Позор рода, или Выжить в академии ненависти - Анастасия Милославская
— А ущербные ещё хуже швали. Они достойны лишь презрения. И если ты не такая, давай. Докажи при всех, — с этими словами рыжая Ханна делает рывок вперёд, протягивает руку и стискивает моё горло.
Это длится лишь мгновение, но шею тут же начинает печь. Она горит огнём так сильно, что на глаза наворачиваются слёзы. Я с силой отталкиваю верзилу от себя, и прижимаю ладони к пострадавшей коже.
— Совсем крыша поехала? Не смей прикасаться ко мне, — шиплю я, но наталкиваюсь лишь на ехидную улыбку.
— Дея, осторожно! — вскрикивает моя соседка.
До меня доходит, что произошло, лишь когда я вижу, как бурлит зелёная отрава в глазах Ханны.
Она из ядовитых и отравила меня!
— Ты совсем больная? Медее нужно срочно к лекарю! — принимается вопить Джули.
— Так тебе и надо, идиотка, — фыркает Лина, глядя на меня с высокомерием. — Я же говорю — ущербная. Магии ноль. Иначе смогла бы защитить себя.
— Таким не место в «Кристальных пиках», — цедит Ханна.
Адепты, стоящие неподалёку, начинают галдеть, обсуждая нашу стычку. Но помогать мне особо никто не торопится. Они скорее наблюдают с интересом, выжидая, что будет дальше.
— Выяснять отношения с помощью магии запрещено! — раздаётся каркающий голос Вудс.
Она торопливо семенит к нам, за её спиной Сладусик.
— Вы, адептка Фергюсон, защищались от этой буйной? — щурится она.
— Вы не видите, Медее плохо! — взвизгивает Джули, она явно уже на пределе.
Меня начинает мутить, в воздухе стоит слегка сладковатый запах гниющих фруктов. Так пахнет яд.
— Да, эта адептка пыталась напасть на меня, — говорит Ханна, изображая оскорблённое достоинство, и тыкает в меня наманикюренным пальцем.
Я вижу, как зелёные капли яда падают на пол с её рук, начиная шипеть и пениться. Должно быть, Ханна специально не стала травить меня слишком сильно, иначе я бы уже свалилась. Просто хотела унизить и изуродовать. Больше всего на свете я сейчас хочу попасть к лекарю и посмотреть на себя в зеркало, но приходится защищаться.
— Наглая ложь, — вспыхиваю я. — Здесь куча свидетелей.
Но все молчат, лишь Джули поддерживает меня:
— Я видела, что Ханна напала первой. И она оскорбила меня тоже!
Губы Вудс кривятся, будто ей не нравится, что никто кроме Лины и её подруги не винит меня.
Но вдруг её глаза хитро прищуриваются:
— Вы дважды стали нарушительницей, адептка Найт. В этот раз я не могу вынести вам выговор, но считаю, что вам нужен особый контроль. Вам выберут мастера-наставника из адепток пятикурсниц. Может хоть одна из них сможет сдерживать ваши порывы. А заодно и следить за вами. И докладывать мне. А теперь идите к лекарю! А то на вас уже противно смотреть.
Глава 6.3
— Пойдём, я помогу тебе, — говорит Джули.
Мы идём прочь под гробовое молчание остальных адептов. Напоследок я бросаю на Лину и Ханну разъярённый взгляд, но они лишь ехидно улыбаются в ответ.
Пройдя пару коридоров, мы останавливаемся, и Джули осматривает меня.
— Шея красная, но сильного ожога нет. Остался след от пальцев.
— Мы с этой Ханной даже не знакомы, а она уже решила показать мне, что я ничтожество. Это так типично для высокородных дракорианок. А эта сволочь Вудс! Она не стала выносить выговор, потому что ты поддержала меня. Побоялась, что я буду оспаривать? В любом случае, спасибо. Я знаю, каково это идти против сильных, — я с благодарностью улыбаюсь Ддули.
— Ладно тебе, — смущается она. — Раньше Лина такой не была. Но потом, когда тебя забрали, она резко изменилась.
— Когда отца не стало, они с матерью начали чувствовать себя куда свободнее.
— Она больше не разговаривала со мной, даже когда мы просто встречались на улице. А вот теперь они назвали меня толстухой и смеялись! — Джули краснеет и закусывает от обиды губу. — Я столько сидела на диетах, так похудела… и всё равно уродина!
— Эй, ты молодец и вовсе не уродина, — я останавливаюсь и дотрагиваюсь до плеча подруги. — Не бери в голову, они просто хотели к чему-то прицепиться.
Джули кивает, но я вижу, что мои слова её не утешили. Она всё еще нервничает и переживает из-за случившегося.
— Ты говорила, что твоя магия должна вернуться. Ты хотя бы чувствуешь её? — переводит тему подруга.
— Нет, и это странно. Не понимаю, что могло пойти не так? Я не выживу, если буду беззащитна и слаба.
— Может нужно как-то расшевелить её? — осторожно спрашивает Джули.
— Если бы я знала как…
— Я знаю, — подруга останавливается, задерживая и меня, потому что мы уже почти доходим до лекарской комнаты. — Моя матушка всегда обожала ритуалы и обряды, помнишь? И когда у моей младшей сестры в четырнадцать не пробудилась магия, матушка придумала один хитрый, но довольно простой ритуал.
— Сама? — удивляюсь я.
— Да, она очень способная. И я примерно помню его. Можем попробовать.
Я согласно киваю:
— Хорошо, я буду только рада.
— Есть одна проблема. Нужно делать это ночью и над нашими головами должно быть небо.
— Нам придётся выходить из академии?
Меня гложут сомнения. Стоит ли оно того? Я отлично помню про комендантский час.
— О, вовсе нет. Пойдёт даже большая терраса под открытым небом или балкон. Вроде бы в Пике Превосходства есть площадка для полётов на самом верху.
— Напомни мне, какой курс обитает в Пике Превосходства?
— Пятый.
— Хочешь пробраться туда ночью? Ты рисковая, — кошусь я на подругу.
Такого от неё точно не ожидала.
— Мы быстро. Всё займёт максимум час. А если получится пробудить твои силы, ты накинешь на нас полог мрака, и мы сможем вернуться.
— Не думаю, что у той же Вудс нет способов найти теневых. Таких ведь здесь полно.
— Ты права, но в любом случае, мы будем как мышки.
В кабинете медсестры мы находимся всего несколько минут. Она накладывает мазь и даёт мне немного с собой. К счастью, становится действительно лучше.
Затем мы с Джули получаем всё-таки злополучную форму, а следом и учебники. К моему сожалению, часть учебников нужно купить. Я не представляю, как это сделать, если у меня абсолютно нет денег. Джули по доброте душевной предлагает мне одолжить средства, но у неё и самой не так много. На всё не хватит. Подруга решает, что по каким-то предметам купим один учебник на двоих.
Вернувшись в комнату, мы болтаем, читаем библиотечные учебники — я с сожалением понимаю, что учёба будет даваться мне очень тяжело. Моё пансионское образование не сравнится с тем, что я уже
