Юлия Фирсанова - Божественное безумие
Лейм не дрогнул. Расхохотавшись с каким-то веселым, жестоким безумием, бог выхватил из-за пояса свой кнут и приготовился продолжить сражение. Желая остановить сумасшедшего, пока он не натворил чего-то непоправимого, Элия поспешно метнула в кузена спутывающее заклятие. Даже не обернувшись к принцессе, мужчина отбил искусные чары, рассыпав их на обрывки чистой энергии. С кривоватой хищной усмешкой Лейм бросил:
– Прибереги свое желание узреть меня связанным для любовной игры, малышка! – и взмахнул кнутом.
Плеть Злата, точно живая, устремилась ему навстречу. Лента черного как сам мрак пламени встретилась в воздухе и перевилась с другой, алой, как свежая кровь. Кончики плетей, однако, остались свободными и из последних сил стремились добраться до добычи, попробовать ее «на зуб». Черное пламя с тихим шелестом погладило кнутовище принца, разрубив его как раз посередине, но и алая плеть достигла цели, почти нежно лизнула, смахнув навершие у кнута Повелителя Межуровнья.
Здесь и сейчас, в бальном зале королевского замка Лоуленда, творилось нечто несусветное. Простой бог, пусть и из Мира Узла, пусть даже угодивший в колоду Карт Творца, осмелился поднять руку на Повелителя Межуровнья, и у него что-то получилось!
Дуэлянты лишились своих орудий. Дело приняло довольно паршивый оборот, но одновременно и упростилось. Отбросив бесполезный кусок палки, Лейм холодно улыбнулся, поманил Злата рукой и сжал кулаки. В малахитовых глазах Лорда Бездны вместе с гневом промелькнули неподдельное удивление и скверный интерес. Он ответил Лейму холодной полуулыбкой и шагнул навстречу.
Как раз этот момент как наиболее подходящий выбрали наблюдатели за поединком, чтобы перейти от созерцания к усмирению драчунов. Первыми с наивысшей скоростью к дуэлянтам, приготовившимся к кулачному бою, метнулись Элегор и Нрэн.
Бог войны уже пробовал драться со Златом и понимал: с Драконом Бездны ему не совладать. Печальный опыт Новогодья, когда Нрэн получил удар плетью, пошел воителю на пользу. Поэтому мужчина решил повязать взбесившегося младшего братишку. Элегор же вообще почти ни о чем не думал, у него была цель: помешать Повелителю Межуровнья сделать из друга отбивную, а потому, ничего не просчитывая, герцог с разбега сиганул на спину лорду Злату. Одновременно Нрэн продемонстрировал на Лейме профессиональный захват сзади. Дальнейшие действия участников забавы также были совершены на диво синхронно, словно па отработанного на совесть боевого танца, демонстрируемого для забавы публики.
Милый юноша Лейм, преобразившийся всего несколько минут назад в страшного зверя, способного конкурировать по части наведения ужаса с арадами и Драконом Бездны, изогнулся дугой и чуть приподнялся на носках, одновременно выворачиваясь чуть вправо. Голова бога романтики впечаталась в нос Нрэна, превратив его в кровавую кашу. Характерный хруст показал, что удар достиг цели. Злат в это время стряхнул с себя Элегора, словно тигр досаждающую блоху, и отшвырнул прочь. Лейм последовал примеру противника. Высвободившись из захвата и проведя свой, он ухватил за правую руку старшего брата, изогнул ее под причудливым углом, дождался треска и отправил приставучего родственника в полет.
