Мой зверь - Людмила Александровна Королева
— Спасибо, — прохрипел он и его веки закрылись навсегда. Этот волк ушел в иной мир… Одди часто прятался среди развалин старого замка. Поэтому сменила облик и направилась в ту часть леса, которая полыхала в огне. Благодаря тому, что моя шерсть была пропитана специальным отваром, могла не опасаться того, что вспыхну, как сухая тростинка. Воины короля выпустили стрелы, заметив волка. Три стрелы вошли мне в бок. Я повалилась кубарем, завыв от боли. Хорошо, что серебро меня не обжигало, иначе уже бы начался процесс разрушения моего организма.
Подскочила, встала на лапы и устремилась дальше, старалась не обращать внимание на боль, на торчащие стрелы. Дышать было трудно, гарь раздражала. Из-за дыма ничего не видела. Когда приблизилась к развалинам, заметила детей. Они были ранены, на коже ожоги. Перепрыгнула через огненную стену, которая нас разделяла.
Получила ожог, но хоть не сгорела заживо. Дети попятились, заметив полукровку.
Смотрели на меня испуганными глазами. Я сменила ипостась, застонала от боли.
Схватилась рукой за камень, чтобы не упасть.
— Аврора? — выдохнул Одди. Глядел на меня так, словно видел приведение.
— Надо убираться отсюда, иначе сгорите заживо, — прохрипела я.
Мальчики подбежали ко мне, прижались. Одди внимательно посмотрел на стрелы и покачал головой.
— Я помогу, но будет больно, — предупредил он. Обхватил окровавленными пальцами стрелу и резко дернул. Я не удержала крик, рухнула на колени.
— Надо извлечь и оставшиеся две, — судорожно сглотнул Одди, а я кивнула, стиснув челюсть.
Мальчик помог мне освободится от стрел. Раны стали затягиваться. Прижала к себе детей, роняла слезы. Лихорадочно целовала их, умирая от невыносимой боли в груди.
Я любила волчат, как собственных детей. Видеть их ранеными, было выше моих сил.
— Послушайте меня, — всхлипывая, проговорила, прижимая к себе мальчиков. — Ваш папа погиб, — выдавила из себя. Ком душил и мешал говорить. Бой до сих пор идет. Я вас никому не отдам. Если позволите, то стану для вас названной матерью.
Если, конечно, примите в свои ряды полукровку.
Одди замер, пытался удержать слезы, но у него это плохо получалось. Мальчики осознали, что остались сиротами. Волчонок зажмурился, сжал кулаки до хруста.
— Я ненавижу людей! Когда вырасту уничтожу их всех, — процедил он сквозь стиснутые зубы, а у меня сердце кольнуло. Обхватила ладонями его щеки и посмотрела в глаза волчонку.
— Нет! — выдохнула я. — Виноваты в этой войне обе стороны. Ты должен быть умнее отца и своих предков. Если волки и люди будут держаться на расстоянии друг от друга, то никто не погибнет. Я хочу стать стражем на границе, чтобы не допустить больше такого хаоса. Не должна литься кровь… Это неправильно. У людей тоже есть семьи, дети, в этом они ничем от волков не отличаются. Одди, не позволяй ненависти заполнить твое сердце. Я была человеком, но любила вас, как родных. Теперь я — полукровка, а таких истребляют не только волки, но и люди. Но несмотря на это, я помогаю и тем и другим. Обещай, что не станешь мстить! Будь выше всего этого! Ты.
— будущее стаи. Ты рожден лидером, а значит, когда-нибудь станешь вожаком.
Только от тебя зависит, какой будет твоя стая. Если посвятишь жизнь войне, то потеряешь все… Научи волков ладить с людьми или хотя бы не нарушать границу и тогда обе стороны не понесут потери. Не повторяй ошибок своих предков.
Одди заплакал и прижался ко мне. Я зажмурилась, поцеловала его в висок.
— Обещаю, — выдохнул он. — Когда стану взрослым, все будет иначе. Если удастся выжить…
Перевела взгляд на испуганных детей, осмотрелась по сторонам. Лес горел, не было пути к отступлению. Сняла с себя плащ и укутала в него Одди.
— Значит так. Стану волком, заберешься ко мне на спину и держись как можно крепче. Пронесу тебя через пламя и вернусь за остальными. Все понятно? — поговорила, смахнув слезы. Мальчики неуверенно кивнули. Я обратилась, прижалась к земле, чтобы волчонок смог забраться ко мне на спину.
Разогналась и перепрыгнула через огненную стену. Уносила прочь Одди.
Заметила Ника, он сражался с воинами короля. Сбила людей с ног, оскалилась. Эти воины оказались трусами. Попятились и убежали. Одди спустился на землю, а я приняла облик человека.
— Ник, защити детей. Я вытащу их из огненной ловушки, а ты смотри, чтобы никто не убил малышей, пока меня нет, — выдохнула, посмотрев на ожоги на своих руках.
— Ты погибнешь в огне. Шерсть хоть и не вспыхивает, все же ожогов тебе не избежать, — покачал головой отец.
— Я должна помочь детям, — уверено заявила и снова направилась в огонь.
Так по очереди перетащила десять мальчиков. Ник нашел укрытие, и мы спрятали волчат. У меня кожа щипала и горела, раскраснелась. Волки тяжелее всего справлялись с такими ранами. Но мне было плевать, главное, что дети живы.
— Стереги их здесь! — отдала приказ Нику, а он вопросительно посмотрел на меня.
— Нашла сторожевого пса, — хмыкнул он. — Куда собралась?
— Хочу посмотреть, кто проигрывает, — заявила, направившись в ту сторону, где слышались крики, стоны и грохот от соприкасающихся металлов.
— Остановись! Ты же погибнешь там! — рявкнул на меня Ник, но я не послушалась. Сменила облик и поспешила на поле боя. Притаилась, наблюдала за происходящим. Заметила Шиву. Ее загоняли в ловушку из огня. У меня сердце кровью облилось. Сорвалась с места и направилась к ней. Сбила с ног воинов, освободив волчице дорогу. Перепрыгнула через людей и снова скрылась среди деревьев. Увидела на поле боя Виктора. Да что же это такое? Хотелось стонать от досады. Он проигрывал. Эйнар и еще несколько мужчин, жестко атаковали капитана.
Воины не могли помочь своему командиру. У меня душа ушла в пятки. Не хотела терять близких. Зажмурилась, втянула в легкие воздух, пропитанный смертью, гарью, страхом и кровью. Г олова кружилась, я пьянела от происходящего. Хотелось полакомится, чувствовала неутолимый голод. Однако удалось справится с наваждением. В голове пульсировала только одна мысль: помочь! Кому? Да черт его знает! Всем… Перепрыгивала через убитых, уклонялась от ударов, наметила себе цель и шла к ней. Сбила с ног всех… И Виктора, и
