Эмили Хейнсворт - Второй шанс
Глава восьмая
Добравшись до дома, я долго не могу открыть дверь в темноте. Мама дома, потому что ее машина стоит у крыльца, и я, оказавшись в коридоре, стараюсь передвигаться как можно тише. Вечер я провел у магазинчика на бензоколонке, потягивая кофе из крепко зажатого в обеих руках жаростойкого пластикового стаканчика. Стаканчик я сжимал меж ладоней потому, что постоянно хотелось трогать все, что было перед глазами, так как меня не покидало ощущение, что любой предмет, который я вижу, может исчезнуть, растворившись в воздухе. В голове туман, и, несмотря на воздействие кофеина, в то, что я бодрствую, а не сплю, верится с трудом. Это чувство появилось утром, когда в дверь постучала призрачная девушка, и сохранилось до поздней ночи. Все, что я видел сегодня, похоже на сон, и, вернувшись домой, я начинаю склоняться к мысли, что все это сном и было.
Чтобы попасть в спальню, нужно пройти через гостиную. Мама спит на диване в лучах света, исходящих от телевизионного экрана. Показывают какой-то допотопный сериал. Смех и одобрительные восклицания невидимой аудитории в темной комнате кажутся похожими на шепот носящихся в воздухе привидений. Мама уснула, не выключив телевизор и не сняв костюм. Только туфли стоят на полу возле дивана. В этом нет ничего из ряда вон выходящего. После ухода отца она чаще спит в гостиной, чем в спальне, не желая, видимо, ложиться в постель, которую раньше делила с ним.
Я чувствую, как моя собственная постель зовет меня, обещая покой и отдых, но вопреки желанию останавливаюсь, чтобы посмотреть на маму. Она лежит, свернувшись клубочком, и кажется такой маленькой. Решаю достать из гардероба одеяло и накрыть ее, но мама просыпается раньше, чем я успеваю двинуться с места.
Сколько времени, Каммер? Поздно?
Я думал, ты спишь. Да нет, не очень.
Мама садится, потягивается, подносит к глазам часы и всматривается в циферблат, пытаясь разглядеть стрелки в тусклом голубом свете, исходящем от экрана.
Да, не очень.
Из динамиков снова доносится смех невидимой аудитории, и мама, нажав кнопку отключения звука, похлопывает рукой по дивану, приглашая меня присесть.
Я вроде как спать собирался, — говорю я, огибая кофейный столик и садясь рядом с ней. — Завтра письменная работа по тригонометрии.
Как дела в школе?
Нормально.
Мама кладет руки на колени и сцепляет пальцы.
Отец опять звонил тебе сегодня. Он и почту посылал тоже, но…
Да мне все равно, — говорю я, глядя в экран, по которому передвигаются черно-белые персонажи со счастливыми лицами.
Кам, звонила миссис Саммерс. Она обеспокоена твоим состоянием.
Ясно…
В усталом сознании всплывает воспоминание о разбитом телефоне.
Прости за телефон, — говорю я, протирая глаза. — Я куплю новый.
А ты мне расскажешь, почему весь пол в кухне был усыпан битым стеклом?
Что?
Неожиданно я вспоминаю. Встряхнувшись, я вскакиваю с дивана и, подбежав к кухонной столешнице, щелкаю выключателем. На полу чисто, но в корзинке, стоящей рядом со шкафом, полно мусора и осколков стекла.
Я подмела… Слава богу, успела заметить и не прошлась по стеклу босиком, — говорит мама, подходя сзади и сжимая мое плечо. — Милый, что это было?
Я молча хватаюсь за косяк, чтобы не упасть. На столе лежит газета с оторванным краем. Возле стола друг напротив друга стоят табуретки. По их положению видно, что сидели двое. Я. И она.
Это был не сон.
Стряхиваю мамину руку с плеча, чтобы она не заметила, что я дрожу.
Да нет, ничего. Я просто забыл об этом, прости.
Кам…
Как прошло слушание? — спрашиваю я. — Надрала задницу прокурору?
Милый… — говорит мама, снимая очки. — Я сказала миссис Саммерс, что неплохо бы прописать тебе таблетки.
Я закрываю глаза, зная, что, протирая очки, мама на меня не смотрит. Пилюли счастья — вы ничего не почувствуете. Они уже хотели меня на них посадить. Я не хочу жить без Вив, но чувствовать боль от утраты все же лучше, чем не чувствовать ничего.
Нет.
Не нужно принимать решение сейчас, ночью. Я просто так сказала…
Нет, мам.
Она думает, я не заметил, что она отошла на шаг назад и говорит нарочито тихим голосом. Мама боится того, что может произойти после разбитого телефона и появления осколков стекла на полу, и не зря. Было время, когда я бил и другие предметы, если меня пытались заставить делать то, чего я не хотел.
Мне не нужны таблетки, — говорю я спокойно.
Мама удивляет меня. Она неожиданно берет меня за руку и заглядывает в лицо. Я замечаю, что она не стала менять прическу после того, как ушел отец. Не знаю уж, лень ей идти к стилисту или есть еще какие-то причины, но объемное каре, которое она сейчас носит, мне нравится. Каштановые волосы мамы начали седеть, но с этим каре она выглядит моложе своих лет. Без очков ее светло-карие глаза очень красивы. Заглядывая мне в лицо снизу, мама кажется маленькой, но я вспоминаю, что туфли на каблуках остались подле дивана.
Я горжусь тем, как ты держишься после того, как… — говорит мама дрожащим голосом. Она не произносит имени Вив. Никогда. — Но я хочу, чтобы ты пообещал мне не пропускать сеансы у психотерапевта. Они тебе сейчас нужны.
Ладно… обещаю.
Мама легонько пожимает мне руку и, поднявшись на цыпочки, целует в щеку. Я неловко обнимаю ее, бормоча что-то о работе по тригонометрии, иду в спальню и, прислонившись спиной к закрытой двери, сползаю на пол.
Я сижу в приемной миссис Саммерс, хотя сегодня не пятница, а вторник. Ланс, лежа у ног, тяжело дышит. Доктор Саммерс попросила перенести визит на начало недели в связи с разговором о таблетках, и это хорошо, потому что я и сам хочу разделаться с этим, чем раньше, тем лучше. Да, ничего себе, взял себя в руки, называется. Теперь придется плести бог знает что, чтобы убедить ее в том, что лекарства мне не нужны, но я не собираюсь выходить отсюда с рецептом в руке, даже если доктор Саммерс решит, что я окончательно спятил. Кладу руки на колени и смотрю на костяшки пальцев. Наконец дверь открывается, и миссис Саммерс выходит, чтобы позвать меня.
Мы идем в кабинет и закрываем за собой дверь. Ланс тихонько скулит от обиды. Доктор Саммерс, как обычно, садится за стол с чашкой кофе. На ней свитер из неокрашенной шерсти — ее любимая одежда. Ланс остался за дверью. Часы на стене ритмично тикают. Ничего особенного не происходит — если не принимать во внимание, что сегодня не пятница.
— Я знаю, мама с вами говорила, — начинаю я, не дожидаясь, пока она усядется, скрестив ноги, как обычно. — Мне примерно понятно, о чем. Поэтому я специально пришел к вам, чтобы сказать, что хорошо обдумал случившееся и таблетки пить не хочу.
