Кэрол Гудмэн - Демон-любовник
Поднявшись на второй этаж, я убедилась, что двери маленьких спален предусмотрительно оставлены открытыми, чтобы дать краске и лаку высохнуть. Затейливые стоперы[1] в виде копанных из железа мышек цепко удерживали их крохотными лапками… однако дверь в хозяйскую спальню в конце коридора была прикрыта. Удивившись, я повернула ручку, но дверь точно приклеилась к косяку и упорно не желала открываться. Может, ее захлопнуло сквозняком, а краска еще не высохла, и дверь приклеилась намертво, предположила я. Придется просить Брока заняться ею. Вздохнув, я навалилась на нее плечом… и тут дверь распахнулась. Я, как пушечное ядро, влетела в комнату. Ветер, словно рассердившись на столь бесцеремонное вторжение, взметнул кружевную занавеску на полуоткрытом окне и шумно дунул на кровать, едва не сбросив на пол покрывало.
Кровать.
Я заранее заказала в интернет-магазине новый матрас с пружинным каркасом и попросила Дори договориться, чтобы кто-нибудь был в доме, когда его привезут. Дори поинтересовалась, не приходило ли мне в голову купить заодно и изголовье. Я сказала — нет, потом, по приезде, прочешу антикварные магазины и деревенские аукционы, на которых иногда можно по случаю купить старинные вещи.
— Я так рада, что вы увлекаетесь стариной! — просияла Дори. — Ну, тогда держитесь — дома вас ждет настоящее сокровище!
Я скривилась, сообразив, что под «сокровищем» Дори наверняка подразумевает отвратительное кованое изголовье, навивающее над только что купленным мною матрасом, и тяжело вздохнула. Сооружение поразило меня своей… монументальностью — какое-то дикое нагромождение переплетенных, спутанных, скручивающихся между собой плетей винограда с крохотными листочками, торчавшими в разные стороны, словно чьи-то злобно оскаленные острые зубы. Выполненное в том же стиле изножье кровати выглядело так, словно только и поджидало случая всей своей тяжестью обрушиться на ничего не подозревающего хозяина и размазать его по матрасу.
Первое, что мне бросилось в глаза, была приколотая к изголовью записка, кокетливо перевязанная розовым бантиком. «Мы с Дианой отыскали эту штуку в «Антик Барн». Надеемся, оно вам понравится!»
Я осторожно потрогала острый край листа. Что ж, о вкусах не спорят, вздохнула я. Придется смириться. Подержу его какое-то время, дам обеим дамам возможность убедиться, что их сокровище мне понравилось, а потом отволоку на чердак, заменив чем-то менее тяжеловесным. Я не слишком расстроилась — со стороны Дори было так мило к моему приезду застелить постель бельем, купленным мною в Гарнет-Хилл, а оно выглядело просто очаровательно. Я остановила свой выбор на белых льняных простынях с темно-синей каймой, купив заодно и покрывало серебристо-серого цвета с неярким узором из темно-синих листьев и веток. При виде его в памяти вдруг промелькнуло какое-то смутное воспоминание. Только теперь, разглядывая покрывало, я поняла, что узор на нем как две капли воды похож на тень от ветвей из моего сна.
Первый вечер в новом доме я провела в библиотеке — распаковывала коробки с книгами. Это были книги, на которых я выросла, книги, которые я так любила, что у меня не поднималась рука отправить их на помойку, хотя из-за них в моей тесной квартирке негде было повернуться. Целая коллекция сказок: мифы Эндрю Лэнга, сказки братьев Гримм, потрепанный томик русских сказок с иллюстрациями Ивана Билибина, Ганс Христиан Андерсен и Шарль Перро, — коробки детских книжек, принадлежавших еще моей матери, когда она была маленькой; томики Эдит Несбит, Фрэнсис Ходжсон Барнетт и Джорджа Макдоналда. Сюда же затесалось несколько книг, оставшихся от отца; одна из них — посвященная шотландскому фольклору. Увлекшись, я уткнулась в нее, но тут позвонил Пол. С удивлением я обнаружила, что уже перевалило за полночь.
— Хорошо, что ты позвонил. — Я переключилась на громкую связь и продолжала расставлять книги по полкам. — А то я тут закопалась бы до утра.
— Решила расставить все книги по алфавиту?
Голос Пола гулко отдавался в полупустой комнате.
Я рассмеялась. Эхо, словно мячик, стукнувшись о высокий потолок, запрыгало по углам.
— Да нет, так… читаю. Но раз уж ты об этом заговорил… А, наверное, круто было бы иметь личную библиотеку, систематиизированную согласно десятичной системе Дьюи?
— Ты просто библиоманка! Кстати, откуда ты говоришь? Из колодца? Такое эхо!
— Нет, просто тут пока еще нет ни мебели, ни ковров. Фургон приедет только утром.
— О… прости, что не смогу помочь.
Я фыркнула:
— Ну да, конечно, с твоей-то большой спиной! Кстати, напомни мне, когда в последний раз ты поднимал что-то тяжелее тетрадки по экономике?
— Между прочим, они иногда просто жутко тяжелые! — ответил он.
Пол всегда считал, что, недооценивая его возможности, я, мол, задеваю его мужскую гордость, тогда как я просто щадила его самолюбие, а потому старалась почаще упоминать о его подвигах. Так, например, как-то раз ему удалось убить таракана в нашей нью-йоркской квартирке, потом, уже в Ингвуде, Пол здорово напугал воришку, пытавшегося пробраться в квартиру по пожарной лестнице, но самым выдающимся из них была попытка поменять колесо, которая увенчалась успехом. Это была наша старая игра — и единственная, в которую я могла играть, не отрываясь от своего дела. Я была рада, что между нами воцарился мир, хотя у меня было чувство, что мы делаем это просто по привычке. Услышав, что я зеваю, Пол велел мне отправляться спать.
— У вас ведь там уже полночь, верно?
Я покосилась на экран ноутбука — 00:33! Мы проговорили почти полчаса, при этом не сказав друг другу ничего важного, а я между делом заполнила книгами три полки.
— Да, наверное, ты прав. Фургон с мебелью приедет рано, так что пора заканчивать.
— Тебе, наверное, здорово не по себе — одной, да еще в таком большом доме? — смущенно спросил Пол.
— Вообще-то нет… пока ты не напомнил, — хмыкнула я.
— Ну не думаю, что у вас там криминогенная обстановка. И, тем не менее, обещай мне, что перед сном запрешь все окна и двери!
— Слушаюсь, мистер Сторожевой Пес! Слышишь?
Я демонстративно задвинула шпингалет на окне.
— Господи, что за звук?! — ужаснулся Пол. — Ты кого-то убила?
— Нет, просто окно никак не желало закрываться, — пропыхтела я, возясь со второй защелкой.
Слава Богу, на этот раз она довольно гладко встала на место. Я присмотрелась — запор выглядел достаточно новым. Небось, Брок постарался, решила я.
— Приеду на День благодарения, сам ими займусь, — пообещал Пол.
При мысли о том, как долго мы не увидимся, вся моя веселость разом улетучилась. Я сказала, что люблю его, и Пол ответил — да, он тоже меня любит… к сожалению, я как раз в этот момент закрывала второе окно, и протестующий визг, которым это сопровождалось, заглушил признание Пола.
