Тайны Поместья Торн - Маргарет Роджерсон
— Это же очевидно, не так ли? Ее комната должна быть скрыта за этим ужасным гобеленом. — Он с драматическим размахом отбросил гобелен в сторону.
Ничего не произошло, только поднялась пыль, от которой Элизабет чихнула. Сузив глаза, Натаниэль пробормотал заклинание. На этот раз не произошло ничего особенного — только разочаровывающий зеленое шипение и запах эфирного горения.
— Дай-ка я попробую, — поспешно сказала она, прежде чем в коридоре стало пахнуть, как во время одного из экспериментов Катрин. Она расправила плечи и решительно повернулась лицом к стене. — Мы можем войти?
Очертания двери нехотя зашевелились, едва различимые на фоне пыльной лепнины. Затем он снова начал исчезать, причем довольно угрюмо, словно надеялся, что они сдадутся и уйдут.
— Она вышвырнет вас на улицу, если вы ее не впустите, — посоветовал Натаниэль, и дверь поспешно появилась вновь.
— Не будь грубым, — предупредила Элизабет, вздохнув.
— Скривнер, ты не можешь отрицать, что дом начал это.
Покачав головой, она потянулась к дверной ручке. Прежде чем повернуть ее, она сделала укрепляющий вдох. Хотя она знала, что призраков не существует, казалось, что мстительный дух Тетушки Клотильды может наброситься на них, в плетях и все такое.
Дверь распахнулась, и перед ними предстала женская спальня, залитая жутким, мерцающим розовым светом. Все было отделано обвисшими кружевами — юбка кровати, занавески, скатерть на тумбочке. На цыпочках Элизабет вошла внутрь и почувствовала, как по коже поползли мурашки. В очаге плясали розовые язычки пламени, как будто кто-то только что был внутри и разводил огонь.
— Зачарованное пламя, — пояснил Натаниэль. — Они не излучают тепла, но заклинание может действовать веками. До изобретения газового освещения ими зажигали уличные фонари в Брассбридже.
Элизабет поняла, что сжимает рукоять Демоноубийцы, и ослабила хватку. Она с любопытством огляделась по сторонам и задержала взгляд на зеркальном подносе, уставленном маленькими фарфоровыми фигурками. Экспериментируя, она дотронулась до шкатулки на тумбочке, и та неожиданно распахнулась, наполнив комнату звенящей мелодией: внутри кружилась выцветшая модель балерины, двигаясь в мучительных судорогах и рывках.
Она поспешно захлопнула дверь.
Стену напротив кровати занимал громоздкий шкаф в стиле барокко. Натаниэля охватила дрожь, смешанная с волнением и трепетом, но когда он проверил дверцы, они остались надежно закрытыми.
— Заперто. Нет заколок?
После того как она, озадаченная, достала несколько из тщеславия, он нагнулся, чтобы повозиться с замком. Вид его длинных бледных пальцев, манипулирующих заколками, завораживал.
— Сайлас научил меня взламывать замки в перерывах между уроками о том, какой ложкой есть суп и как вести беседу на званом обеде. Он утверждает, что колдунам было бы лучше, если бы они научились быть более практичными, а не полагаться во всем на магию…
— Не могу представить, почему, — сказала Элизабет.
— Да, он явно бредит. — Оглядев свою работу, Натаниэль скорчил гримасу. — Это может занять некоторое время. У меня нет практики.
Темнота не могла помочь. Она распахнула шторы, и в комнату хлынул поток света с частицами пыли. Он пролился на коллекцию книг, стоящих на серванте с кружевами, обложки которых были усеяны пожухлыми лепестками, выпавшими из вазы. Это были обычные книги, не гримуары, с такими названиями, как Современный Этикет и Приличия и Руководство по Правильному Поведению для Дам. Среди них были разбросаны пожелтевшие листки, которые, как определила Элизабет, были возмущенными нравоучительными трактатами о том, что молодые женщины носят нескромную одежду и отступают от своей естественной роли в доме.
Ее остатки симпатии к Клотильде испарились.
Позади нее Натаниэль издал задыхающийся звук. Она в тревоге обернулась. Но он не пострадал; его плечи тряслись от смеха. Он открыл шкаф Клотильды и достал оттуда что-то. Сначала это показалось шкурой мертвого животного, но потом она заметила, что у нее есть кисточки. Халат?
Пока она в ужасе смотрела на него, он накинул его на плечи, как будто надевал магический плащ. Затем он принял позу, его глаза озорно блестели над бахромой из крысиного меха.
— Как я выгляжу?
Элизабет не могла ответить. Она с трудом осознавала, что все еще хочет поцеловать Натаниэля, даже если он одет в отвратительный халат старухи.
Он злодейски ухмыльнулся и снова нырнул в гардероб, роясь в побитых веками кружевах и шифоне. Он достал платье и протянул его в знак приглашения. Оно было того же сиреневого оттенка, что и гобелен снаружи, с гнетущим цветочным принтом и явным призраком занавесок, сбитых для его создания. По рукавам каскадом рассыпались оборки. Элизабет подумала, что это, пожалуй, самая кошмарная вещь, которую она когда-либо видела, даже после Мистера Хоба.
— Нет, — решительно сказала она.
— Ну же.
Она молча покачала головой.
— Я видел, как ты сражаешься с демонами, Скривнер.
Элизабет сделала шаг назад.
— Этому платью место в Зале Запретных Искусств.
— Но представьте себе выражение лица Сайласа. Если ты не хочешь его примерить, боюсь, мне не останется ничего другого, как сделать это самому. Сайлас не в первый раз увидит меня в платье. Более того, возможно, даже не во второй…
Натаниэль продолжал говорить, но Элизабет уже перестала его слушать, предпочитая внимательно изучать один из свободно свисающих рукавов халата. Ей показалось, что он дернулся. Конечно, это было всего лишь ее воображение.
Но тут рукав поднялся в воздух, словно невидимая рука пробралась внутрь и управляла им, как кукловод. Она сразу же вспомнила о доспехах на чердаке.
— Осторожно! — крикнула она.
Ее предупреждение прозвучало слишком поздно. Второй рукав халата взлетел вверх, и они вместе окутали его шквалом бьющихся кисточек. Она рванулась вперед, как раз в тот момент, когда вспышка изумрудного пламени отправила платье в полет через всю комнату, где оно ударилось о стену и безвольно сползло на пол. Натаниэль остался растрепанным и запыхавшимся, воротник расстегнут, на его коже все еще пляшут зеленые искры магии. Встретившись с ней взглядом, он издал изумленный смешок и выглядел довольно развратно.
Клянусь халатом Тети Клотильды, она старалась не думать.
Быстро выхватив из его рук сиреневое платье, она засунула его в шкаф, и не медля ни секунды: как только она захлопнула дверцы, шкаф начал агрессивно содрогаться.
Их взгляды обратились к халату. На мгновение лужа ткани выглядела поверженной. Затем он поднялся с ковра, словно поднятый театральным тросом, руки его безвольно болтались по бокам, а длинная, кривая тень тянулась к ним по потолку.
Они посмотрели друг на друга.
— Бежим, — сказали они в унисон.
Они успели пройти половину коридора, прежде чем дверь Клотильды с треском распахнулась, ударившись о стену, и из нее хлынул неистовый поток одежды. Аляповатые шляпки, чулки, платья, сюртуки, панталоны
