Н. Уолтерс - Аметистовые грезы
Ещё раз глубоко вздохнув, Огюстина начала поворачиваться. И лишь теперь осознала, что почти полностью раздета. Ее ботинки, штаны и рубашка исчезли неведомо куда, остались только лифчик и трусики. М-да, не вдохновляет.
Не останавливаясь, она перевернулась на бок. В поле зрения попала массивная бронзовая грудь. Огюстина сглотнула, но это было нелегко, учитывая, что её рот был абсолютно сух. Медленно приподнимая голову, она переместила взгляд на крепкий подбородок, затем на полные губы, выступающий нос, и наконец, достигла пары шоколадно-карих глаз.
— Кирс? — от облегчения она чуть ли не подпрыгнула. Оказывается, это всего лишь сон. Допустим, очень реалистичный, но всё же только сон. За эти два с лишним месяца своих сновидений Кирса она узнала более чем хорошо.
— Огюстина, — его голос со сна был хрипловатым, а взгляд — затуманенным дремотой. Он протянул руку и, откинув со лба прядку волос, провёл пальцами за её ухом. — Как ты себя чувствуешь?
— Нормально, — нахмурилась она в ответ. Собственно, так оно и было. По крайней мере, она так считала. Может, чуть болезненно, но этого следовало ожидать после первых нескольких дней раскопок. — Где мы? — Она не помнила этого места по прошлым грёзам.
— В Тарносе, городе T’ар Таля. — Он обвёл пальцами линию её подбородка и скользнул ими вниз по шее. Это её отвлекало, но Огюстина постаралась сосредоточиться на том, что он говорит. — Мы в доме моего кузена.
Ничего себе, раз за разом это становилось всё реальнее. Прежде эти грёзы всегда бывали неопределёнными, имея место в пышных садах или в оазисе. Ни разу их действие не происходило в конкретном помещении. Любопытство взяло над ней верх, и она села, опираясь спиной на массивную деревянную спинку кровати.
Кровать была огромной. Она могла вытянуться на ней, и всё равно пальцы ног не достали бы края матраца. Для женщины её роста это было довольно прикольно. Хотя, по правде сказать, если кровать принадлежит Рорику, она и должна быть большой, чтобы удовлетворять его размерам. Огюстина провела ладонями по простыням. Они были такими восхитительно тонкими, мягкими. Матрац под ней не был жёстким, но, вроде, чем-то наполнен. Без разницы, что там в нём было, это было удивительно удобно.
Кирс, наблюдая за нею, передвинулся и оперся на локоть. Его свободная рука с неторопливой нежностью скользнула вдоль внутренней стороны её ноги и двинулась вверх. Её дыхание участилось, когда он остановился как раз перед тем, чтобы добраться до местечка, где соединялись её ноги, и перенёс руку на верхнюю часть бедра.
Она попыталась сконцентрироваться на комнате. Важно, что она совершенно точно понимала, где находится, что не должно бы иметь значения, если считать, конечно, что она спит. На одной из стен располагались два окна. За ними была уже не ночь, но ещё и не утро. Брезжила заря, вот-вот должен был наступить новый день. Света хватало, чтобы что-то разглядеть, но он был не слишком ярким.
Огюстина втянула воздух, когда ладонь Кирса легла на её живот. Груди затрепетали, их кончики стали твёрже. Её тело привыкло к его прикосновениям за эти прошедшие несколько месяцев эротических грёз, но сейчас всё ощущалось как-то не так. Почему-то более реально.
Какой-то звук в углу насторожил её, и Огюстина метнула взгляд мимо Кирса. Это была самая темная часть комнаты, но для неё света было вполне достаточно, чтобы различить фигуру, небрежно развалившуюся на большом стуле.
Рорик.
Он был полностью обнажён, демонстрируя массивное бронзовое тело. Пальцы на ногах у неё подогнулись, когда она обежала взглядом мускулистые очертания его фигуры. Даже в состоянии покоя он имел внушительный вид. Стоило ему чуть сдвинуться на стуле — и мышцы живота заиграли, бицепсы взбугрились. Рорик наблюдал за ней, обхватив ладонью свой член и поглаживая его вверх и вниз. Сексуальный до невозможности, он был совершенно непринуждён, и это невероятно заводило.
Кирс выбрал этот момент, чтобы двинуть свою руку вверх и обхватить ладонью одну из её грудей, прикрытых хлопком. Она застонала, не в силах оторвать глаз от возбуждённого члена Рорика, и облизала губы, желая попробовать его, дотронуться до него.
Мягкое дыхание нежной лаской коснулось её живота, когда Кирс начал выцеловывать дорожку наверх. Он прикусил зубами один её сосок, а потом провёл губами по краю лифчика.
— Позволь мне доставить тебе удовольствие, — его палец забрался под ткань, скользя по её коже. — Позволь мне сосать твои груди, пробовать сладкий нектар между твоими бедрами.
Её обдало жаром. Веки затрепетали, закрываясь, и она снова облизала свои сухие губы. Ее трусики уже увлажнились, она была более чем готова для Кирса.
От низкого рычания, раздавшегося из угла, её глаза моментально распахнулись. Огюстина взглянула на Рорика, — действительно, впервые по-настоящему посмотрела ему в лицо. Он казался жестоким, чуть ли не диким. Нежности и мягкости не было и в помине. Губы стянулись в тонкую линию, чётче выступили скулы.
Её охватила неуверенность. Казалось, Рорик не слишком-то доволен, что она находится здесь, хотя было очевидно, что он хочет её. Она и раньше часто ощущала противоречивые эмоции, исходящие от Рорика, но никогда не понимала их. Огюстина закусила губу и проигнорировала боль, кольнувшую в сердце. Это был её сон. И, само собой, он не должен доставлять ей недовольства. Она ему так и сказала.
— Если ты не рад меня видеть, тогда уходи. Это мой сон.
В её мозгу промелькнула мысль, что он мог бы ревновать её к Кирсу, но она сразу же откинула её. Они оба приходили в её грёзы все эти месяцы, и он никогда не показывал ни малейших признаков ревности.
Кирс сел, его сонный довольный взгляд сменился на хмурый, когда он посмотрел на неё, а потом на кузена. Простыня свалилась с него до пояса, едва прикрывая большую выпуклость, выступающую из его паха.
— Это не сон, — скрестив руки на груди, Рорик встал. Угрюмое выражение его лица напугало бы её, доведись ей сегодня встретиться с ним впервые. Сразу вспомнилась та ночь два месяца назад, когда он первый раз появился в её видениях.
— Но уж и не действительность, конечно, — возразила она. Всё, хватит, хорошего понемножку. Пора брать ситуацию в свои руки.
— Тогда что это?
Рорик подошёл ближе, и Огюстина обнаружила, что её взгляд как магнитом притягивает его фаллос. Длинный и толстый, он брал начало в густом скоплении чёрных волос. Синие вены оплетали сверху донизу его твёрдую длину, увенчанную тёмной, красноватого цвета сливовидной головкой. Пока она разглядывала его, на кончике просочилась влага его возбуждения. Он сколь угодно мог возмущаться её пребыванием здесь, но скрыть то, что хочет её, было невозможно.
