Эфириус. Восхождение - Анастасия Княжева
Я жалобно всхлипнула и осеклась, имитируя недоумение, сожаление и посттравматический страх.
– Откуда она взялась? Неужели это произошло из-за фантазийной грозы? Или я опять утратила контроль над фантазией?
– Моя дорогая, мы считаем, что вы каким-то образом сумели коснуться Покрова.
– Покрова? – растерянно переспросила я. – Что это такое?
– Дело в том, Кара, – произнёс он, буравя меня въедливым взглядом, – что вокруг Эдема существует своего рода завеса, которая не даёт нам перемещаться в другие ветки реальности. Её невозможно преодолеть…
– Кажется, я что-то такое слышала, – пробормотала тихонько.
Можно было бы притвориться, что мне про неё ничего не известно, но в ходе расследования могло бы всплыть упоминание о подобном случае с Йелло… А раз мы с ним друзья, то такое обстоятельство бросало тень подозрений на нас двоих. Нет, разумнее было сделать вид, что я имела представление о Покрове, но проламывать его не собиралась.
– Но… какое отношение этот… Покров имеет к моему проекту? Не понимаю… Он же опасен…
На лице Штольцберга отразилось искреннее изумление. Тем не менее, Верховный архонт быстро пришёл в себя.
– Постарайтесь припомнить, моя дорогая, что вы делали и говорили перед тем, как ощутили силовой удар?
Я нахмурилась, изображая задумчивость. От страха задрожали пальцы. Пульс стал почти нереальным. Я ненавидела Штольцбрега и боялась его. Господи, как же сильно боялась. Того, что он мог сотворить со мной и того, что мог сделать с друзьями.
– Я… я… толком не помню… В «Творце» не было симуляции аномальной зоны, и я выставила максимально сложные настройки… Потом стала создавать дополнительные шумовые факторы… Действовала вслепую. Тараторила всё подряд… Выдавала первое, что приходило в голову…А потом раз – и…
Я потянулась рукою к груди и снова всхлипнула, стараясь изобразить истерику. Но из глаз тут же брызнули горькие слёзы, потекли по щекам – нервы, натянутые до предела, в один момент сдали. Так что притворяться мне и не пришлось.
– Я… я не хочу умирать… во второй раз… Только не так… Посреди недоделанного проекта… В шаге от мечты…
Штольцберг ободряюще коснулся моей руки. Чудом её не отдёрнула.
– Моя дорогая, всё позади. Вы скоро поправитесь и снова вернётесь в Пантеон.
– А как же моя сфера? Там ведь был пожар… Где теперь мне творить?
Штольцберг улыбнулся.
– Карина, не беспокойтесь о таких пустяках. Ваш рабочий кабинет отремонтирован. Правда, компьютер сгорел… Его заменили на новый, но старые файлы стоит попробовать восстановить.
– У меня на флэшке есть копии! – тут же выпалила я, вытирая ладонью слёзы. После истории с кражей прототипа и уничтожением всех документов в моём компьютере в угоду паранойе мне приходилось по нескольку раз в течение рабочего дня дублировать свои намётки.
– Вот и замечательно. Тогда никаких проблем не возникнет. Хорошо, что господин Феррен вовремя оказался на месте.
Мои глаза широко распахнулись.
– Что?!
Сердцебиение усилилось, в ушах зашумело. Штольцберг перевёл взгляд на монитор, и уголок его губ дёрнулся.
– Так вы не в курсе? – удивился он. – Шон был неподалёку от вашей сферы, и когда из неё повалил дым, он первым кинулся вам на помощь.
– Нет, я об этом не знала, – ответила глухо, пряча глаза.
– Что ж… поправляйтесь, моя дорогая. Эдем нуждается в вас.
Штольцберг с сопровождающими ушёл, а я постаралась привести мысли в порядок.
Выходит, Шон действительно вытащил меня из сферы. Потому что волновался? Или… Шок длился не больше секунды, а потом на его место пришла ярость.
Ложь! Всё ложь…
Шону и дела до меня не было. В отличие от своей репутации! Подмоченной, после моего ареста. Её надо было срочно реабилитировать! Иначе постоянные покупатели его прототипов разбежались бы… Так почему бы и не погеройствовать на глазах у коллег? Печальный возлюбленный, осознавший свою неправоту, кинулся на помощь покинутой даме сердца… Как всё это цинично!
Внезапно заметила на прикроватной тумбочке букет белоснежных пионов. Обычных, не модифицированных, хотя и очень красивых. Записки к цветам не прилагалось. Но она мне и не была нужна. Белые пионы – визитная карточка Шона. Ещё одна деталь к образу раскаявшегося мужчины. Ярость переросла в ненависть, и когда ко мне в палату зашла медсестра, чтобы поменять капельницу, я попросила её избавиться от букета. Очень хотелось, чтобы она унесла ещё и белые эфириусные лилии Штольцберга, сладковатый аромат которых вызывал тошноту, но делать это было никак нельзя. Он мог вернуться и заметить недостачу.
Однако я надеялась, что этого не случится и победа в ещё одном маленьком сражении останется за мной. Хоть бы в расследовании была поставлена жирная точка! Тогда бы серьёзных оснований для насильственного извлечения моих воспоминаний ни у кого не возникло бы.
В палату, кроме медперсонала, больше никто не приходил. Только в день выписки к центральному входу в больницу прилетели друзья. Они были взволнованы и тараторили наперебой.
– Кара, Кара, что, чёрт возьми, с тобой на этот раз приключилось?! – возмущённо выпалил Макс. – Мы с Тимом решили зайти к тебе в гости, а там… Картина маслом. Сфера обуглилась, почернела, её опечатали… Клянусь, весь Пантеон сбежался на неё посмотреть! А тебя нигде не было!
– Да, мы расспрашивали всех про тебя, – согласно кивнул Тим, – но никто ничего конкретного не мог сказать. Потом Йелло через своего друга охранника выяснил, что ты в больнице…
– … нам дали адрес, и мы все вместе полетели сюда, – закончила за него Мари. – Но твой лечащий врач запретил заходить в палату.
– Ага, – всхлипнула Майя. – Мы так за тебя испугались, Кара! Пожар… Это так страшно. Как всё произошло?
Взгляды друзей тотчас устремились ко мне. Опять придётся недоговаривать…
– Я и сама толком не поняла, – сказала смущённо. – Наверное, напортачила что-то со своим экскаватором…
– Молодец! – без тени сочувствия произнёс Макс. – Ни на минуту нельзя оставить тебя без присмотра.
– Наша мать всегда говорила, все проблемы от большого ума, – задумчиво изрёк Тим и многозначительно постучал себя по виску указательным пальцем.
– Проводилось расследование, – перебил его Даниэль. – С нами беседовали о том, чем ты занималась в последнее время, куда летала, о чём говорила…
От этой информации кровь отлила от лица, а сердце сжалось в комок. Значит, Штольцберг решил убедиться, не солгала ли ему я.
– Верно. Я сказал, что вы были полностью поглощены текущим проектом, – уточнил Йелло, – и старались как можно лучше воссоздать экскаватор.
– Да, остальные ответили примерно то же самое, – кивнула Мари. – Мы ведь почти ничего не знали…
– Извини, если что, – снова всхлипнула Майя, а я наконец смогла вздохнуть с облегчением.
Друзья… Сами того
