Драконье наследство - Жанна Лебедева
– Итак, – объявляет канцлер. – Сегодня нам всем выпала огромная честь своими руками прикоснуться к истории. Сегодня будет проведен традиционный ритуал выбора девы, которой суждено отправиться за Стену. Что ж, приступим. Сейчас с помощью магической силы произведется эпохальный выбор. – Он кивает драконьим жрецам в красных одеждах. – Начинайте!
Все, кто находится в зале перед воротами, затихают.
Тишина повисает гробовая. Лишь напряженное дыхание сотен присутствующих нарушает ее. Никто даже шептаться не смеет…
Шар в руках жреца мутнеет изнутри. Его изображение выводят крупным планом на экран. Становится видно, как переплетаются за глянцем стекла ленты мистического тумана. В них путаются буквы, вспыхивают, гаснут, пытаются выстроиться в слова, снова перемешиваются…
… и наконец собираются в имя и фамилию избранницы драконов.
«Хэшмин Райа».
Я не верю своим глазам. Просто не могу принять того, что избрана!
Раньше я периодически задумывалась над вопросом выбора. Пыталась высчитать и прикинуть, кто эти несчастные девы, вынужденные отправиться в неизвестность за Стеной. Как на самом деле проходит отбор? Нет, ну правда? Не шар же решает?
Шар ведь просто часть шоу?
Или нет?
Я ни разу не видела отбора лично. Их уже двадцать лет как никто не проводил, но в записи несколько раз просматривала. Старые видео почему-то не передавали всех красок и эмоций. Как я ни вглядывалась в лица девушек-избранниц разных годов, их истинных чувств понять не могла. А может, эти записи были просто постановками…
И что тогда происходило на самом деле?
Алисана говорила, что будущих избранниц на самом деле отбирают чуть ли не при рождении, с их семьями заключают контракт, выплачивают огромную сумму денег и все такое. Клара где-то вычитала, что за Стену отправляют только девушек, осужденных за серьезные преступления. Меня, сказать по правде, не успокаивала ни одна из предложенных подругами версий. Я даже представить себе не могла, как чувствует себя та, кому суждено шагнуть в коварную неизвестность.
И вот мне выпал шанс испытать, каково это, на собственной шкуре…
Гробовая тишина рвется под шквалом шушуканий и перешептываний.
– В этом году великой чести быть отправленной к благодетелям нашим драконам удостаивается Хэшмин Райа, – громко объявляет канцлер.
И зал взрывается аплодисментами.
Я чувствую, как начинают подкашиваться колени.
Клара шепчет сквозь всхлипы:
– Это ошибка… Это какая-то ошибка…
Алисана бежит к профессору Фуксу и буквально набрасывается на него с требованием объяснить, как же так вышло. Фукс сам выглядит растерянным. Я верю, что он ни при чем…
В мой рукав коршуном вцепляется Эрин, силой разворачивает меня в сторону выхода. Шепчет бешено:
– Что ты стоишь? Сваливай, пока они все не прочухались. Прошмыгни мимо охраны и сваливай. Я сделаю вид, что я – это ты, и выиграю тебе немного времени. Пока будут разбираться, кто есть кто, ты успеешь сбежать. Давай же, Хэш, не медли…
Но я словно парализована.
Эрин толкает меня себе за спину, вскидывает руку и громко объявляет:
– Я здесь! Хэшмин Райа здесь! Я уже иду к вам!
Я прихожу в себя, разворачиваюсь резко и быстро иду прочь от сцены в сторону выхода. Никто еще толком не понял, что произошло. Руки дрожат. Ноги ватные. Мимо меня проплывают в безмолвии бледные лица одногруппниц и одногруппников. Кэтти и Берт оказываются на пути. Кэтти вдруг шагает вперед и загораживает меня от сцены. Тянет за рукава друзей Берта, создавая толпу…
… чтобы закрыть меня еще лучше.
Чтобы спрятать.
Удары сердца болью отдаются в барабанных перепонках. Я почти выбралась, но возле входа меня ловит охрана, и по лицам я понимаю, что они уже знают, кого ловить. Огромный мужик в черно-алой форме сверяется с фото на экране смартфона. Кивает сам себе удовлетворенно.
Попалась именно та, что нужно.
Меня под руки ведут обратно к сцене. Канцлер уже ждет. Он встречает меня, ставит рядом с собой, берет за руку и вскидывает мое запястье вверх, будто я какая-то победительница.
– Вот она! Наша прекрасная Хэшмин Райа! Избранница великих драконов!
Зал встречает меня мрачным молчанием. До присутствующих теперь дошло, что повода бить в ладоши нет. Радоваться нечему. Все наконец понимают, что я здесь не победительница.
Я – жертва.
Но теперь уже ничего не поделаешь. Я пытаюсь собраться с мыслями. Что делать дальше? Мозг отключился и больше не хочет работать.
В полузабытьи я почти не ощущаю движений. Меня уводят со сцены в скрытую от лишних глаз комнату. Забирают смартфон. Армия каких-то женщин и мужчин, приятно пахнущих и модно одетых, набрасываются на меня и буквально сдирают одежду. Я глазом не успеваю моргнуть, как вместо потертой дешевой формы – на ней все всегда экономят, носить-то редко приходится, – на мне оказывается роскошный черный костюм от «Эствуд». И черные туфли-лодочки. Мои волосы распускают и начинают чесать, укладывать, спрыскивать чем-то. По лицу бьют пуховки и скользят кисти для макияжа.
– Зачем? – интересуюсь упавшим голосом.
– Избранница драконов должна выглядеть красиво и современно, – отвечает одна из стилисток.
Я молча сглатываю предательский ком. Хочется смеяться и плакать одновременно. Какая к чертям красота? Мне вообще сейчас на свою внешность плевать. И костюм этот дурацкий мне не нужен!
Мне страшно. Я с ужасом думаю о том, что будет, когда о моей судьбе станет известно родителям. Они ведь даже не знают еще…
Прихорашивания быстро заканчиваются, и меня снова ведут к воротам. По дороге какой-то мужчина объясняет, что нужно будет говорить:
– После того, как канцлер объявит твое имя, тебе предоставят слово. Ты поклонишься присутствующим и поблагодаришь всех за оказанную честь. Поняла? Запомнила?
– Угу, поблагодарю за честь, – на автомате безразлично отвечаю я.
Ворота вблизи оказываются просто огромными. Я вижу древнюю резьбу: какие-то узоры и символы. Исполинские кольца-ручки покрыты стилизованной чешуей. К одной из них привязан толстый канат. Колокол нависает над головой массивной чашей.
– Итак, – объявляет канцлер. – Настало время отправить драконью избранницу за Стену и вписать ее имя в историю. И это имя – Хэшмин Райа. – Он поворачивается ко мне. – Скажи же свое слово, дева.
Кто-то подсовывает мне в руки микрофон. Я принимаю его. Тереблю похолодевшими пальцами на нервяке. Перед глазами пестрая толпа. Тихая и холодная, как северный океан. Среди сотен каменных лиц вспыхивает яростный взгляд Эрин. И остекленевшие глаза Алисаны – мокрые дорожки спускаются по серым щекам. И
