Алиса в Замужикалье (СИ) - Халь Евгения

– Да ты! Да вы! – задохнулась от возмущения я. – Вы врешь! То есть лжешь…те! У меня нормальная попа! Сам ты филейная часть с ручкой!

– Попрошу не оскорблять главного библиотекаря академии! – взвизгнул червяк. – Иначе я пожалуюсь ректору на вопиющий факт полного отсутствия всяческого присутствия уважения к моим заслугам! А также, – тут он понизил голос до шепота и весь аж изогнулся, гнида бумажная, – я лишу вас необходимых учебников, и вы сразу же! Слышите? Сразу же попадете в категорию двоечниц.

– Вообще-то он может! – шёпотом подтвердил фамильяр. – Случаи уже были. И добавил едва слышно: – Многотомиус мстителен до невозможности! И только он знает, в каких именно книгах упоминаются методы и заклинания по приручению драконов.

Я выдохнула и закрыла глаза. Только этого мне не хватало! Из-за какого-то поганого червяка лишиться всего! Но извиняться перед мерзавцем тоже не хотелось. Хамло бумажное! Мою бразильскую попу оскорбить! Да я ее наприседала до изнеможения! Она у меня вместо бронежилета может пули отталкивать!

А с другой стороны, делать нечего. Двоечницу вряд ли допустят к отбору у дракона.

– Извини…те! – нехотя выдавила я из себя.

Слова застревали в горле. Я их выталкивала, но дело было глухо. Они там, внутри, буковки растопырили и в горло мне ими уперлись.

Червяк снова вздернул очки, схватился за ухо и глумливо спросил:

– Ась? Чего говорите? Не слышу!

– Из…ви…ни..те! – я, наконец, вытолкнула упирающие ногами в глотку слова и вторая часть пошла легче, – пожалуйста. Больше не буду!

– Извиняю! – примирительно сказал он. – Руки мойте перед тем, как листать учебники. А то понаедаются в столовой крема из маслобрюхов, а потом все страницы в пятнах! – он забрался на стол, что-то прошептал и вдруг резко уменьшился.

Эх, пристукнуть бы его сейчас! У меня аж руки зачесалсиь. Наверное, мои мысли отразились на лице. Червяк опасливо глянул на меня, зашуршал на прощание страницами те́льца и юркнул в дырку в яблоке.  Оно  сочно чавкнуло. Дырка затянулась в миг. Как будто и не было ничего. А я осталась стоять рядом со столом, доверху заваленным книгами.

– Это все мне? – тоскливо спросила я у Нистара. – Я же это до конца жизни не осилю!

– А до конца жизни и не нужно, это только до конца семестра.

Я громко икнула от ужаса. Вот она моя книжная могила! Лучше сразу в пасть к дракону ногами вперед!

Нистар сначала насладился моим пессимиздием, но потом сжалился и сказал:

– Не волнуйся! Как минимум, половину знаний я буду вкладывать в твою голову во сне. Для этого и нужен фамильяр, чтобы быстрее обучать студенток. Первую порцию информации, и немалую, заметь, ты освоила уже сегодня ночью. Просто тебе пока не пришлось еще ею воспользоваться. Но когда будет нужно, всё само придет. А в книгах только часть. Потому что никто не в состоянии знать всё.

Но стоп! Если он в моей голове во время сна шурует, то и…

– А мои сны ты видишь? – подозрительно спросила я.

– Нет, если это не сны наяву, – едва слышно прошептал он, озираясь по сторонам, – как сегодня, например. Я работаю с другой частью  твоего хоть и маленького, но мозга.

У меня аж от сердца отлегло. Мало ли что девушке присниться может? А и пусть дракоша бурчит. Неважно. Главное, чтобы хоть часть их магической науки в мою башку вкручивал.

– Ты ж мой гуглёночек дорогой! – я крепко обняла его и от избытка чувств звонко чмокнула в нос.

Дракоша засопел и вдруг из алого стал багровым. А он еще и застенчивый, оказывается! Ах ты ж моя кокэточка! Помню, как говорила наша главная повариха в детдоме:

– Мужики – как дети малые! Хочешь их к себе привязать – хвали почаще.

В котлетах она не очень разбиралась. Они у нее получались сухие, плоские и жесткие. Всю мудрость, видать, на мужиков израсходовала. Но выходит, везде одно и тоже: что в нашем мире, что в магическом. Мужики везде одинаковые, даже драконы. Это очень радует! Значит, и с ректором можно попытаться действовать теми же методами, что в Москве с золотым рыбцом: лепетать, кокетничать и якобы терять сознание от счастья в его присутствии. Я резко повеселела, почувствовав, что нащупала хоть что-то, напоминающее родной мир.

