Его Луна, или Переговоры с последствиями - Янина Наперсток
Рэд почувствовал прикосновение к руке и повернул голову. Селена таки заснула. Ее голова сползла по спинке дивана и теперь мирно покоилась на его плече. Стараясь не двигаться, парень подтащил свободной рукой плед и укрыл им Селену. Его ладонь случайно дотронулась до ее щеки, когда он аккуратно поправлял край одеяла. Ощущение было потрясающее, как будто мелкие иголочки побежали от кончиков пальцев и рассеялись сладкой истомой по всему телу. Селена спала, такая безмятежная, такая доверчивая. Ее кожа была необычайно гладкой. Длинные загнутые кверху ресницы слегка подрагивали, видимо, девушке что-то снилось. Рэд мечтательно подумал, как бы было хорошо, если б снился он. Он снова поднял руку и как завороженный провел пальцами от ее виска к подбородку. Волна окатила его с удвоенной силой. Капитан почувствовал в себе такие запасы нежности, о которых никогда и не догадывался. Эта милая девушка, мягко посапывающая рядом, казалось такой бесконечно родной. Рэд напрочь забыл про кино и просто сидел, боясь пошевелиться и разрушить волшебство момента.
… Селена проснулась. Все тело отчего-то затекло. Не открывая глаз и прокручивая события вчерашнего вечера, она поняла, что все-таки заснула на диване. Девушка чуть приподняла ресницы. Вот же ж! Оказывается, вместо подушки она использовала плечо капитана. Он сидя спал рядом. Селена меедленно-медленно приподняла голову в надежде, что Рэд уснул первым и о ее экспансии не знал. Селена еще с детства замечала, что все люди пахнут по-разному. Когда она была совсем малышкой и ее оставляли одну дома, она нюхала мамины платья — так пропадали страхи и казалось, что мама рядом. Рэд пах… сам собой с легкой «приправой» дорогих сигарет. От этого внутри девушки появлялись какое-то спокойствие, уверенность и — в этом она не хотела признаваться даже себе — влечение. Парень был для нее ходячим афродизиаком. Селена тихонько соскользнула с дивана и юркнула в каюту. К завтраку оба вышли как ни в чем не бывало.
— Через сколько посадка? — спросила девушка, старательно дуя на обжаренный в яйце хлеб.
— Положи гренки в холодильник, так они остынут быстрее, — в своем репертуаре ответил Рэд с серьезным лицом и глазами, в которых плясали чертенята. — А вообще, через пятнадцать минут мы уже должны сидеть пристёгнутые, будем выходить на орбиту.
* * *
Новостей не было уже несколько суток. Ожидаемо перехватить яхту Джарэда на Онадэрре крейсера уже не успели. От нее корабли разошлись по трем наиболее вероятным маршрутам к Земле, но «Виктория» как будто испарилась. Возможно, Леграсс в курсе, что за ним погоня, и летит отнюдь не к родной планете? Ходжес посадил несколько групп аналитиков следить за любыми изменениями на галактическом рынке, искать нестандартные всплески экономической активности, странные передвижения. Данные о прибывающих и вылетающих из космопортов кораблях относятся к сведениям строгой секретности, но на многих планетах разными способами удалось подключиться и к ним. Тишина.
В «Леграсс Индастри» все тоже было спокойно. По инсайдерской информации Джарэда ждали в ближайшее время с результатом переговоров. Возможно, юнец собрался вести какую-то свою игру, но как же это на него не похоже… Канцлер Интегры не доверял никому, но за те пять с лишним лет, что они работали непосредственно с Джарэдом, парень зарекомендовал себя человеком слова. Шантаж? Вряд ли: насколько службы следили за партнерами, парень ни в чем сомнительном замешан не был, как раньше говорили, «не состоял, не участвовал, не привлекался». Прищемить ему хвост угрозой обнародования какой-то порочащей тайны теоретически могли, хотя Джарэд, кажется, был не из тех, кого можно запугать, подкупить или соблазнить. Что тогда? Если он знает о настоящем свойстве прототипа, могла взыграть тщеславная идея изменить мир, но на романтического дурака второй сын Джона Леграсса тоже похож не был.
А если все же не Джарэд? Невозможность вычислить претендента особенно бесила Грега. Он проклинал себя на все лады, что повелся на расширение социальных программ вместо того, чтобы капитально вложиться в планетарную оборону и перекрыть все выходы с Интегры. Небо до сих пор контролировалось только над космопортами и поселениями. Любой некрупный корабль мог сесть незарегистрированным где-то в пустыне или в горах и так же незаметно убраться. Возможно, прототип таким образом и вывезли. Но тогда, мать его, кто?!
Самым паршивым было осознание, что пора срочно перестраивать экономику планеты на старые рельсы. Конечно, благодаря радению Ходжеса у Интегры был ощутимый запас прочности в золоте и бриллиантах, хранящийся в крупнейших галактических банках. Но сколько бы на нем ни удалось протянуть, это всего лишь временная передышка. Канцлер Интегры хорошо помнил, какой была его планета еще сорок лет назад. Нищей! Планетка, с трудом кормящая себя натуральным хозяйством. Какие уж тут технологии, искусство, наука! Сейчас стыдно вспомнить, но Интегра даже не могла себе позволить постройку гидроэлектростанции. Все электричество производили древние, сотни раз чиненные-перечиненные генераторы, а топливо на них выдавали строго по карточкам! Да что там электростанции! Все частные перевозки осуществлялись как в феодальные времена — на лошадях! Население фактически удерживали силой. Просто не давали возможность садиться инопланетным кораблям без особого разрешения. И каждый улетающий корабль досматривался на предмет беглецов с особенной тщательностью. Конечно, часть все-таки попыталась улизнуть с контрабандистами. Но так как платить за свою эмиграцию поселенцам тоже было нечем, вероятнее всего, они пополняли ряды якобы не существовавших рабов на еще менее дружелюбных планетах.
Потом неожиданно были найдены залежи адамантита. Нет, конечно, не той легендарной вымышленной руды, однако
