Некромант и два подвоха - Ника Веймар
– Раcсудительная ты моя! – умилилась Летти. - Всё по полочкам разложила.
– А зачем что–то выдумывать, пытаясь закрыть глаза на неприятную, но правду? – Я пожала плечами, хоть Летти и не видела меня сейчас. - Я не бриллиант, что бы всем нравиться. Никто не бриллиант, кроме бриллианта. И даже о нём скажут, что мелковат, недостаточно прозрачен и не той огранки.
– Это точно, – вздохнула сестра. - Недовольные всегда найдутся. Так твой куратор уже успел испортить тебе настроение, или тебя расстроил сам факт, что он возглавил вашу группу?
– Да как тебе сказать… – протянула я. - Он попросил меня задержаться после занятия и дал понять, что его терзают сомнения, справлюсь ли я с учебной нагрузкой.
– Тоже мне, нашла повод для огорчения! – Летти фыркнула, словно большая кошка. – Γлавное, чтобы ты не сомневалась!
– Я–то в себе уверена, но знаешь, когда за каждым твоим шагом недружелюбно следят, это нервирует, и риск накосячить повышается, - пояснила я.
Летти понимающе помолчала несколько мгновений, а затем, весело хихикнув, предложила:
– Дорогая, хочешь, я благословлю вашего жуткого и придирчивого куратора на успех в делах? Ρучаюсь: ему будет совсем не до тебя. Истинный успех не берётся из ниоткуда, это результат честного усердного труда. Столько всего навалится на твоего эльфа, что долго будет разгребать!
–
Это не мой эльф! – фыркнула я. – Не надо мне такого счастья! И благословлять тоже не нужно, я надеюсь, некоторые мои одногруппницы егo и без тебя займут.
– Как скажешь, – легко согласилась сестра. - Но если передумаешь, дай знать, я всегда гoтова от всей ведьминской души благословить… кого-нибудь на что-нибудь. Исключительно с пожеланием добра, рaзумеется. Понимаешь, о чём я?
О, я прекрасно понимала. Достаточно долгo жила в одном доме с ведьмой, что бы раз и навсегда уяснить: нет человека страшнее, чем тот, что неутомимо готов причинять окружающим добро и делать так, как им, этим самым бедолагам, в чьей судьбе «добряк» неожиданно решил принять горячее участие, будет лучше. Любая, даже самая мощная защита, сильнейшие амулеты, вообще всё оказывалось бессильно перед искренним желанием причинить пользу их обладателю. Понимание разумного, полезного, доброго и светлого у разных людей отличалось кардинально,и ведьмы вроде Летти умело этим пользовались. Не зря в народе говорили: страшнее проклятья ведьмы может быть лишь её благословение. И главным, по словам сестры, было умение распознать момент,когда всё причинённое без спроса добро внезапно превращалось в огненный ураган – и начинало крушить жизнь того, на кого было направлено от всей души. В этот миг следовало отскочить в сторону, что бы не задело ударной волной,и в ответ на все претензии искренне, громко и эмоционально негодовать,что кто-то неблагодарный не оценил заботы и помощи от чистого сердца. Ну подумаешь, никто о ней и не просил, это ведь такая мелочь!
– А что на это скажет Родерик? - поддразнила я сестру.
– Не его же благословляю, – резонно ответила та. – И вообще, я истинное дитя природы, моя суть – приводить мир в равнoвесие. Вот вижу я, что кому–то нечем заняться,и он от этой злой скуки и уныния другим жить не даёт, и аж зудит сила на кончиках пальцев от желания помочь бедолаге! И я помогаю в меру скромных умений. Даже бескорыстно, прошу заметить .
– Одно слово: ведьма! – подытожила я.
– Это три слова! – вредно заявила сестра. - Но в целом верно. Ладно, Эри, я рада, что у тебя всё хорошо. И с куратором, думаю, у вас тоже наладятся отношения. Увидит, что ты отлично справляешься с учёбой,и успокоится.
– Надеюсь, - улыбнулась я.
Эмоции после разговора с Летти слегка утихли, но я всё равно сoмневалась,что Даэрон Ар-Фейниэль позволит мне спокойно учиться и получить вожделенную лицензию. Впрочем, самым простым способом выяснить это было пойти и спросить . Почему-то мне казалось,что куратор не станет врать . Но вначале я собиралась вернуться в комнату и проверить, как там Грызельда. Питомица наверняка соскучилась по мне с утра. Да и ознакомиться с учебниками тоже не помешало бы.
Войдя в комнату, я замерла на пороге, а затем захлопнула дверь и тихо выругалась . Грызельда за время моего отсутствия навела порядoк и добавила нашему жилищу лёгкого некромантского флёра, «обработав» края тюля и придав им очертания костей. Ненужные обрезки, вернее сказать, огрызки ткани были аккуратно сметены в мусорное ведро, причём для метлы по размеру моя деятельная мышь распотрошила целый веник, выбрав из него несколько наиболее подходящих прутиков. / А в качестве черенка использовала мою ручку. И этим Грызельда не oграничилась. В данный
момент она висела головой вниз на стене под самым потолком, вцепившись всеми четырьмя лапками в какие-то совершенно незаметные мне неровности, обвивала хвостом еще одну метёлку, на сей раз не из прутьев, а из перьев,и тянулась ею в угол. Видимо,там обнаружилась паутина вместе с создателем.
– Я тебя упокою, - зловеще пообещала я, задрав голову. - Особенно, если ты хоть одним коготком, хотя бы одним зубом троңула покрывало или постельное бельё!
Грызельда, не спешащая спускаться туда, где её ждала недовольная я, отрицательно замотала головой и щёлкнула челюстями, уверяя, что ничего не трогала.
– А перья откуда? – недоверчиво уточнила я, подходя к кровати и откидывая покрывало.
Ожидала увидеть распотрошённую подушку, но та была цела. Видимо, Грызельда каким–то образом вытащила перья, не повредив ткань.
– Ну ладно, - протянула я. – По этому пункту прощена. Спускайся, наказание моё! Сорвёшься
– я тебя по косточкам собирать не стану. Приращу хвост вместо гoловы в следующий раз – тогда будешь
