Шарлатанка в Академии драконов (СИ) - Миш Виктория
От резкого слова остановил брошенный на меня предупреждающий взгляд голубых глаз. Холодный, как лед, он поранил меня сильнее любых слов. Он снова приказывал: не спорить, не возникать, не скандалить…
И я почему-то послушалась. Закрыла рот и задержала дыхание.
— Ну раз сильная… — задумчиво протянул ректор, — Это меняет дело. Возьмем ее с испытательным сроком на год.
Посмотрим, как справится… И ты знаешь правила, Рауль. Как бы хорошо я к тебе не относился и как бы ни верил на слово, я должен проверить ее на хрустальном шаре.
— Да, дядя, — напряженно ответил Рауль, все еще подавляя меня взглядом, — Я не против.
— Таинство — личное и посторонних быть не должно, — с намеком произнес ректор.
Рауль насупился. Такой поворот ему явно не понравился.
— Я не посторонний. Я — ее рэу.
Вижу, вижу, дорогой, — ректор добродушно кивнул в мою сторону, — Но по правилам Академии, кандидаты в преподаватели должны проходить проверку индивидуально, без помощи и присутствия кого бы то ни было. Понимаешь меня? Шар не зажжется, если в кабинете с нами будет третий.
Муж с крайне недовольным видом развернулся ко мне. Осмотрел, словно бы сам сомневался в моих умственных способностях, и нервно сказал:
— Ладно, пусть будет так. Желаю удачи, Лиз. Проверка — очень ответственный шаг. И нам обоим нужно твое назначение, поэтому постарайся. Буду ждать тебя в приемной.
— Нет, не нужно. Я перенесу девочку к вашим покоям, — ректор излучал само дружелюбие, — Иди, занимайся своими деканскими делами. Процедура может занять немало времени, тебе не стоит ждать у дверей. Завтра к вечеру предоставь примерное расписание своего факультета, будем утверждать…
Я видела, как сильно не хотел муж оставлять меня одну наедине с ректором. Он мешкал и хмурился, и не спешил уходить. Вот только на прямой приказ выше стоящего начальства ответить отказом не мог.
— Хорошо, дядя, — скрепя сердце согласился Рауль, — Буду ждать Лизу в покоях. Постарайся, дорогая!
Невидимые путы, охватывавшие меня, спали. Я снова смогла вдохнуть полной грудью и обрела способность говорить. Это было волшебно! Несколько секунд я наслаждалась свободой и только тогда осознала, как сильно меня напугал невидимый плен. Это ужасно, когда ты не принадлежишь сама себе, и тобой управляет чужая воля…
Вместе со свободой я избавилась от глупых любовных иллюзий. Теперь я отчетливо видела, что Рауль не любит меня. Когда хочешь оценить поступок другого, просто поставь себя на его место. Разве я могла бы обездвижить любимого и дорогого мне человека? А подавить его волю? Проигнорировать его страстное
желание не быть преподавателем? Не обратить внимания на его возмущение? Сто раз — нет!
А вот Рауль — смог.
И теперь, сидя в шикарном кресле напротив незнакомого и улыбающегося старичка, я чувствовала горький вкус предательства.
Как Рауль мог притащить меня сюда? Какое имел право заставлять насильно соглашаться?!
Дикое возмущение и обиду я затолкала подальше. Искать ответы на эти неприятные вопросы мне стоит не с ним.
— Конечно, — я нашла в себе силы мило улыбнуться мужу и даже наивно взмахнуть ресничками, — Постараюсь.
Муж ободряюще потрепал меня по плечу и вышел, оставив нас с ректором один на один.
Вошла Веленция с подносом, и кабинет наполнился потрясающим ароматом клубники. Девушка поставила перед нами две фарфоровые чашки с золотым рисунком и блюдо с пирожными корзиночками. На боку золоченой сахарницы и на чайных ложках были выгравированы драконы. И даже элегантная фарфоровая салфетница изображала распахнувшего крылья белоснежного дракона.
Дождавшись, когда секретарь расставит всё и уйдет, ректор пододвинул ко мне блюдо с пирожными и участливо произнес:
— Что ж, Елизавета… Угощайся — не стесняйся, и рассказывай, откуда ты?
Я взяла одну корзиночку, украшенную свежими ягодами, и медленно откусила кусочек. Хотелось оттянуть время и собраться с мыслями.
