Сапфир - Рэй Даниэль Зеа
Конечно, он не позволил себе проявить слабость и заплакать, но Янтарный Сокол и без того все понял: зальтийского мальчика не желали видеть дома и спровадили постигать науки о мане на максимально долгий срок.
За пять лет Гронидел вырос. Своих родных он видел редко: в первые годы обучения короткие визиты отца и матери казались слишком скоротечными, а после смерти матери отец и вовсе перестал его навещать.
Это не испортило характер младшего принца, наоборот, он стал больше шутить и еще прилежнее учиться. Многие считали, что Гронидел попросту не умеет грустить и его постоянно прекрасное настроение – дар богов. Энергичный и предприимчивый, он быстро завоевал себе репутацию рубахи-парня, который со всеми ладил. Поэтому, когда Янтарный Сокол объявил, что Гронидел станет одним из гонцов смерти, другие повелители силы пришли в ужас. Конечно, ведь гонцы смерти являлись самыми талантливыми и одаренными среди повелителей. И именно они казнили предателей, посмевших нарушить законы ордена. Гонец смерти – это прежде всего палач, а палач, который способен втереться в доверие и найти подход к каждому, опасен вдвойне.
В восемнадцать лет Гронидел вернулся в Солнечный замок в мантии повелителя силы и с гордо поднятой головой. Он уже носил второе имя и считался самым юным из гонцов смерти. Серебряное Зеркало не спешил хвастать перед родней своими достижениями, а умолчав о них, быстро понял, что Солнечный замок не то место, где ему следовало находиться.
Так зальтийский мальчик, рубаха-парень и большой шутник отправился покорять Великий континент.
С тех пор минуло восемь лет. Теперь самый старший брат Гронидела правит Зальтией. Все остальные члены большой и шумной семьи погибли во время нападения Дуона и его прихлебателей. А сам Гронидел здесь, грязный и вонючий после стольких приключений, сидит на стоге сена у хлева и пялится в небо, на котором стали появляться звезды.
– Вот ты где!
Услышав голос Огненной Ведьмы, Гронидел невольно вздрогнул. Он опустил голову и устало взглянул на свой личный ночной кошмар.
– Они отправили все мои вещи в Звездный замок, – жаловалась Сапфир, едва не топая ножками от злости. – А в моей комнате теперь живет инайская дера-ученица!
– Нас месяц как похоронили, – напомнил Гронидел и вновь уставился на звезды. – Дай слугам время, и они подготовят тебе новую комнату. А вещи тебе из Звездного замка привезут.
– Ага, как же! – взмахнула руками Сапфир и начала забираться на стог сена, чтобы примоститься рядом. – Их за ненадобностью наверняка раздали всем желающим.
Принцесса толкнула мужа в бок, чтобы подвинулся, и тут же поудобнее устроилась. Пахло от нее далеко не розами, и Грониделу показалось странным, что этот аромат ему вовсе не претил.
– Тебя не беспокоит, что обитатели замка косятся на нас и стараются не приближаться? – Сапфир указала на слуг, которые в спешке покидали хозяйственные постройки близ хлева и разбегались, кто куда.
– Ты спугнула их своими воплями.
– Неправда. – Ведьма понизила голос.
Гронидел улыбнулся ее заговорщицкому тону.
– Люди склонны бояться того, чего не понимают. Мы для них не иначе как пара призраков, а объяснять всем и каждому, что с нами произошло, я не могу.
– Для начала мне объясни, – прошептала она. – Как случилось, что мы угодили в разрыв пространства и времени?
Принц вскинул брови и удивленно покосился на Ведьму, что с такой легкостью разбрасывалась умными словами. Сапфир, заметив его реакцию, протараторила:
– Я перечитала много книг из твоей коллекции.
Гронидел нервно почесал лоб и отвернулся.
– Не помню, чтобы оставлял в кабинете трактат «О мирах и времени», – невесело констатировал он.
– Он хранится в твоей тайной библиотеке в подвале. Туда Изумруд периодически захаживала.
– Следила за ней? – хмыкнул Гронидел.
– Будто ты не знал, что мы брали оттуда книги! – возмущенно выдала Ведьма и наклонилась вперед, настойчиво заглядывая Грониделу в глаза.
