Оберег от нечистой силы (СИ) - Цветкова Алёна

— Сидите здесь, — кивнула я растерявшемуся святоше. Да, это вам не экзальтированные дамочки, что на Большой Уд в храм приволоклись, на святошу поглазеть, а то и потрогать, как леди Элеонора. Такие бабы, как Белава сами какого хочешь демона в бараний рог скрутят и в кирку запихнут.

Оставила я святошу лечиться от возможной простуды, а сама пошла порядок наводить, бомжиков к труду приучать. Чую, лоботрясы эти весь день пробездельничали, поэтому и не отмыли ничего.

Так и было. Когда я заглянула в кладовую, довольные, счастливые бомжики мирно дрыхли, забыв про уборку. Неужели думали, что я это просто так оставлю? Тем более, когда это мои будущие работники. Да, если я их кухню не смогу заставить отмывать, то бочки мусорные чистить точно никто не полезет…

Хорошо, что я кочергу с собой захватила, как знала, что пригодится. Аж вспотела вся, пока объясняла, как труд из обезьяны человека сделал. Даже кочерга погнулась… Когда я уходила перепуганные и послушные сотрудники средневекового клининга дружно возили тряпками по полу…

На кухне меня ждала белая, как простыня, Белава и сверкающий глазами от недовольства святоша.

— Эй, — спросила я недоуменно, ставя согнутую дугой кочергу, — вы чего так смотрите на меня?! Что случилось?

— Такое отношение к людям неприемлемо! — святоша зашипел на меня, а с грохотом поставил кружку на стол и вскочил, — я не желаю иметь с вами никаких дел! Все наши соглашения отменяются! И вам лучше уйти из работного дома. Завтра же! — выпалил он и сбежал.

— Белава, — я просто обалдела от ситуации, — чего это он?

— Ох, Васька, — всхлипнула кухарка, — не надо же было бить бомжиков… люди же все же… не по-божески это… Ну, покричала бы, оплеухи раздала… Но кочергой…

— Э-э-э. — протянула я. Покосилась на кочергу и расхохоталась. — Белава, как ты могла про меня такое подумать-то? Я всего лишь расколотила старую бочку. Но это было впечатляюще… Вот все и прониклись. Теперь работают.

— Бочку? — Я кивнула. Ну, я, правда, предупредила, что в следующий раз вместо бочки их спины будут, но это всем знать не обязательно. — Тогда тебе стоит рассказать об этом святоше, — вздохнула Белава, — он-то подумал точно так же, как я. Как мы все…

Вот же черт!

Схватила тулуп и побежала в храм. У меня завтра по плану банный день. А до этого нужно еще одежду постирать и высушить. Мало ли с кого их хмырь ночной снял. И как не вовремя это недоразумение случилось.

— Святоша, можно? — постучала я об косяк у входа в часовню. Мне мальчишки-послушники уже рассказали, что именно туда святоша отправился грехи мои замаливать. — Вы все не так поняли…

— Дитя мое, — святоша выслушал объяснения и произнес с печалью в голосе, — тебе все равно стоит подумать о замужестве. Ты вносишь слишком много суматохи в жизнь храма. И в монастырь я тебя отправить не могу, ты не годишься для служения Богу. Ты слишком неугомонная… только замуж…

Эх, святоша-святоша… да я бы прямо сейчас… впервые в жизни замуж хочу. Только бы позвал меня туда Светозар.

До лавки ночного хмыря, притворявшегося купцом, мы добрались без приключений. Если не считать, что я пару раз теряла в сугробах свои угги. И приходилось нырять в сугроб, чтобы их достать.

Святоша молча ждал, одетый в тулуп. И если сначала выглядел при этом недовольным, то потом тепло и уют овчины ему начали нравится. И он непроизвольно начал кутаться в нее, пряча лицо в воротник, а руки в рукава. То-то же! А то «не надо, мне не холодно»… угу, наша русская зима… тут я даже остановилась. Интересно, а какая здесь зима-то? И опять ничего не спросишь! Вот же, черт! Купчиха и не знает в каком царстве-государстве живет? Нет, уж… как-нибудь сама разберусь. Или книгу, то есть свиток какой попрошу прочитать. У святоши-то из вон сколько в кабинете. Уж точно должно быть что-то по географии.

