Ольга Митюгина - Хранитель Тайного Алтаря
— Я с тобой, Вир!
Юноша крепко обнял Фрери за плечи, и пара завернула за угол, скрывшись из глаз Ларинны.
Над двором висела мёртвая тишина, и в этой тишине, заскрипев, натужно начали бить университетские часы.
Девять…
— Ты! Да, ты! — ткнула Ринн пальцем в первого попавшегося на глаза смертного соискателя. — Бери его, — она кивнула на тело своего мертвеца, — и иди со мной!
Парень беспомощно оглянулся на других.
— Иди, — шепнул кто-то рядом. — Скажи, как тебя зовут, мы на перекличке за тебя ответим… Иди, а то тоже шандарахнет…больная!
Мальчишка кивнул, шёпотом назвал доброй душе своё имя и, оглядываясь, несмело пошёл к Ларинне.
— Что ты еле шевелишься?! — взвизгнула она. — Бери его и быстро в Лаборатории! Иди за мной!..
Парень почти бегом сорвался с места, схватил убитого и двинул за Ларинной, которая, не дожидаясь более, резко развернулась и скрылась в дверях университета.
В холле её ждал Иккон. Завидев свою ученицу во главе столь живописной группы, жрец только покачал головой, но ничего не сказал, а просто направился к лестнице в подземелья, указывая дорогу.
Ларинна догнала его и несмело дотронулась до руки. Иккон отстранился.
— Учитель… — прошептала она. — Я до девяти… я до первого удара часов убила его.
— Знаю, — сухо ответил жрец. — Я почувствовал заклинание. Ты думаешь, я позволил бы тебе всё ещё разгуливать на свободе, если бы ты нарушила закон об иммунитете?
— Я…
— Ринн, ты совершила убийство, — остановившись и повернувшись к ней, просто сказал жрец. — Тебя спасает простая формальность: две с половиной минуты до вступления в силу иммунитета. Знаешь, с моральной точки зрения твоё оправдание — чистой воды софистика. Мне жаль твоих родителей… В вашей семье никто не нарушал закон до сей поры.
— Я его тоже не нарушила! — сдавленно выпалила Ринн со слезами на глазах. — У него не было иммунитета!..
— Это наш последний практикум, Ларинна. Я больше не желаю заниматься с тобой. Как ты сдашь осенью, меня не волнует. Будь уверена, ректора после этой истории репутация твоей семьи тоже волновать не будет.
— Я же не нарушала… Да что я такого сделала… Иккон, вы лицемер! — крикнула она, забегая вперёд и ища его взгляд. — Сами отправляете на смерть людей… хладнокровно подписываете приказы и отдаёте связанных, пленников, своему личу… Сами для нужд университета убили не одного Смертного… из тех, что документы подавали, или пришли в универ по какой-то надобности… а на меня решили клеймо убийцы поставить? Вы же хуже! Я, по крайней мере, не придумываю себе высокопарных оправданий, а прямо говорю, что — да, я убила, но я сделала это в учебных целях и до первого удара часов! Кстати, это ваша идея была… если бы не вы, я бы сейчас спала у себя дома!..
Ларинна разрыдалась, закрыв лицо руками.
— Нужен мне этот зомби, как шестой луч пентаграмме, а вы!..
Иккон остановился.
— Ну хорошо, ладно… Не спорю, тут есть и моя вина. Я мог бы тебя удержать… Мы продолжим занятия, а сейчас иди, подними своего красавца. Ведь не зря же ты его убила…
Он распахнул перед Ларинной и её носильщиком тонкие и лёгкие створки. Открылась угрюмая тёмная комната с низким сводчатым потолком и одиноко стоявшей кушеткой, рядом с которой высился небольшой постамент — очевидно, для мага.
— Кладите его, юноша, — велел Иккон белому как мел соискателю, который старался вести себя тише воды, ниже травы во время бурного диалога Бессмертных. — И бегите скорее на экзамен. Если у комиссии будут какие-то вопросы по вашему опозданию, сошлитесь на меня. Моё имя Иккон.
Парень кивнул, аккуратно уложил тело убитого на кушетку и, бросив благодарный взгляд на Иккона, убежал прочь.
— Я выйду, — сказал Ларинне жрец. — Ты всё будешь делать сама. Но я жду снаружи, и, если что-то пойдёт не так, крикни. Хотя я не думаю, чтобы что-то могло пойти не так…
С этими словами он закрыл за собою двери лаборатории.
— Ба!.. — тут же донёсся до Ларинны его радостный голос. — Арит! Ты за материалом? Ну что, явилась твоя знаменитость?…
Ответа девушка не слышала. Видимо, знакомец жреца стоял дальше и говорил тише.
Тяжело вздохнув, Ларинна уселась на кушетку, подвинув ноги мертвеца, и печально уставилась на него.
Красивый… И подвернулся же ты мне…
— Знаешь, быть зомби, конечно, не сахар, — сказала она вслух, словно убитый мог её услышать. — Но это всё же лучше, чем… чем вот так лежать и гнить… Ты совсем ещё тёпленький, тебе будет довольно нескольких кусочков… Кстати!
Ринн встала и вытряхнула из своей сумки пакетик с мясом. Для свежего мертвеца более чем достаточно…
Девушка уронила голову на столик кафедры. Ну, чёрт же побери… Не хотела она его убивать… Это было какое-то затмение…
И ничего уже не исправить.
Только поднимать. Поднимать нежитью.
Как же там возрастает аппетит живых мертвецов? Кажется, это рассчитывается по первой… или второй?… формуле Ниграэля… По ним же рассчитывают не только для поднятия… а, кажется, и для пробуждения сознания… или восстановления немёртвого… Смотря сколько прошло времени с момента смерти… Или каков был срок голодовки… Зависит от стадии разложения. Сколько магической энергии надо затратить мёртвому телу на восстановление… Что же там… сначала кровь стекает в нижние части тела, а потом начинается самопереваривание внутренних органов, или сначала самопереваривание, а потом кровь стекает?…
Ринн стукнулась лбом о прохладную кафедру. Чего она тянет? У неё абсолютно свежий мертвец! Он ещё даже не остыл!
— Я не хотела тебя убивать. Не хотела… — прошептала она.
Девушка спустилась с кафедры и вновь подошла к мёртвому юноше. Надо хоть куртку с него снять…
Она выполнила своё намерение, оставив убитого в одной тунике — ветхой и серой, но аккуратной. Открыла сумку — там обнаружилось много магических вещиц, в основном сфер. Шарик направления… Так… Немного еды в тряпице, кремень, кресало, нитка с иголкой… Ринн усмехнулась. Запасливый. Какие-то травки…
Настал черёд карманов куртки.
Ларинна чувствовала себя воровкой.
Какого чёрта… Он уже, считай, её слуга, и всё его имущество с полным правом принадлежит ей!
Кажется, карманы пусты. Хотя… нет, постойте-ка…какая-то бумажка! Что там у нас?…
Ларинна вытащила на свет прозрачный желтоватый листочек.
Глаза её расширились. По всему телу разлился цепенящий холод.
Как это… не может быть…
Медленно, надеясь на чудо, она развернула листок.
Иммунитет!
Свидетельство об иммунитете.
