Елена Литвиненко - Волчица советника
— Мне тоже, — повернулась я к степняку. — Тебе нужно переодеться, Сэли.
— Обойдусь, — проворчал варвар.
— Госпоже нужно переодеться, — вмешался Юшенг, укладывая Рени на плащ в углу каюты. Распахнул дверь, вышел сам и придержал ее для Сэли, намекая тому покинуть каюту.
Сэли тряхнул косичками и перешагнул порог. Обернулся.
— Я буду рядом.
— Спасибо, — улыбнулась я. И ему, и Юшенгу. Степняку за желание помочь, Юшенгу за помощь со степняком: не умею я Сэли командовать.
Я заперлась изнутри, положила саблю на стол, сняла пахнущий благовониями тяжелый халат араасца. Вода в кувшине для умывания была совсем холодной. Нет уж, сегодня я в непрогретой воде наплескалась по самое не могу. Я оглянулась на койку с лежащим без сознания Йаррой и полезла в его сундук; насколько я помню, зажигательные амулеты Сиятельство хранит в черном атласном мешочке.
Я опустилась на колени, но, вместо того чтобы открыть, прижалась лбом к окованной бронзой крышке — руки и ноги вдруг стали ватными. Все-таки я тряпка. Прячусь в безопасности каюты, вместо того чтобы знакомиться с внезапным пополнением офицерского состава и выяснять, кто позволил им распоряжаться флотилией вообще и кораблем Йарры в частности, вместо того чтобы контролировать отправку солдат на остров, ведь граф всегда говорит — хочешь, чтоб все было, как нужно, — сделай сама!
Я встану, обязательно встану. Посижу совсем чуть-чуть, одну минутку, и встану. Просто я не выспалась ночью из-за пьяного графа. Еще меня отравили вчера, а сегодня я чуть не сгорела. И едва не задохнулась. А если бы не Раду, меня бы засыпало к чертовой матери в обвале подземного хода. Я просто немножко устала. Но я встану. Встану, да. Прямо сейчас.
Я несколько раз глубоко вздохнула и открыла сундук. Атлас скользкий, мешочек с амулетами провалился вниз, на самое дно, и я зарылась в сорочки графа, пытаясь его достать. Пальцы мазнули по холодному, плетеному, очень знакомому. Неужели?.. Мой хауберк! С ума сойти… И кастет — чуть не заревела я при виде оскаленных звериных голов: волк-тигр, Виоре-Орейо. А еще шпильки для волос и шипованные наручни…
Все, кроме пары шпилек, подаренных Его Сиятельством на День Поворота, я сложила обратно. Разровняла сорочки, даже тоненькое перышко в правый верхний угол вернула. И вспомнила, что зажигательный амулет, ради которого полезла в чужие вещи, я так и не достала. Ума палата, как говорит Тимар.
Умывалась я холодной водой, в ней же отмыла босые ноги. Надела шотту, заколола волосы, обулась и открыла дверь, позволяя Сэли войти. А новоявленный капитан так и не соизволил появиться, как будто Йарры и меня не существовало. Потрясающе. Просто восхитительная наглость! Он что, всерьез надеется, что я не расскажу о его поведении графу, когда тот придет в себя?
…Если граф придет в себя, добавил кто-то гадкий внутри. Тот, кто всегда уверен в худшем, а не надеется на лучшее. А если Йарра не очнется, то и бояться ему нечего.
— На остров никого не отправили, госпожа, — угрюмо сказал варвар, и я села.
— Как?! Почему?
— Потому что лощеный хлыщ, объявивший себя адмиралом, пообещал Треньйе трибунал в случае неподчинения его приказам. А он счел все случившееся плодом женского воображения. Меня тоже слушать не стал, я же, — ухмыльнулся Сэли, — тупой варвар. Нам не стоило плыть к галеасу, госпожа.
Это что же получается… Я сама притащила Йарру в ловушку?!
Мысли заметались в голове, как мальки в луже, по которой шлепнула лапой Уголек. Белые повязки на лбах напавших на коттедж указывают на людей Косты, и тогда это месть. Но они знали о подземном ходе, значит, это предательство. А отравили меня по приказу княгини — «Не бойся ее больше, Лира», — причем свои — иначе Йарра не поминал бы Фьюйза… И Фьюйз же мог рассказать о подземном ходе. А значит… Значит…
— Князь, — озвучил мои подозрения Сэли. — Его Светлость решил избавиться от графа, инсценировав нападение сторонников Косты. Или их руками.
— Замолчи! — подпрыгнула я. — За такие слова на дыбу попасть можно!
— Если задержимся на корабле, нас тоже не выпустят, — безжалостно закончил Сэли. — Мы можем уйти, shialli. Прямо сейчас, пока до берега недалеко.
Взгляд степняка стал тяжелым, темным. Очень мужским. Так смотрел на меня Ришар, так смотрит Раду, такие взгляды я время от времени ловлю на себе с ранней юности.
— Я не граф, но смогу дать тебе не меньше, чем он. Может быть, даже больше, — негромко сказал Сэли.
Джун-Джун, Мабуту, Араас, Оазисы… Вольные города Тэха-Эн и Линнеи, бескрайние равнины Степи и небесный купол, усеянный мириадами звезд — такие никогда не увидишь на террасе освещенного замка. Свист ветра в ушах и безумную, безудержную скачку — пока не выдохнется конь, пока я сама не захлебнусь ледяным туманом вересковых пустошей. Дом и камин. Тепло и уют. И, наверное, любовь — «Он сохнет по тебе, Лира! Ты разве не знала?»
За спиной хрипло выдохнул граф, и наваждение растаяло.
— Я не оставлю Раду, Сэли.
Глаза степняка потухли. Он кивнул и уставился в пол. А мне стало неловко, будто я в чем-то перед ним виновата.
— Если ты хочешь уйти…
Амулеты на косах варвара протестующе щелкнули.
— Тогда останься с графом. А я пойду знакомиться с новым командованием.
— Одну я вас не отпущу.
— Если мы правы, то Йарру тихо убьют, едва он останется один. Юшенг — старик, он не сможет защитить Его Сиятельство. Ты сможешь. Я прошу тебя, Сэли. Не приказываю, прошу, — положила я руку на мужское плечо. — Ты всегда был мне другом, а не слугой. Пожалуйста, останься с Раду.
— Я клялся защищать вас, а не…
— Пожалуйста, Сэли! — Соглашайся! Соглашайся, лярвин дол! Я не хочу давить на тебя флером!
— Хорошо, — прикрыл на секунду глаза степняк. — Я останусь с… вашим графом. Но и вы будьте благоразумны, госпожа.
— Обязательно, — пообещала я, закрепляя саблю.
Главное, чтоб Йарра выжил. Он придумает, как объяснить адмиралам и Совету бунт на отдельно взятом корабле. В конце концов, галеас принадлежит Его Сиятельству, и здесь еще есть верные ему люди.
Грудь Йарры едва заметно поднималась и опадала, дыхание было неровным. Пульс частил, и даже смуглая кожа не скрывала отечной синевы кровоподтеков в местах переломов.
…Достаточно слегка надавить, чтобы ребро проткнуло легкое. Совсем немного. Просто положить руку, тогда у shialli не останется причин воевать. Жить в княжестве. Отказываться…
— Ты полюбишь, но она будет принадлежать другому. И однажды тебе придется выбирать — между честью и женщиной, между любовью и властью, — ветром в разнотравье прошелестел голос тетки.