– А я думала, что книжный червь – это вроде как такое выражение просто. Хотя странно оно звучит. Разве в книгах водятся черви? – выпустив дракошу из объятий, чтобы не помер от смущения – не ровен час, я подошла к шкафу.

– Иногда бывает, что миры соприкасаются и разные их обитатели попадают в незнакомые места. А местные жители их видят, и не понимая, кто это, и ничего не зная о ковре миров, слагают об этом сказки и легенды. Так появляются сказочные персонажи. Видимо, кто-то видел червей, попавших по ошибке в ваш мир, вот и прижилось выражение. А у либрусов – так называют расу книжных червей – когда-то был свой мир, но он его потеряли.

– Это как? – я распахнула шкаф, намереваясь одеться.

– А они ушли в вымышленные книжные миры. А свой реальный забросили. Все пришло в упадок. Судьба честно пыталась их расшевелить, но это было бесполезно. Их мир испортил весь узор ковра миров, который так старательно плела Судьба. И тогда Главное Божество Фатумор решило его уничтожить. А либрусов разбросало по разным мирам. Чтобы они охраняли то, что так любят: книги.

– Да уж! – я взяла вешалку с блузкой и юбкой и повертела в руках. – Ботаны все испортили.

– Кто? Ботаны? Это что за раса?

– Забудь! Видишь: и ты не все знаешь!

Я попыталась снять юбку с вешалки. Но она вдруг выпорхнула из рук и вывернулась в воздухе ярлычком наружу. И с этого ярлычка на меня уставилась физиономия той крохи-феи, чью косметику я так неловко рассыпала.

– Сказано тебе, чужеродное создание без признаков хорошего вкуса,  что на каждый день строго установлен протокол нарядов. Куда ручонки загребущие тянешь? На сегодня другой наряд. На ярлычок глянь! Там написано: пятница. А сегодня понедельник!

У меня аж глаз задёргался на нервной почве!

– Она что за всеми следит? – жалобно прошептала я.

– Да нет, – улыбнулся Нистар. – Это магия красоты. За нее отвечают феечки. Они на вид безобидные, но за малейшую ошибку стиля могут заклевать до смерти. В прямом смысле. У них под платьями швейные иголки спрятаны. Восемь штук. Как дополнительные руки.

Ну прямо как наши гламурные стилисты! Те тоже вроде порхают по жизни, а попробуй не ту сумочку к платью подобрать! Сожрут тебя эти небесные, во всех смыслах, включая голубой цвет, создания и не подавятся. Гламур – он и в магической академии гламур.

Я надела белую, в крупную черную клетку юбку,  длиной чуть повыше колена. Белую шелковую блузку навыпуск, черные длинные гетры, доходящие почти по панталончиков, и изящные черные замшевые ботиночки на шнуровке. Нистар сунул мне в руки стопку книг.

– Иди завтракать. Столовая в конце коридора. Когда поешь – беги на занятия. А я возвращаюсь в браслет. Согласно уставу академии, фамильярам студентов можно принимать истинный облик только во время уроков по требованию преподавателей, или в комнате учащихся, – с этими словами он уменьшился, свернулся вокруг зеркала на моем браслете и превратился в изящное украшение.

Я вышла из комнаты и пошла по коридору за девушками разных рас, которые спешили в одном направлении. Мои ноздри хищно затрепетали от чудесного запаха свежей сдобы. Ускоряемся! Тут уже не до приличий. У нас в детдоме кто не успел, тот опоздал. Мой пустой желудок припустил по коридору впереди меня. Догоняя его на пятой комической скорости, я влетела в столовую. И сразу натолкнулась на взгляд ректора. Он сидел за длинным столом. По правую руку от него запихивала в рот сразу три булочки Доля. По левую руку Недоля лениво отщипывала от кекса крошки и равнодушно бросала в рот. За столом были еще какие-то незнакомые мне люди. Хотя кого я тут знаю? Наверное, преподы. А ректор Горал, поднеся ко рту здоровенный кубок с ярко-алой клубящейся жидкостью, так и замер, прожигая меня глазами. И чего ему нужно от меня, звероящеру поганому? Спилберг с парком Юрского периода его задери!