– Изумруд, как ты верно подметила, книги воровала, – сообщил он. – Но я всерьез полагал, что этим промышляла только твоя сестра.
– Ошибся! – твердо заявила Сапфир и хлопнула себя по коленям. – Но почему ты позволял Изумруд заимствовать книги без разрешения? Не проще ли было давать их ей прочесть?
– Изумруд больше интересует то, к чему ей ограничивают доступ. Тогда она занимается с особым рвением, а не спустя рукава.
– Моя младшая сестра не умеет отлынивать, – в укор пробубнила Сапфир.
– Вы не настолько разные, как ты думаешь. Вот тебе, например, больше нравилось таскать книги из моего кабинета, чем заниматься со мной в учебной комнате.
– Из твоего кабинета я таскала сугубо настойки, – с невозмутимым видом соврала Сапфир.
– Не оставляй я на полках литературу, специально для тебя созданную, ты бы так и не научилась контролировать дар. И хотя я не могу сказать, что ты прилежная ученица, но твои успехи меня радуют.
– Да что ты! – прыснула Сапфир.
– Я собирал крупицы знаний и объединял их в книги, которые могли бы помочь овладеть даром огневика, – совершенно серьезно заявил Гронидел, не разделяя веселья женушки. – Но разве ради твоей благодарности я это делал?
Сапфир оборвала смех и насупилась.
– Конечно, нет. Ради безопасности окружающих, – ответила она.
– Ты судишь однобоко. Огневик может навредить не только окружающим, но и себя сжечь.
– Или ошпарить, – добавила принцесса, рассматривая собственные ладони.
Он взял ее за руку. Гронидел и сам не знал, зачем это сделал, но Сапфир не вырвалась и только вопросительно взглянула на него.
– Какое правило ты забыла, оказавшись под дождем? – тихо спросил он, поглаживая указательным пальцем рубцы от воздействия маны на ее ладони.
– Что огневик способен мгновенно превращать воду в пар. – Она виновато опустила глаза, явно испытывая стыд за глупую оплошность, из-за которой навредила себе и не справилась с мохноногом.
– Иногда нам необходимо самим допускать ошибки, чтобы потом правило отскакивало от зубов, – прокомментировал Гронидел.
Сапфир, словно уязвленная его замечанием, вырвала руку и прижала ее к груди.
– Ты и впрямь создавал книги специально для меня? – спросила она после нескольких секунд молчания.
– Я способен это сделать, так как все знания храню здесь, – он постучал пальцем по виску.
Сапфир тяжело вздохнула.
– Хотела бы я, чтобы в моей голове была такая же искра. Постигать науки стало бы куда проще.
– Не желай того, о чем почти ничего не знаешь. Искра – не игрушка. Она лишает воспоминаний, способна свести с ума и даже убить.
– Как убивает тебя, – добавила принцесса.
– Верно, – согласился принц.
– Так что насчет нашего путешествия в будущее? Ты знаешь, что могло спровоцировать подобный прыжок?
– С радостью послушаю твои версии. – Принц вольготно откинулся на спину и сунул руку под голову.
– Вариант первый, – принцесса сжала кулак и разогнула палец, – боги притащили в наш мир свое устройство для пространственных перемещений и повторяют все то, что уже натворили три года назад. Вариант второй, – Сапфир разогнула другой палец, – вопреки запрету кто-то из нашего мира создает пространственные порталы и путешествует в другие миры. Вариант третий, – Ведьма легла рядом и разогнула средний палец, – мы сами что-то нарушили два года назад и теперь пожинаем плоды.
Гронидел нахмурился:
– Ты о нечисти, которая попала к нам из других миров и осталась здесь размножаться?
– Я о четырех месторождениях маны, которые мы взорвали с помощью юни.
Гронидел повернул голову к Сапфир и замер. Она смотрела на него своими алыми глазами и на мгновение показалась принцу слишком привлекательной. Принц мотнул головой, стряхивая с себя наваждение. Дева с отметками силы на лице, которые сплошной сеткой покрывали ее щеки и каплями стекали с век, должна была устрашать, а не привлекать!
– Вступи юни в цепную реакцию с маной, от нашего мира ничего бы не осталось, – справедливо заметил Гронидел.
