Фестиваль гребешка - Вера Александровна Петрук
Сглотнув, я уже решила переходить к плану Б, а именно – бежать в туалет и сидеть там до тех пор, пока Исла не закончит есть морских гадов, но тут мой взгляд упал на плакат, висящий рядом со стойкой бара. На постере был изображен тот самый маг, Ролан Роландо, которого начальница привела ко мне оформлять без очереди. Мужчина щеголевато придерживал шляпу и указывал пальцем на надпись внизу плаката: «Открытие Фестиваля в кафе «Для своих». Вход бесплатный».
Исла поймала мой взгляд и тоже уставилась на Роландо.
– Ах, какой! – протянула она. – Моя мечта! В прошлом году я так и не попала на его семинар. Билетов не хватило. Впрочем, наверняка, он будет раздавать приглашения на открытии. Нам нужно туда попасть!
– Да! – подхватила я, не ожидавшая, что удастся заманить Ислу в нужное кафе так быстро. – Но тебе ведь это место не нравится.
– Плевать, – фыркнула русалка. – Ради Роландо я и в ад спущусь. Он – мастер, Великий Учитель, Тот, кто видит во тьме!
– А чему он учит? – решила я быть конкретнее.
– Успеху, – мечтательно произнесла Исла, не спуская глаз с плаката. – Успешный успех – вот его девиз. Тебе-то к нему точно нужно. За раз превратит тебя из деревяшки в прекрасную мебель.
Прозвучало устрашающе, но, к счастью, внимание Ислы вновь заняла телария, и «успешный успех» мы больше не обсуждали.
– Кафе с Роландо открывается только вечером, а значит, у нас часов пять, чтобы потратить еще немного денег с твоей карты, – сказала Исла, когда мы, наконец, покинули «Шу Фу». Надо было где-то покормить Пешкасия, да и мне не мешало бы подкрепиться. Горсть сухариков из хлебной корзинки совсем не насыщала.
– Снова шоппинг? – с ужасом спросила я.
– Не хочешь, не ходи, – смилостивилась подруга. – Я сама сбегаю. А тебе надо бы к стилисту. С такой прической появляться на глазах у Роландо стыдно. У меня тут неподалеку есть знакомый, который с нашими работает.
– Но наверняка не с дриадами, – моя слабая попытка отбиться от Ислы не увенчалась успехом.
– За прутик не волнуйся, – хмыкнула подруга, намекая на родовую веточку, которая торчала из моего жиденького пучка. – Рум сделает из тебя красавицу.
Мысль о том, что парикмахер случайно острижет мой прутик, всегда останавливала меня от похода в салон, пугала она и на этот раз. К счастью, со мной был Пешкасий, который умел говорить тогда, когда я голос теряла.
– Раскомандовалась, – заявил он Исле, выбираясь из рюкзака к ее великому недовольству и к моему испугу. Хорошо, что мы зашли в сквер, откуда полуденный зной прогнал всех гуляющих. Видимо, туристы собирались в других местах, а местные благоразумно пережидали жару дома. От утренней мороси и прохлады не осталось и следа.
– Ты зачем его из шкафа вытащила? – возмутилась Исла. – Я же велела его оставить!
– А затем, чтобы ты все деньги фирмы на шмотки не спустила, – не остался без ответа Пешкасий, показывая изумленной подруге карточку. – Видала? Теперь только с моего разрешения будешь ею пользоваться. И не ты даже, а она.
– Давай сюда карту, иглопуз-колючие булочки!
– Какие булочки? – настал черед ежа удивляться.
– Послушай, Исла, – вмешалась я. – К стилисту я не пойду. И в магазины тоже. Я на пляж хочу. Ведь это все-таки мой отпуск, верно?
– Да у тебя, кажется, есть язык! – возопил Пешкасий, одобрительно хлопнув меня по плечу. – И ты умеешь разговаривать! Поехали к Сун-Пак прямо сейчас.
– Кто такая Сун-Пак? – требовательно спросила Исла, испепеляя ежа взглядом.
– Любовь его, потом расскажу, – махнула я рукой, направляясь к машине. – Отвези меня, пожалуйста, на пляж. А завтра, клянусь, весь день посвятим твоему шоппингу. Вечером – маг и кафе, как договаривались. Менять планы больше не будем.
С трудом найдя компромисс, мы добрались до городской набережной. Исла заверила, что в пределах Дзио лучшего пляжа не найти, в чем я сильно засомневалась, когда мы дошли до каменистого берега, покрытого водорослями и телами горожан. Им, кажется, было все равно, где лежать – на мягком песочке или неровной гальке. Лишь бы солнце сверху жарило. Большинство были похожи на подрумяненные булочки-гриль.
Городская набережная называлась «Спортивной», хотя ничего тематического я в ней не заметила. Слева от берега с телами и водорослями начинались пирсы, где сидели унылые рыбаки с удочками. Я мало что соображала в рыбалке, но от знакомых кикимор и водяных знала, что клева в жару не бывает. Тем не менее, пирсы, уходящие далеко в синюю воду, так и манили пройтись по ним. Я решила, что завтра отправлю Ислу по магазинам, а сама поброжу по всем пирсам набережной. Впрочем, что будет завтра, должен был решить сегодняшний вечер.
Справа от пляжа возвышалось большое круглое здание с нависающим над водой козырьком-балконом. Там расположилось кафе, под зонтиками которого собралось приличное количество посетителей. Я вспомнила, что сегодня четверг, рабочий день, но, видимо, Дзио в любое время суток был многолюден. Увидев плакат «Добро пожаловать на Фестиваль!», я понимающе кивнула. Постоянно забывала про этот праздник.
Круглое здание оказалось самым большим в городе кинотеатром, куда сразу захотел отправиться Пешкасий, но Исла заявила, что билеты мы уже не купим. Кинотеатр, мол, пользуется большим спросом, и их разбирают заранее. Может, и лгала, но смотреть фильмы в полутьме зала, когда на небе такое чудесное солнце, а под небом – синее море, мне совсем не хотелось, и Пешкасия я не поддержала.
– Мы сюда не развлекаться приехали, – напомнила я ему, из-за чего мы снова едва не поругались.
Конфликт был неминуем, потому что Исла увидела ярмарку рукоделия и стала требовать карточку, заявив, что хочет поддержать местных умельцев. Пешкасий же в ответ стал кричать, что он не знал ни одной ярмарки, где не процветали бы перекупщики, и в правоту своих слов ткнул в сторону лавки, заваленной ювелирными украшениями. Я была равнодушна к драгоценностям, но тоже засомневалась, что местные ювелиры владеют искусством в такой степени, чтобы ваять кольца, цепи и короны. Хотя, вдруг у них здесь кузница, а мы голословно обвиняли их в мошенничестве?
Неизвестно, чем кончилась бы история с ярмаркой, но чья-то
