Альфа и Омега (ЛП) - Патриция Бриггз
Он повернулся, и его глаза сияли золотом, отражая тусклый свет комнаты.
— Хорошо. Тебе следовало оставить все, как есть, но ты хочешь правды. — Его голос гремел, как гром, хотя и был не очень громким. — Мой волк считает тебя своей парой. Если бы я встретил тебя раньше, то бы никогда не допустил такого издевательства, от которого ты страдала после своего изменения. Но сейчас ты моя, и мысль о том, что тебе больно, что я ничего не могу с этим поделать, вызывает гнев, который даже омега-волку нелегко унять.
«Вот это да», — ошеломленно подумала Анна. Знала, что он заинтересован в ней, но предполагала, что это мимолетное увлечение. Она знакома только с одним волком у которого была пара, и это Лео. Есть ли для такого какие-то правила? Что значило, его волк решил, что она его пара? Был ли у нее выбор в этом вопросе? Это он возбудил ее, не прилагая усилий, как будто она знала его вечно и хотела просыпаться рядом с ним всю оставшуюся жизнь, хотя на самом деле они знакомы всего несколько часов?
— Если бы ты позволила мне, — сказал он, — я бы нежно ухаживал за тобой и завоевал твое сердце. — Он закрыл глаза. — Я не хотел тебя пугать.
Анне следовало бы испугаться. Вместо этого внезапно она почувствовала себя очень, очень спокойной, как в середине урагана.
— Я не люблю секс, — заявила она, потому что считала, что он должен это знать при данных обстоятельствах.
Он закашлялся и открыл глаза, золото сменилось человеческим цветом.
— Даже до перевоплощения я не особенно его любила, — прямо сказала она. — А после того, как со мной целый год обращались как со шлюхой, пока Изабель не положила этому конец, секс мне нравится еще меньше.
Он сжал губы, но промолчал, поэтому она продолжила:
— И я не позволю себя принуждать. Больше никогда. — Анна закатала рукава рубашки, чтобы показать ему длинные шрамы от запястья до локтя. Она сделала порезы серебряным ножом, и если бы Изабель не нашла ее, то убила бы себя. — Вот почему Изабель заставила Лео перестать отдавать меня любому мужчине, которого он хотел отблагодарить. Она нашла меня и сохранила мне жизнь. После этого я купила пистолет и серебряные пули.
Чарльз тихо зарычал, но явно злился не на нее.
— Я не угрожаю совершить самоубийство. Но тебе нужно знать это обо мне, потому что если ты хочешь быть моей парой, я не буду, как Лео, закрывать глаза на твои измены. И я не позволю себя насиловать. С меня хватит. Если это делает меня собакой на сене, так тому и быть. Но если я твоя, то ты, черт побери, будешь только моим.
— Собака на сене? — спросил он со смешком. Потом снова закрыл глаза и сказал спокойным тоном: — Я очень удивлюсь, если Лео выживет сегодня. Если я переживу жизнь с тобой, то буду удивлен не меньше. — Он посмотрел на нее. — А меня уже мало что удивляет.
Он прошел по комнате, поднял свой стул и поставил его на прежнее место. Потом остановился прямо перед Анной и, нежно коснувшись ее подбородка, рассмеялся. Все еще улыбаясь, он заправил прядь ее волос за ухо.
— Обещаю, что тебе понравится секс со мной, — пробормотал он.
Каким-то образом ей удалось не сгорбиться. Она еще не готова пасть к его ногам.
— Изабель сказала, что ты хороший любовник.
Он снова рассмеялся.
— Тебе незачем ревновать. Секс с Изабель значил для меня не больше, чем хорошая царапина на животе. И думаю, что для нее он значил еще меньше. Никто из нас не хотел бы это повторить. — За дверью раздался шепот, и он взял ее за руку. — Нам пора уходить.
Он вежливо похвалил еду, когда вручал кредитную карточку молодому мужчине, который назвал его «сэр» и от которого пахло оборотнем. Анна предположила, что это владелец ресторана.
— Итак, куда бы ты хотел пойти дальше? — спросила она, ступая на оживленный тротуар.
Он натянул куртку и увернулся от женщины на высоких каблуках, которая несла кожаный портфель.
— Куда-нибудь, где поменьше народу.
— Мы могли бы сходить в зоопарк, — предложила она. — В это время года там мало людей, даже когда дети не ходят в школу на День благодарения.
Он повернул голову и открыл рот, чтобы что-то сказать, когда что-то в окне привлекло его внимание. Чарльз схватил Анну и швырнул на землю, упав на нее сверху. Раздался громкий хлопок, как от выхлопа машины. Чарльз дернулся, а затем неподвижно лег на нее.
Глава 3
В него и раньше стреляли, и хотя это случилось давно, но обжигающую боль от серебряной пули нельзя забыть. Чарльз был недостаточно быстр, а из-за толпы людей не мог догнать машину, которая уехала сразу после выстрела. Он даже толком не разглядел стрелка.
— Чарльз? — послышался голос Анны под ним, ее глаза потемнели от шока, и она похлопала его по плечам. — В нас кто-то стрелял? С тобой все в порядке?
— Да, — отозвался он, хотя не мог по-настоящему оценить ущерб, пока не пошевелится, чего ему не очень хотелось делать.
— Оставайся на месте, пока я не смогу взглянуть на рану, — произнес твердый голос. — Я врач скорой помощи.
Команда в голосе мужчины заставила Чарльза пошевелиться. Он подчинялся приказам только своего отца. Чарльз оттолкнулся от Анны и встал на ноги, затем схватил ее за руку и поднял с земли.
— Черт возьми, чувак, у тебя идет кровь. Не будь идиотом, — рявкнул незнакомец. — Сядь.
То, что в него выстрелили, разозлило волка, и Чарльз повернулся, чтобы зарычать на врача скорой помощи, компетентного на вид мужчину средних лет с песочного цвета волосами и седеющими рыжими усами.
Но Анна сжала его руку и сказала врачу:
— Спасибо, — потом повернулась к Чарльзу: — Дай ему взглянуть на рану.
Когда незнакомец начал осматривать рану, из горла Чарльза вырвалось низкое рычание, он никогда не показывал слабости возможному врагу. Он чувствовал себя слишком беззащитным на тротуаре, слишком много людей пялилось на него. Вокруг собралась целая толпа.
— Не обращай на него внимания, — сказала Анна врачу скорой помощи. — Он становится раздражительным, когда ему больно.
Джордж, оборотень и владелец ресторана, принес стул, чтобы Чарльз сел. Кто-то вызвал полицию, приехали две машины с мигалками и сиренами, от которых у Чарльза
