Мой личный демон - Юлия Эллисон
— Ты уверен, Деймон? — Рука собеседницы соскользнула с моих волос на лицо.
Я перестал дышать, когда её тёплая и нежная ладошка погладила меня по щеке, а затем, взяв под подбородок, заставила поднять взгляд. Мои глаза наткнулись на её несколько странные для простого человека зрачки, цепко рассматривающие мою непозволительную реакцию.
Смутившись, я подумал, что фрау, скорее всего, вполне успела заметить и ещё не сошедшее с моего тела возбуждение, и сбитое дыхание, и наверняка расширенные зрачки. Впрочем, вместо ожидаемого окрика о том, что мне подобное не позволено, меня ждала лишь её ласковая улыбка, поэтому я наконец набрался смелости ответить.
— Злился в детстве, когда не понимал, зачем это надо. Сейчас злости нет. Я готов и дальше проходить процедуру, пока будет необходимо… — проговорил я, не закончив фразу.
Слово «вам» застряло у меня в горле. Незачем ей было знать, как я на самом деле к ней относился. Возбуждение ещё куда ни шло, а вот желание большего, когда оно невозможно, являлось совершенно другим.
Фрау Лингрен ещё немного погипнотизировала меня взглядом, пока я пытался понять, к чему вообще всё было. Этот разговор, прикосновения и изучающий взор выглядели так, словно она пыталась найти во мне что-то важное.
— Хорошо. — Женщина наконец отвела глаза в сторону и убрала руку.
Мне же сразу стало не хватать её тепла.
Вскоре мы молча вышли из аэротакси у Института. Меня всё ещё немного трясло, в то время, как госпожа оставалась предельно спокойной. Недавнего возбуждения как ни бывало, и я прикусил губу, стараясь не выдать себя.
Помещения в научном заведении, как и обычно, веяли застарелым страхом и болью множества демонов, что там когда-то бывали. Внешне коридор, по которому мы шли, был самым обычным — стерильные полы, светлые стены, яркое освещение, но… Я буквально заставлял себя идти вперёд, ведь каждый из шагов приближал самый главный кошмар в моей жизни. Процедура по удалению крыльев была самым настоящим адом. Дикая боль, расходящаяся по всему телу, буквально сводила меня с ума, потому что обезболивающих для нашей расы не придумали, равно как и наркоза. Крылья являлись чувствительным местом у демонов, и всякое прикосновение к ним ощущалось намного сильнее, чем к любому другому.
— Френ ждёт тебя, — приговором прозвучали слова фрау Лингрен.
Она посторонилась, пропуская меня первым в стерильное помещение операционной. Я послушно кивнул и на негнущихся ногах зашёл внутрь, тут же оборачиваясь. Госпожа никогда не оставалась со мной и уходила, чтобы не видеть всего, забирая только следующим утром, когда я уже немного приходил в себя и был способен самостоятельно вставать.
— Я заберу тебя как обычно, Деймон… — проговорила она.
«Мне показалась или всё-таки в этот раз в её глазах мелькнуло не просто обычное сочувствие, а нечто большее? Да нет, наверное, показалось…» — не без грусти подумал я.
Глава 10. Очередная экзекуция
Деймон
Самым сложным была не боль, а момент, когда требовалось перебороть себя, свои эмоции и лечь на проклятую операционную кушетку.
— Деймон? — Посмотрел мне в лицо френ Азанелли, который обращался ко мне по имени только из-за его лояльного отношения к фрау Лингрен.
Последнее я точно знал. Все остальные демоны были для него лишь безликими номерами без имени, рода и племени.
— Простите…
Я знал, что медлить было нельзя, как и показывать собственную уязвимость или сомнения. Всё могло отразиться на репутации госпожи, чего мне не хотелось, поэтому я просто отключил на время все мысли и разделся, укладываясь животом на место пытки.
По телу пробежал рой нервных мурашек, когда сковывающие меня ремни затянулись под чутким руководством френа. По спине сразу прошёлся стерильный ватный тампон, счищая с кожи микроскопическую грязь. Я прикрыл глаза, ощущая, как всё тело буквально сходит с ума, мечтая убраться куда подальше. Впрочем, ремни держали меня настолько крепко, что было ни за что не вырваться.
В руку мне вонзилась острая игла капельницы, которая всегда ставилась при процедурах. Что капали, я не знал, хотя и не хотел знать, если честно. «Три, два, один…» — мысленно отсчитал про себя.
— Глубокий вдох…
Искры острой боли заставили меня сходить с ума, ведь кости словно выворачивало наизнанку, вынуждая корчиться от мук на операционной поверхности. Удушающая боль выпивала разум, мешая внятно мыслить. Терпеть всё в один миг не осталось никаких сил, хотя я и знал, что ещё буквально пару минут — и все адские ощущения должны были схлынуть, оставив после себя лишь тупую ноющую боль между лопатками. Последняя являлась моей постоянной спутницей на ближайшие дня три. «Всё можно пережить. Осталось совсем немного…» — увещевал я себя.
— Уже почти всё, парень, — тихо пробормотал френ, безжалостно причинявший мне страдания каждые полгода на протяжении вот уже десятка лет.
Странно, но даже к нему у меня не присутствовало никакой злости. Наверное, потому что он не был виноват в происходящем, и я это понимал. Если бы мне оставили крылья, я бы просто не смог находиться рядом с фрау Лингрен, поэтому давно уже смирился с тем, что проводимая процедура стала неотъемлемой частью моей жизни… От понимания последнего хотелось выть дурным голосом, но я знал, что подобное всё равно ничего не изменило бы.
— Всё, полежи теперь тихо, — попросил меня Азанелли, оставляя в покое мою спину.
Боль постепенно отступала, оставляя после себя лишь нервный тремор в теле и безумный страх повторения этого кошмара в будущем. Хотелось вырваться из оплетающих моё тело ремней и бежать подальше, куда глаза глядят. Туда, где никто и никогда не прикоснулся бы к моим крыльям, дав им нормально вырасти. Только вот я знал, что никогда этого не сделал бы. Отчасти из-за того, что меня просто вернули бы обратно, заперев в клетке, как дикое животное, а отчасти… Я просто не мог подвести фрау Лингрен. Более того, именно ради неё я добровольно и ложился на операционный стол, пока ей это требовалось.
Прошло всего полчаса, когда френ снова подошёл ко мне, но теперь с прозрачной склянкой в руках. Я отчаянно напрягся, ожидая новой порции боли. Госпожа как-то говорила мне о том, что то, чем он мазал меня, всего лишь заживляющая мазь, заставляющая ткани быстрее регенерировать и делающая период болезненности раны от операции короче. Да только легче мне от этого не становилось, ведь мужчина втирал её в лопатки с такой силой, словно пытался достать пальцами до самого позвоночника.
Не сумев сдержаться, я зашипел, когда ещё
