Заключённыий волк - Каролайн Пекхам
Двенадцать смеялась до упаду, когда она и ее Бета заняли одно и то же место и вдвоем рухнули на пол. Остальные члены ее стаи бросились вперед, чтобы помочь ей подняться, но она выглядела так, словно ей было слишком весело, чтобы в этом нуждаться. Она была совсем не похожа на ту жалкую паршивку, которой была вчера, выпятив нижнюю губу, словно наступил конец света. Но именно это и побудило меня пристальнее наблюдать за ней. Она носила свои эмоции как маски, легко сменяя одну на другую, не моргнув глазом. Мне было интересно, какие из них действительно затрагивали ее сердце, или же в ее груди просто был холодный камень. И если это так, то я определенно мог с ней потягаться.
Мои глаза сузились, пока я наблюдал за ней, сладкое удовлетворение наполняло меня от осознания того, что именно я собираюсь быть тем, кто сотрет улыбку с ее лица сегодня. Никто не делал из меня дурака и оставался безнаказанным, и я выжидал время, решая, как именно я собираюсь поступить.
Когда завтрак, наконец, подошел к концу, я двинулся к двери, чтобы подождать ее, готовый отвести ее в отдел Технического обслуживания для утренней работы. Она вышла одной из последних, проскользнув в дверь, как будто у нее было все время в мире, и я схватил ее за локоть, застигнув врасплох, и подтолкнул к лестнице.
— Доброе утро, Офицер Ворчун, вы сегодня опять встали не с той стороны кровати? Может быть, вам нужен какой-нибудь указатель, чтобы напоминать, в какую сторону двигаться.
Я стиснул челюсти, не произнося ни слова, пока вел ее вниз по лестнице, и почувствовал, что она наблюдает за мной краем глаза.
— Чем вы завтракаете, сэр? Не счастьем65?
Моя челюсть сжалась сильнее, до боли в лице. Мои клыки покалывали от предвкушения охоты, и я не мог дождаться, когда же смогу повлиять на ее настроение, как гребаный метеор, рухнувший в ее мир.
Наконец мы достигли девятого уровня, и я провел ее мимо изоляторов к двери, ведущей вниз, на уровень технического обслуживания. Я приказал одному из уборщиков ежедневно оставлять там чистящие средства, чтобы мне больше не приходилось возиться с их поиском.
Мы достигли подножия лестницы, и я отпустил Двенадцать, двигаясь к тележке с чистящими средствами и складывая руки.
— Начинай мыть пол, — приказал я, указывая на него, и она бросила на меня растерянный взгляд.
— Разве ты не хочешь сегодня поохотиться? — поддразнила она, двигаясь ко мне, покачивая бедрами.
— Начинай убирать. Сейчас же, — прорычал я, и ее брови сошлись. Она не стала перечить мне, что было лучше ее обычного самоуверенного поведения, и я наблюдал, как она берет с тележки ведро и щетку для мытья и ставит их на пол.
Она отвернулась от меня, расстегивая комбинезон и позволяя ему упасть к ее ногам.
— Что ты делаешь? — прорычал я.
— Я просто не хочу, чтобы он намок, — невинно ответила она, вылезая из него в одних сапогах, черном спортивном лифчике и трусиках. Я отвел от нее взгляд, когда она повернулась и положила комбинезон на тележку.
Она опустилась на колени и начала мыть пол, ее волосы струились вокруг нее. В процессе работы она передвигалась по полу на четвереньках, ее идеально круглая попка снова и снова привлекала мое внимание.
Я прочистил горло и устремил взгляд в потолок, сцепив руки за спиной. Я не собирался позволить ей снова отвлекать меня. У меня был план, и это была первая часть ее наказания.
Она проработала больше часа, пока не покрылась испариной, после чего я велел ей остановиться.
Поднявшись на ноги, она заправила волосы за уши и прикусила губу.
— Тебе нравится следить за тем, как я работаю для тебя, Мейсон?
— Еще раз употребишь мое имя, и я оформлю на тебя нарушение, Двенадцать, — я обнажил клыки. — Ты думаешь, я дурак, которого можно обвести вокруг пальца?
Она захлопала ресницами, качая головой.
— Нет, сэр.
Я шагнул вперед с негромким рычанием, продвигаясь до тех пор, пока не оказался прямо перед ее лицом, и наклонился, чтобы заглянуть ей в глаза.
— А я думаю, что да. Я думаю, ты играешь в игры, чтобы заставить мужчин делать то, что ты хочешь. Но я не твоя добыча, Двенадцать, я охотник. Так что тебе лучше бежать, пока я не доказал это.
Она сглотнула, ее зрачки расширились от моих слов, как будто она действительно была увлечена этим. Но сегодня я не собирался сдерживаться. Ей предстояло узнать, каково это — нажить себе врага в лице хищника.
— Беги, — прошипел я, и она развернулась и с диким смехом умчалась в лабиринт оборудования.
Я сделал вдох, чтобы замедлить свой бешеный пульс, навострив уши, пока она убегала. Я мог бы поймать ее с завязанными глазами и в полусонном состоянии, если бы захотел. В этом деле я эксперт, но сегодня я собирался удлинить ее поводок. Моя добыча всегда была вкуснее, когда думала, что победила.
Я направился в первый проход, медленно пробираясь по комнате, пока во мне поднималась жажда крови.
— На этот раз будет больно, Двенадцать! — окликнул я, ее шаги все еще доносились до меня из дальнего конца комнаты. — Ты узнаешь, с кем именно ты связалась.
Ее шаги затихли, и я ухмыльнулся, когда она спряталась где-то справа от меня. Я направился в ту сторону, стук моих сапог разносился по комнате и сообщал ей, насколько близко я подобрался.
Я обогнул следующий угол, и мое сердце заколотилось, когда я обнаружил, что она прислонилась спиной к большой трубе, которая тянулась вверх через всю комнату. Ее рука была в трусиках, и она прикусила губу, когда из нее вырвался стон.
— Какого хрена ты делаешь? — прорычал я, мой член затвердел от потребности, в то время как она полностью обезоружила меня.
— Эта игра такая горячая, — задыхалась она, ее веки были прикрыты и она подманивала меня ближе. — Иди сюда, офицер.
Я проглотил комок в горле, отказываясь сдвинуться с места ни на дюйм, я просто стоял и смотрел на нее с неистовым возбуждением и потребностью обладать ею, которая пожирала меня.
Она откинула голову