Хмырь, увидев меня, одновременно нахмурился и заулыбался:

— Сударыня, вы же ж с утра обещались прийти, — недовольно высказал он, но при этом шустро принялся выносить тюки с одеждой, радуясь, что я не обманула. Для него эта покупка была очень крупной.

— Я же сказала, что приду, — я принялась развязывать узлы, чтобы все пересчитать.

— Ты мне не доверяешь? — вскинулся ночной хмырь.

— Я даже самой себе не доверяю, — ответила я, — а уж кому-то другому тем более…

— Людям надо верить, дитя мое, — встрял святоша, — почтенный купец не станет нас обманывать, это не по-божески…

— Свят…святоша? — ахнул детина… И побледнел, отступая на шаг назад, во тьму лавки…

— Да, дитя мое, — ответил ему святоша, — это я… господь Бог благодарен тебе за помощь храму и божьим людям…

Ночной хмырь сдавленно пискнул, побледнел еще больше и рухнул на колени протягивая руки к святоше.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Каяться будет, мгновенно поняла я. И тогда не видать мне бани, как своих ушей. А за баню я уже сама убить готова.

— Святоша, — рухнула на колени рядом с хмырем, — помолимся за людей божьих, которые чистоту тело и свет души познают от доброты этого купца славного!

Святоша удовлетворенно кивнул, опустился на колени, сбросив тулуп, и забормотал молитву.

А я со всей дури пырнула ночного хмыря локтем в бок и зашипела тихо, так чтобы святоша не услышал:

— Вздумаешь каяться, я тебя сама лично сегодня же ночью придушу. Понял?!

— Ночью? Но…

— Ради такого дела, я и инкубу отдамся! А потом мы вместе с ним к тебе и наведаемся…

Ночной хмырь схватился за сердце и часто закивал. Ну, надо же, какой впечатлительный грабитель и убийца. Кто бы мог подумать.

Одежды было столько, что пришлось нанимать лошадь с повозкой. Хмырь так старался нам угодить, что самолично пробежал по соседям и привел телегу к своей лавке. Пока мы его ждали, святоша выговаривал мне:

— Видишь, дитя мое, люди вокруг нас добрые, милосердные и благочестивые. Если ты к человеку с добром идешь, он тебе всегда добром и отплатит. Не нужно бомжиков кочергой пугать, нужно словом божьим их души к просветлению вести.

— Да, святоша, — кивала я, зевая от скуки, — конечно, ты прав.

Ну, а что ему еще сказать-то? Что он заблуждается? Что этот добрый человек, ради моего заказа пару человек темной ночкой порешил? А оно мне надо?

Не, ну, я его, конечно, осуждаю и все такое… но кто среди нас не без греха? Разве только святоша этот ненормальный. И откуда он только взялся?

Стирка тридцати комплектов одежды в условиях средневековой зимы тот еще квест. Надо принести воду, согреть ее в больших чанах, добавить туда отстоявший щелок, который приготовили накануне, замочив золу из печи в воде, постирать, вычерпать воду из котла, ведь он вмурован в печь, принести свежей воды, прополоскать, вычерпать, набрать, прополоскать…

Теперь я понимаю, почему раньше полоскать белье ходили на речку. Пусть вода холодная, пусть пальцы мерзнут, но все равно это гораздо проще, чем вот так канителится. Но здесь, в городе, реки поблизости не было. Приходилось таскать воду туда-сюда на своем горбу.

И решила я, а чего добру пропадать? Без дела и пользы. Пока бабы под руководством Белавы, она не захотела доверять столь ответственное дело прачке, с которой у нее были терки из-за плохо отстиранных фартуков, и бабки Паши занимались стиркой, я припрягла мужиков для другой работы.

Мы сгребли снег со всей площади у храма и с прилегающих улиц и сделали высокую в два человеческих роста и довольно широкую горку, самая высокая часть которой примыкала к храмовой стене.

А еще отгородили снежными бортиками небольшой каток прямо на площади. Такое веселье местным было знакомо, но катки чаще всего устраивали на реках и озерах, а горки по их берегам. Для городских улиц это было очень непривычное сооружение.

Сначала мужики работали лениво и мне приходилось на них покрикивать, но когда поняли, что именно делают, замахали лопатами гораздо шустрее. А потом носили воду из прачечной, заливая и горку, и каток.