Моё пушистое величество, или Новый Год для Властелина - Алиса Чернышова
У, приятно знать, что это не только моя проблема, а в целом местная норма.
Кстати, забавно наблюдать, как лемура перекосило. Значит, он у нас тоже намного старше своей хозяйки?..
Что же, надо будет расспросить это чмо с полосатой жопой, а не сразу прибить.
— Вы не можете напрямую вредить хозяевам, это одно из условий контракта. Остаются косвенные методы, мы все всё понимаем. Если очень сильно захочется, вы сможете навредить друг другу, никто не запрещает… Творческое переосмысление.
Да куда уж мы без творческого переосмысления, и правда. В конечном итоге, только солдаты, дураки, садисты и отчаявшиеся убивают друг друга руками. Большая часть разумных предпочитает для уничтожения себе подобных непрямые (но от этого не менее жестокие) способы.
— Разорвать узы, разумеется, теоретически возможно. Хозяевам чуть проще, чем нам, просто потому что последствия менее критичны. Но в целом ничего невозможного нет. Если вы почувствуете, что в этом есть необходимость, обратитесь напрямую ко мне. Я могу инициировать процесс… Но помните: потеряв контракт, вы потеряете и материальную форму. Развоплощение было и будет рискованным процессом, опасным для ослаблённой сущности. И также… духов, желающих заключить подобную сделку, намного больше, чем магов, способных заключить контракт. Так что… Очень хорошо взвешивайте подобные решения.
Угу, тоже классика.
Обычно я её приберегаю для свежезавоёванных территорий и самых спорных моментов, вот и для местных драконов тактика сгодилась. Эдакое “ты, конечно, совершенно свободен, но только…”, причём всё то, что до “но”, просто сотрясания воздуха.
Впрочем, как любила говорить первая Королева Пауков, свободой выбора частенько принято именовать выбор наименее неприемлемого варианта из категорически неприемлемых.
— Помните главное: предав узы, любая из сторон навлечёт на себя гнев Лесного Царя. Нет, вас не поразит молнией и не убьёт на месте. Ничего очевидного и прямо сразу не произойдёт, не буду врать. Но… просто поверьте: вам не понравится. Очень.
Верю, сразу и безоговорочно. Боги — такое дело, знаете ли… В идеале лучше вообще не связываться.
Мой пример красноречив, если что.
— …Но, если вы сделаете всё правильно, то на определённом этапе развития получите свободу жить в материальном мире без помощи извне. И полноценный человеческий облик.
С этими словами наш лектор, жирный серый кот, толстозадый, чрезвычайно пушистый, большеглазый и совершенно точно не породистый, сделал шаг вперёд, прокрутился в многоцветье невесть откуда взявшихся тканей — и за кафедрой уже стоял сказочно красивый желтоглазый парень с улыбкой сердцееда и взглядом хищника. Одни только волосы остались прежними: пепельно-серыми и отчаянно растрёпанными.
Он поклонился нам с грацией, вполне подобающей оборотню, а не человеку, и с ленивой усмешкой заявил:
— Позвольте представиться: заслуженный маг Драконьей Империи, наставник истинной эльфийской Королевы, ректор Академии Фамилиаров… И ещё-много-кто. Право, зачем много горить? Я велик, но скромен. Так что, только для вас: позвольте представиться, лорд Бонифаций!
Так вот каков ты, жирный котейка!
То есть, конечно, местный ректор, автор книг, учитель многочисленных политических деятелей и много чего ещё. Но одно другому в академии фамильяров, как показала практика, не мешает…
— Вот видите? Этот котик смог, сможете и вы! — воскликнул наш почтенный ректор, весело сверкая лукавыми глазами. — Пусть никто нам не говорит теперь, что у нас лапки! Верно говорю, дорогой собрат?
Выдав последние слова, он весело подмигнул единственному коту в этой группе — то есть, этому непревзойдённому.
…
Кто тебе тут собрат, муфта пушистая?!
…
Но этого я, разумеется, не сказал.
Дураку понятно, что на данном этапе моей бурной жизни с этим конкретным котом я должен быть мил и прилипчив, как медовый коржик.
— Разумеется, лорд Бонифаций, — промурлыкал я, слегка махнув хвостом. — Этот не… Кхм. Я жду не дождусь возможности превратиться в человека. Какие замечательные перспективы откроются тогда!
И глаза сделать большие-большие. А чего бы и нет? Глаза у меня и в человеческом обличье — инструмент и бронебойный аргумент, действует безотказно на очень широкую выборку населения… Ну да, этот непревзойдённый скромен, но прекрасен! И в этом смысле кошачье обличье ничего принципиально не поменяло… Кроме, пожалуй, цвета волос.
Но это тоже объяснимо: быть чёрным котом далеко не так удачно, как черноволосым красавцем. К чёрным зверям, будь то псы или кошки, во многих верованиях дурное отношение. А вот белый кот…
В общем, глазки-шерсть-хвост — вот моё оружие! Я преданно вытаращился на полосатого ректора… и поймал краем взгляда задумчиво-оценивающий взгляд лемура.
Точно говорю, с этой тварюшкой что-то не так! Надо будет разобраться подробнее…
— Разумеется, вы станете сильнее, дорогой собрат, — улыбнулся Бонифаций хитро. — Хотя, судя по твоему облику, ты изначально был довольно сильным духом. Лесные коты обычно серы, а твой цвет… Какого рода духом ты был до того, как заключил контракт фамилиара?
И что тут ответить? Тот случай, когда единственный возможный ответ — я клянусь говорить ложь, ложь и только ложь, ваша честь!
— ...Я не уверен, честно признаться, — сказал я, стараясь скопировать безмятежно-неземной тон своего наставника из Вершин. — Я помню, что очень долго блуждал по лесу и, кажется, начал забывать многое о себе… Моя духовная природа начала брать верх над человеческой, и воспоминания просто не имели значения. Я не знаю ни имени, ни прошлого, ни любви, ни ненависти... А потом мне встретился какой-то старик, рассказал о контракте, способном сделать меня человеком — и таким образом я оказался здесь.
— Хм, — Бонифаций с серьёзным видом покивал. — Некоторые духи с возрастом начинают растворяться… Тебе повезло встретиться с этим стариком вовремя! Ещё немного, и от твоего духа ничего бы уже и не осталось.
Хм. Вовремя? Да я, будь моя воля, век бы этого старика не видел! И вашу звериную школу туда же.
С другой стороны, ректор купился, и это пока что главное. Тут надо отдать должное науке моего мастера из Вершин. Парнем тот был совершенно на всю голову прибабахнутым (как и все из их ордена, впрочем), и никакой практической пользы от их аскетически-маразматических учений я не вижу по сей день.
