Элизабет Чандлер - Родственные души
Айви остановилась возле окна. Она наблюдала за тремя картинами: Филипп пинал футбольный мяч, Эндрю, приближаясь к подъездной дорожке, остановил автомобиль, чтобы понаблюдать за ним. Ее мама шла по траве к нему.
— Это не было несчастным случаем, — наконец сказала она.
Она вспомнила свой ночной кошмар: она была в машине Тристана, и она не могла остановиться — так же, как ночью, когда они сбили оленя и попали в аварию.
— Кто-то испортил тормоза.
— Похоже на то.
Айви затошнило только от одной мысли, что Грегори касался ее, целовал, держал возле себя, был достаточно близок с ней, когда желал убить. Она не хотела этому верить.
— Зачем? — всхлипнула она.
— Я думаю, что все это связано с ночью убийства Каролины.
Айви вернулась к пианино и медленно села, пытаясь разобраться с ситуацией.
— Ты хочешь сказать, что его мать убили? Это было самоубийство, Тристан.
Но, как только она сказала это, почувствовала, как все застыло в ее груди и горле, растущий страх угрожал перепутать все разумные мысли.
— Ты была в соседнем доме той ночью, когда она умерла, — сказал ей Тристан. — Я думаю, ты видела в окне того, кто знает, что произошло, или того, кто был причастен к этому. Постарайся вспомнить…
Айви попыталась отделить свои воспоминания от ночных кошмаров.
— Все, что я смогла увидеть — это тень человека. С бликами, отражающимися в стекле, я никогда бы не смогла увидеть, кто это был.
— Но он видел тебя.
Постепенно мечтательное настроение стало рассыпаться. Айви начало трясти.
— Я знаю, — мягко сказал Тристан. — Я знаю.
Айви хотелось ощутить прикосновения, которые она чувствовала раньше, когда он говорил с ней вот так.
— Мне тоже страшно, — сказал Тристан. — Я не достаточно силен, чтобы защитить тебя самостоятельно. Но поверь мне, вдвоем мы сильнее его.
— О, Тристан, как мне тебя не хватает.
— И мне тебя, — ответил он, — Я скучаю по тебе, по прикосновениям и поцелуям, что сводили тебя с ума…
Она рассмеялась.
— Айви, сыграй для меня.
— Нет, не проси меня сейчас об этом. Я просто хочу всегда слышать твой голос, — умоляла она. — Я думала, что потеряла тебя навсегда, но теперь ты здесь…
— Шшш, Айви. Играй. Кажется, я слышу шум. Кто-то в твоей спальне.
Айви взглянула на Эллу, стоящую на верхней ступени лестницы и смотрящую в темноту. Кошка тихо спускалась вниз по лестнице, распушив хвост. Это Грегори, подумала Айви. Она нервно открыла ноты и начала играть. Айви играла громко, пытаясь уничтожить воспоминания об объятьях Грегори, его быстрых поцелуях, ночью они были одни в магазине, и ночью они были одни в темном доме.
Пытался убить ее? Убил свою мать? В этом нет смысла. Она могла представить, как Эрик мог это сделать, наполовину опьяненный наркотиками. Она вспомнила сообщение, которое слышала по телефону Грегори: Эрику всегда нужны деньги на наркотики. Может быть, он пытался получить это от Каролины, но что-то пошло не так? Но какие мотивы могли подвигнуть Грегори на такие ужасные поступки?
— Именно это мне и предстоит выяснить.
Айви на мгновение прервала игру.
— Ты слышишь меня? — мысленно спросила она.
— Ты не скрываешь свои мысли, так же хорошо, как Уилл.
Значит, он слышит все ее мысли, включая мысли о настойчивых поцелуях. Айви начала играть снова, ударяя по клавишам рояля. Голос Тристана прозвучал так, словно он кричал в ее голове.
— Я предполагаю, что не должен был слышать этого, да?
Она улыбнулась и смягчила музыку.
— Айви, мы должны быть честны друг с другом. Если мы не можем доверять друг другу, на кого еще мы можем положиться?
— Я люблю тебя. Честно, — сказала Айви, проговаривая слова про себя так, что только Тристан мог их услышать. Она закончила мелодию и собиралась начать играть другую.
— Он ушел, — сказал ей Тристан.
Айви облегченно вздохнула.
— Айви. Послушай меня. Ты должна уйти отсюда.
— Уйти? Что ты имеешь в виду? — спросила она.
— Тебе нужно держаться подальше от Грегори, насколько это возможно.
— Это невозможно, — сказала Айви. Я не могу просто встать и уйти. Мне некуда идти.
— Ты найдешь куда. И я попрошу Лейси, она тоже ангел, чтобы она приглядывала за тобой. Ты должна уехать отсюда, пока я не пойму, что здесь происходит, и найти доказательства, которые я смогу показать полиции.
— Нет, — сказала Айви, отодвинувшись от рояля
— Да, — настаивал он.
Затем он рассказал ей о том, что он узнал от путешествия во времени в сознании Грегори и Эрика. Он рассказал о ссоре между Грегори и его матерью, как Каролина дразнила его листом бумаги, и как он поднял напольную лампу на нее, порезав лицо. Затем Тристан рассказал Айви, о воспоминаниях, которые он увидел в разуме Эрика: сцена ревности между ним и Каролиной, которая произошла в вечер шторма.
— Ты права насчет Эрика, — заключил Тристан. — Он в этом замешен, так как должен денег для покупки наркотиков. Но я все еще не знаю точно, что он сделал для Грегори.
— Эрик сегодня обыскивал канаву у станции, — сказала Айви.
— Серьезно? Значит, он воспринял угрозы Грегори в серьез, — ответил Тристан и рассказал о споре, который он слышал на вечеринке. — Я понаблюдаю за ними обоими. А пока, ты должна уйти.
— Нет, — повторила Айви.
— Да, чем быстрее, тем лучше.
— Нет! — на этот раз слова вырвались сами.
Тристан замолчал.
— Я не уйду, — сказала она мысленно.
Айви подошла к окну и взглянула на старые деревья, колышущиеся на ветру. Достигшие хребта деревья, которые стали ей так знакомы в последние шесть месяцев.
Она наблюдала, как они изменялись: с весенним туманом красные почки становились бутонами, а зеленые листья становились ажурными, словно подернутые золотыми лучами вечернего солнца — цвета осени.
Это был ее дом, это было место, где были любящие ее люди. Она не собиралась его покидать. Она не собиралась оставлять Сюзанну и Филиппа наедине с Грегори.
— Сюзанна ничего не знает, — сказал Тристан. — Сегодня, после того, как вы с Уиллом ушли, я проследил за ней и Грегори. Она в безопасности — просто переживает за тебя, но она у него на крючке.
— Она у него на крючке, и ты хочешь, чтобы я ее оставила?
— Она знает не так много, чтобы навлечь на себя неприятности, — возразил Тристан.
— Если я убегу, — упорствовала Айви, — как мы узнаем, что за чертовщина здесь творится? А вдруг он предпримет что-нибудь против Филиппа? Филипп мог не понимать, что он увидел, но он видел кое-что той ночью, вещи, которые не нравятся Грегори. Тристан молчал.
