Возрожденная душа - Кери Лейк

— К своей ташле он вполне снисходителен. Но от тебя он хочет твою голову. Точнее, исполнения приговора в Обсидиусе.

— Обсидиус? — голос угрожал надломиться, когда горло получило сокрушительный удар от шока, Гевин упал в кресло. — Когда мне нужно предстать перед судом?

— Через две недели, но только потому, что я узнал об этом первым. Иначе сегодня за тобой пришли бы инфорсеры.

Гевин сильнее потёр челюсть.

— Я предлагаю тебе разобраться со своими делами. Я сделаю всё, что в моих силах, друг мой.

Гевин сжал губы. Эгуза был его билетом для свободы Логана.

— Что касается вопроса, который мы обсуждали о твоём брате, Логане, — сказал он, как будто прочитав мысли Гевина. — Держи дистанцию. Боюсь, в данный момент я ничего не смогу сделать. Твоё присутствие может усугубить ситуацию для вас обоих.

Демон-чиновник поднялся и в последний раз пожал Гевину руку, сжимая её обеими ладонями.

— Не делай ничего глупого, Гавиус. Они найдут тебя. Тёмный легион знает каждый закоулок в этом городе.

Гевин кивнул.

— И с такой же добротой к вам, я чувствую, что должен сообщить кое-что. — Его слова прозвучали более апатично, чем предполагалось. — Возможно, вы должны предупредить судей. Кажется, из безвестности восстал ещё один вид сверхлюдей.

— Сангячжи.

— Да, полагаю, мне следовало ожидать, что вы уже об этом знаете.

— Намного дольше, чем ты думаешь. Мне назначили оперативную группу для реализации плана реагирования.

— Надеюсь, будет задействовано оружие и несколько умелых снайперов. Эти ублюдки умеют исчезать.

— Боюсь, эти ублюдки способны на гораздо большее. И если они станут теми же суперами, которыми были когда-то, оружие станет для них не более чем детскими игрушками. Будем на связи.

***

Шкаф в спальне Логана был заполнен в основном женской одеждой, множество тканей сообщало о присутствии Каллы так же, как и её стойкий запах рядом со столом, где Логан чистил свой «Глок».

Он остановился, когда кран в ванной закрылся и донёсся звук сливаемой воды. Боже, как ему удавалось всю неделю держаться подальше от Каллы, до сих пор оставалось загадкой, которую он не мог понять.

Однако он не позволил бы себе такого удовольствия. Ещё нет. Пока он не узнал её дальнейшую судьбу.

Он, чёрт возьми, даже не хотел ей говорить об этом.

Гевин связался со своим юридическим представителем — тем, кто был связан с подземным миром, — который пообещал рассмотреть это дело в качестве услуги. С момента разговора прошло два дня, и за это время Логан превратился в ходячий клубок нервов.

Сказать Калле раньше, чем он узнает ответ, могло бы вызвать у неё ненужный стресс, и если был шанс, что ребёнок сможет пережить всё это дерьмо, он определенно не хотел рисковать и причинить ему вред.

Ему.

Он все ещё не мог заставить себя думать о жизни внутри неё, как о ребёнке. Его ребёнке.

Из-за двери доносилось бормотание Каллы. Успокаивающий тон её голоса дошёл до его позвоночника и вызвал дрожь.

Он закончил собирать пистолет, положил его обратно в кобуру и засунул в ящик шкафа.

Не могу оставаться здесь.

За последнюю неделю в комнате стало душно — каждую ночь одно и то же бесконечное беспокойство; каждое утро — очередной день кошмаров. Его единственная отсрочка была тогда, когда его не было рядом с Каллой. Когда ему не нужно было смотреть в эти прекрасные глаза и наблюдать, как расцветает надежда и счастье.

Каждый день Логан всё больше задавался вопросом, когда же Совет получит известие и вызовет его.

Каждый стук в дверь приближал его на шаг к безумию — неизвестность, сидевшая у него в животе.

Он также не мог заставить себя оставить Каллу одну. Что, если вместо него, они придут за ней? Что бы она о нём подумала, если он ей не сказал о таком?

Раньше он был разбит, но в последние несколько дней он выглядел просто сломленным — не мог даже смотреть на себя в зеркале.

Наверняка, Калла чувствовала то же самое. Тем не менее, каждую ночь она заигрывала с ним, используя свою естественную силу обольщения. Каждый раз ему удавалось найти оправдание.

Когда Логан вышел из комнаты и тихо закрыл дверь, снизу послышались голоса. Он выглянул через перила и замер.

В фойе стояли Бен, Гевин и Цефирина, его Божественная Матрона.

У каждого принца подземного мира были матроны, которые присматривали за их потомством. У Гнева их было много. У Цефирины были некоторые сомнения относительно того, как воспринимаются демоны, и она собрала всех сыновей Гнева, которые были готовы изменить свою жизнь и сделать что-то хорошее, используя свои природные таланты.

Только она пришла за Логаном не одна.

Каким-то образом он всегда раздражал её, и это предположение, так как он мог только предположить, возникло из-за его воспитания — хулигана, в отличие от более аристократического происхождения многих его братьев.

Все три пары глаз устремились к нему снизу, и Гевин шагнул вперёд и дал ему знак спуститься. Что-то в серьёзном, молчаливом выражении лица его брата подсказало Логану, что визит Цефирины был не просто светским визитом.

Логан спустился по лестнице.

Цефирина уже заняла одно из кресел напротив Гевина, когда Логан вошёл в кабинет, её присутствие, как всегда, создавало очень мощную ауру. Доминирующую. Её белое платье, струящееся и прозрачное, олицетворяло чистоту и невинность, но её взгляд часто был деловым — во всяком случае, с Логаном.

Возможно, его братья видели её другой.

Он сел рядом с ней, положив вспотевшие ладони на подлокотники кресла. Тишина висела в воздухе, словно шлейф токсичной смерти, готовой высосать из него жизнь.

Глаза Цефирины почти прожгли дыры в его голове, но он не сводил взгляда с брата, который выглядел так, будто хотел вылезти из своей кожи и улететь.

Напряжение нарастало, как будто оно могло загореться и взорваться.

Наконец Цефирина сказала:

— У меня такое ощущение, что