Нрэн приземлился аккурат в чашу фонтана, приложившись затылком о декоративный столб-цветок и взметнув тучу розовых брызг. Элегору повезло больше, его падение смягчила троица не успевших прыснуть в стороны особенно любопытных дамочек, пытавшихся подобраться поближе, чтобы занять местечко поудобнее в партере и рассмотреть драку во всех подробностях. Леди явно не рассчитали радиус поражения. На счастье герцога, одна из зрительниц оказалась весьма пышных форм, что спасло уцелевшие ребра от дополнительных переломов. Выпутавшись из многочисленных юбок девиц и, разумеется, как всегда, ухитрившись получить живописную царапину на скуле, порезавшись об острый край броши, укрепленной на лифе спасительницы, Элегор пошатнулся. Встал на ноги. Сморщившись от боли в ребрах, поклонился поднимающимся с пола девицам, в первую очередь полненькой, и промолвил:
– Благодарю, милые дамы! Леди, ваши формы – истинное чудо! Отныне я ваш преданный поклонник!
Запечатлев на руке зарумянившейся толстушки быстрый поцелуй, Элегор приготовился снова кинуться в драку. Но его, впрочем, как и всех остальных, а самое главное – Лейма со Златом, остановил истошный, препротивный звук, донесшийся из совершенно невозможного источника.
Просчитав варианты и осознав безнадежность положения, Элия сделала то, чего от нее никто не ожидал. Принцесса встала между дуэлянтами, решившими после устранения помех перейти к кулачному бою, и завизжала. Мужчины замерли как вкопанные. Продолжая верещать, чтобы они не успели опомниться, богиня сплела заклятие тишины и, резко оборвав действующий на нервы вопль, процедила:
– Стойте, Ферзи! Прекратите дурацкую потасовку! Во имя Джокеров! Вы не должны поднимать друг на друга руки! Злат, ты старше и мудрее, ты же видишь, Лейм не в себе. Не знаю, что именно с ним происходит, но это не повод устраивать бойню! Я прошу тебя, позаботься лучше о Туолисе, о сатисфакции поговорим позже! А сейчас просто уйди!
Не дожидаясь реакции соперника, Повелитель Межуровнья хмуро кивнул принцессе, коснулся пальцами туманного покрывала, застилающего поверженного архонга, и исчез вместе с ним.
Принцесса протянула руку к лицу Лейма, сняла с него маску, всмотрелась в чужие, пламенеющие глаза, преобразившие до неузнаваемости черты милого лица. Вздохнула, убрала свою личину и попросила с нежной печалью:
– Дорогой мой, уйдем отсюда, пожалуйста!
– Хочешь уединиться? – с какой-то циничной и жесткой чувственностью усмехнулся мужчина.
– Да, я знаю подходящее местечко, где нам никто не сможет помешать, – ответив на улыбку кузена точно такой же, кивнула Элия и, сняв заклятие тишины, вызывающе звонко крикнула Джею: – Эй, Фонарщик, я займу твое гнездышко для котика! Ты уж не взыщи, нам оно сейчас нужнее!
– Да ради Творца! – широко, пусть и самую капельку натянуто осклабился бог игроков. – Делай, что хочешь, если знаешь, что делаешь!
Перебросившись словечком с Джеем, принцесса под руку с аномально-агрессивным кузеном быстро покинула маскарад. Никаких попыток навешать оплеух своей спутнице Лейм на ходу не предпринял. То ли копил злобу, дабы дать ей волю в месте более уединенном, то ли вообще никаких кровожадных желаний по отношению к богине не испытывал, будучи одержимым иной могучей страстью.
Но разве это можно было знать наверняка? Выпутавшись из дамских юбок и оборвав с костюма раздавленные гроздья винограда, Элегор поспешно поковылял к выходу, придерживая рукой частично сломанные ребра и машинально прикидывая, какая именно доля этих довольно хрупких костей уцелела. Тем временем из фонтана выбрался Нрэн. Кэлер уже был рядом и протягивал брату один из своих платков, смоченных в вине. Бог войны молча принял тряпку и прижал к окровавленному и все еще обильно кровоточащему месиву, бывшему минуту назад носом. Герцога у дверей зала перехватили Клайд и Элтон. Панибратски обхватив Лиенского за плечи, принцы сжали его с двух сторон, не давая больше ступить ни шагу, и развернули назад.
