Моё имя (СИ) - Анастасия Соболева
— Самособою! Тебе не о чём волноваться! — выкрикнула Ада, уже вскакивая, после чего со словами «я собираться» направилась к двери, даже не спросив моего на то разрешения.
Когда за ней захлопнулась дверь, я и уже успевший отойти от появления парисы Лудо вновь остались наедине. По правде говоря, за последние полчаса непрекращающейся болтовни я полностью исчерпал все свои силы и сейчас хотел хоть немного восстановить их лёгким сном перед походом (который должен был состояться вот уже совсем скоро). Однако, к моему удивлению, Лудо не спешил уходить. Вместо этого, облокотившись о стол и не сводя с меня насторожено-изучающего взгляда, он явно размышляя о чём-то своём. Примерно догадываясь о том, что именно происходило тогда в голове у брата, я решил не торопить его своими резкими замечаниями. К счастью или нет, но долго мне ждать не пришлось, и уже через пару минут Лудо задал вопрос, ответ на который я подготовил задолго до этого.
— То, что вы тогда сказали, — это правда?
Самособою, я сразу же понял, о чём именно брат говорит.
— Да. Я её люблю.
Тяжело вздохнув, Лудо направился к выходу. Весь его теперешний вид можно было описать одной только фразой — «хуже и не придумаешь». Однако перед тем, как окончательно удалиться, брат сказал следующее.
— Мне действительно жаль вас, ваше величество, так как эта любовь не принесёт вам ничего, кроме боли. Однажды вы очень сильно пожалеете об этом детском, наивном чувстве, толкающим вас на столь глупые и необдуманные поступки, однако, скорее всего, к тому времени уже будет поздно что-то менять.
Поменяв свои первоначальные планы, я решил даже и не пытаться уснуть: очевидно же, что после сказанного вероятность на успех в этом деле равнялась нулю.
Глава 15. Прости, прощай
Ну давай же… Давай! У меня нет на это времени. Чёртовы руки — перестаньте дрожать! Ну давай же! Давай! Пожалуйста… Давай.
Столь больших усилий мне стоила элементарная, на первый взгляд, задача: закрепить сюрикен в волосах так, чтобы его не было видно. Стоя перед зеркалом в собственной комнате, я изо всех сил тыкала крошечное, незаметное оружие то туда, то сюда. Однако из-за дрожащих рук и затуманенных глаз все попытки, в принципе, заканчивались одинаково — срезанными прядями волос, валяющимися где-то в ногах, и бардаком на голове, больше напоминающим птичье гнездо, чем волосы. Во время двенадцатой или тринадцатой попытки мои нервы не выдержали окончательно, и, швырнув сюрикен куда подальше, я упала на пол, готовая разрыдаться прямо здесь и сейчас.
Страх… Я уже практически забыла, что это за чувство. Ступая босиком по рушащемуся на глазах городу, я не испытывала его. Глубокойночьюбродя коридорами охраняемого замка, я не испытывала его. Стоя у стенки с приставленными к горлу когтями Лудо я не испытывала его. И даже когда Сирил душил меня на той чёртовой поляне с одуванчиками, это тело не трясло так, как сейчас! Сейчас же мне было действительно страшно. Безумно страшно. Настолько страшно, что впервые за столь долгое время я была не в состоянии найти в себе сил даже для того, чтобы совладать с эмоциями в собственном теле. И именно тогда, когда это так нужно! Вылет совсем скоро, а я не могу сделать даже подобную малость! На что, в таком случае, я вообще могу рассчитывать?! Да поди оно всё к чёрту!
— Успокойся. И прекрати швыряться вещами. Если думаешь, что это сейчас тебе чем-то поможет — то ты ещё глупее Пандоры, — раздался голос Венди у меня за спиной.
Несмотря на то, что девочка была весьма запыханной и раскрасневшейся, она говорила твёрдо и уверенно. Тем временем всё ещё не закрытые двери и накидка с капюшоном, пусть и не идеально, но способным скрыть лицо в случаях крайней нужды, заявляли о том, что Венди только-только вернулась. Первым делом малышка подошла к углу, где валялось отброшенное мною в сторону украшение, и, смахнув с него какой-то мусор, направилась прямиком в мою сторону. Присев на колени, она закрепила сюрикен формы розы в белоснежных волосах с первой попытки, да ещё и так, что вовсе не отражение в зеркале, а лёгкая тяжесть с правой стороны говорила о том, откуда его следует доставать. «Идеально!» — заверила Венди, довольная собою, перед тем как побежать прятать накидку у себя в комнате.
— Спасибо, — прошептала я одними губами так тихо, что она стопроцентно ничего не услышала.
Наконец, найдя в себе силы переместиться за стол, я стала укладывать непослушные волосы быстрыми и ловкими движениями. Руки тряслись, но уже не так сильно. Постепенно я начала обретать контроль над собой.
— Как прошло? — спросила я Венди, даже не оборачиваясь: то, что она вернулась, уже говорило о многом.
— Идеально. Я сделала в точности так, как ты и велела.
— Хорошо. Значит, для нас ещё не всё потеряно.
Узнав от Вика новость о «Красном пламени», я думала только о том, как не сойти с ума в первые три минуты. Видела глазами, что губы Вика беспрестанно шевелятся в попытках докричаться до моего сознания, но совершенно не понимала, чего именно он от меня хочет. Кажется, через какое-то время просто встала и ушла, не сказав больше ни слова и оставив его лежать на кровати в полном замешательстве. Хотя и это не точно, так как моё сознание слегка прояснилось, лишь когда я изо всех сил и почему-то без обуви неслась к своим же апартаментам, молясь о том, чтобы Венди всё ещё протирала пыль с полок, а не шлялась по замку, исполняя моё поручение о ночной охране. К счастью, тело сообразило, что нужно делать, ещё до того, как мозги окончательно приняли весь ужас сложившейся ситуации.
Конечно, вероятность того, что Вик не заподозрил парису в связи с «Красным пламенем», минимальная или, лучше сказать, вообще нулевая. Однако сейчас эта проблема была далеко не главной из всех, более того, — казалась вообще несущественной. С Виком я могу разобраться и позже, в крайнем случае, организовав убийство, которое, при теперешнем раскладе, обязательно свяжут с прошлой, провалившейся попыткой, а не с заметанием следов Адой Норин. В настоящий момент меня беспокоило всего одно или, если быть уж совсем точной, один — Нат Орсон, жизнь которого лишь