— Вкусно! Очень похоже на наши пирожные, — заметила я и потянулась к чашке.
Горячий напиток обжег горло и я закашлялась. Вытерла рот салфеткой, послала ректору извиняющуюся улыбку.
— Люблю воздушный крем, — как ни в чем, ни бывало, ответил тот.
Стоит ли довериться ректору и поговорить с ним откровенно? Меня терзали определенные сомнения, ведь он
— дядя моего мужа. Кто я для него, и кто Рауль? Небо и земля! Даже не буду гадать, чью сторону примет он. Раз назначил племянника деканом, значит, благоволит к нему.
И все-таки я чувствовала, что врать ректору небезопасно. У старого опытного управленца за многолетнюю работу может развиться нюх на всякие неточности и обманы. Я решила говорить правду, но не всю.
— Я с Земли. Мы с Раулем познакомились там… Встречались, общались, потом поженились… Я не знала, что он из другого мира, и что собирается перенести меня сюда. Думала, летим в свадебное путешествие…
— Мм, вот как… — ректор изобразил огорчение, но очень ненатурально. В его глазах все еще плескались непонятные смешинки, — То, что ты — человек, может стать нашим козырем. Драконицу они бы не потерпели… К тому же, ты — любовь Рауля, а мой племянник бывает крайне непредсказуем и вспыльчив. Студенты подумают тысячу раз прежде, чем связываться с неуравновешенным деканом.
«Это Рауль-то неуравновешенный?!» — хотела переспросить я, но не стала. Интуиция прямо таки вопила, что ректор явно настроился на серьезный разговор, и сбивать его с мысли — не самая лучшая идея. Потом разузнаю, почему моего спокойного и доброжелательного мужа, каковым я его считала до сегодняшнего дня, считают вспыльчивым.
— Думаю, учитывая все факторы, драконы не посмеют нанести тебе вред, — заключил ректор, — Еще пироженку?
— Вред? Здесь, в учебном заведении?… — удивилась я, не купившись на сладкое.
Слова Веленции запали в душу и вызывали легкое беспокойство. Очень хотелось выведать, что же стало с моей предшественницей.
— Прошлый наш преподаватель, мадам Понти, была чистокровной драконицей. Заслуженный педагог и со стабильным даром. Приятная была женщина. Но она с большим трудом пыталась наладить контакты с подрастающим поколением, в чем и был ее промах. Гибче надо быть, не стоит принципиальничать… Ее заслуги перед Академией — бесспорны и навыки вызывали искреннее уважение, но…
— Что с ней произошло? — не выдержала я.
Ректор понимающе улыбнулся. Отпил клубничного чаю и с неудовольствием произнес:
— Она не приняла экзамен у одного отпрыска благородного семейства. Тот спалил ее.
— В смысле, спалил?
— В прямом, — ректор тяжело вздохнул, — Мальчики не всегда могут держать себя в руках. Вспыльчивы, хулиганы. Молодежь! Думают, они — элита, раз учатся в нашей Академии, и им всё позволено. А уж на втором-третьем курсе, когда они учатся поражать нужные цели огнем, становятся абсолютно неуправляемыми. Им просто сносит самоконтроль…
— Они умеют изрыгать пламя? — в ужасе прошептала я.
Красочные картинки из детских книжек разом пронеслись перед внутренним взором. Пламя, сжигающее целые города и деревни… Люди, пытающиеся откупиться от страшных тварей… Неужели всё это правда?!
Кажется, мой ум до сих пор не поверил в то, что в этом замке проживают настоящие драконы.
— Их учат этому на боевой магии, — развел руками ректор, — Этап обучения, видишь ли… Мы стараемся привить нашим студентам дисциплину и чувство ответственности, но не всегда удается. Разбалованные, богатые и титулованные
— с ними сложнее всего. А ты побледнела, Лиза. Испугалась?
Он шутит, что ли? Да после таких откровений хочется отсюда бежать, теряя тапки.
— Немного, — призналась я, — Дело в том, что в силу объективных причин я не смогу у вас преподавать.
Ни один мускул не дрогнул в лице ректора.
— Это почему же? — очень спокойно спросил он.
«Вот сейчас будет скандал!» — грустно подумала я и натянуто улыбнулась.
— Рауль ошибся. Он принял меня за ясновидящую, но у меня нет ни
