Олеся Шалюкова - Отражение теней (СИ)
- Но тебе не кажется, что сила убить демиурга - это немного чересчур?!
Лея помолчала, потом опустила голову:
- Демиурги бывают разные, Тан, и некоторые не просто пугают или еще там что-то. Некоторые смертельно опасны, и они уже считают Уну за свою законную добычу.
- Не позволю!!!
Некоторые слова следовало или никогда не говорить, или подтверждать делом.
Тайган выбрал второе и... Не прогадал.
У него было всё, даже то, о чём он никогда не мог и мечтать. У него была красавица-девушка, не жена, ещё пока не жена. Дракон ещё пока давал ей шанс одуматься, поменять своё мнение, окутывая покровом заботы, защиты и любви, давая ей свободу не просто быть любимой, но и любить.
Демиургов на их пути не встречалось.
Судьба и ТерАль были достаточно грозными противниками, чтобы никому и в голову бы не пришло сунуться к их дочери. А про неё знали, про такой лакомый кусочек знали куда больше людей... и не людей, чем хотелось бы могущественным бывшим демиургам.
И мама не обманула. Она с Виром на пару натаскивали Тайгана убивать, пока отец делал ровно противоположное - учил вступать в драку и заканчивать её, никого не убивая.
Знания скапливались, накладывались друг на друга, и однажды ему стало не хватать обучения родителей. Тогда в дело вступили Стар и Карен. За ними - родные с самых разных уголков обитаемых вселенных.
В понедельник Тай мог оказаться в одном конце вселенной на болоте, отчаянно пытаясь выстоять против наги с двумя клинками. Во вторник - в заснеженных снегах зубрить под присмотром ледяной вампирессы основы ледяного искусства. В среду его ждала суровая наука лекарского дела под присмотром леди с жутко непереносимым именем, впечатляющим характером, задорным смехом и мягкостью, прикрывающей сталь. В четверг с ним занимались боги с Авалона. В пятницу - мастера наяви из тёмноэльфийского дома. В субботу стажировка в гильдии воров, в воскресенье - уже в гильдии убийц.
Знаний не бывает много, дракон жадно поглощал всё, до чего мог дотянуться, чтобы к тому моменту, как их призвал водоворот времени, он уже мог сам защитить Уну. А теперь предстояло посмотреть, что из этого всего получилось. Не прогадали ли Судьба и ТерАль, вручая свою дочь ему, правильно ли выбрали защитника или всё-таки стоило ещё немного подумать?!
"У него был выбор", - напомнил Тайган сам себе, - "теперь можно уже не церемониться".
Что такое воин хаоса? Это много-много-много неприятностей в одной очень маленькой, компактной оболочке. Это знания, которые множество рас накапливали и передавали из рода в род самое лучшее, знания отданные дракону-недоучке, даже не подозревавшему, что именно ему передают, какие ценности вручают.
Он просто принял с благодарностью всё то, что впоследствии могло ему помочь защищать ту единственную, которая была для него важна.
Но... что поделать с тем, что его сила совсем не подходит для того, чтобы выстраивать защитные щиты? Только как можно быстрее устранять угрозу.
КХан успел сообразить, что что-то не так, он даже успел вооружиться. Не самым впечатляющим оружием, всего лишь небольшим полуторником, с выбитой вязью рун вдоль кромки лезвия. У Тайгана были лишь кастеты и сила хаоса, выдирающая куски из окружающей фальшивой вселенной, разрушающая её до основания.
- Хаос, - пробормотал хозяин черной вселенной.
- Увы, - посочувствовал дракон ему даже. - Такой неприятный сюрприз. Ты ничего не почувствовал во мне, потому что сразу заблокировал все проявления этой силы. Не угадал с пятеркой, которая попортила тебе немало крови. А! И ты не сделал главного. Не убил нас, когда была такая возможность.
- Я исправлю эту досадную оплошность. Сразу же, после того, как убью тебя, - вся фраза прозвучала на ровном тоне, на одном дыхании, а потом мир взорвался, раскололся на куски, на осколки.
Небо обрушилось разноцветным дождем, земля вспучивалась гигантскими трещинами-нарывами. Заваливались в беззвучной тишине окружающие деревья. Трава-людоед прянула в сторону от своих жертв, на глазах теряя свой цвет, от насыщенного зелёного до бурого, а там и до темно-коричневого, пожухлого.
Листья сорвались с ветвей, поднялись вверх ворохи цветочных лепестков. Ломались от дуновения ветра тонкие ветки, ломались толстые ветви и стволы деревьев. Рушились далеко-далеко от центра происходящего дома, башни, корежились дороги, расплавлялись артефакты и оружие.
Мир с удовольствием бы избавился от двух нахалов, которые сейчас его корежили, но "нахалы" были настолько сильны, что ломался, не выдерживая давления, сам мир.
Чёрное затмение стремительно отматывало круги, добираясь до последнего деления чего-то несделанного, какого-то невыполненного дела.
Двое мужчин стояли друг против друга и даже не шевелились.
Разрушенное небо смотрело в бескрайнюю пустоту кривыми осколками.
А потом пошёл снег.
Пронзительно белые кристаллы спускались вниз, усыпая всё вокруг своим беспощадным покровом.
На губы Тайгана упала одна крупица, и он автоматически её слизнул. На губах осталась солоноватая горечь. С неба падала соль...
За спиной КХана раздался едва слышный треск, женский голос усмехнулся и сообщил: "Попался".
Все вокруг были без сознания, никто не мог подняться, но хозяин черного затмения дернулся, и этого было достаточно.
Решить ситуацию можно было одним-единственным ударом, и они его нанесли. Оба.
Лезвие полуторника дернувшегося КХана прошло в мягких тканях живота. Тайган даже уворачиваться не стал.
Между двух пластинок его кастета выступило тонкое шиловидное лезвие, которое он до упора, до основания вогнал в сердце противника. И чёрная, густо-чёрная сила потекла сквозь дракона по этому лезвию.
Много было не нужно, достаточно было всего лишь контакта, чтобы всё было закончено. Одна-единственная рана. И всё.
Тайган отступил, не обращая внимания, что кровь из раны заливает траву вокруг, и соль жадно впитывает в себя драгоценную влагу.
Хозяин черного затмения слепо смотрел в небо, которого больше не было, еще не понимая, что это конец. Еще не понимая, что мир больше никогда не будет прежним, что мира для него тоже не стало. Ни мира, ни настоящего, ни будущего, ни прошлого.
Он скользил в бескрайнюю пустоту, полную черную огня. И эти языки забирались в его тело, терзали, терзали его, а все вокруг наполнялось душами тех, кого в свое время демиург черного затмения замучил до смерти.
Вперёд шагнул мальчишка, десяти-двенадцати лет, ясно улыбнулся - сверкнул выщербленный зуб в детской улыбке, и, шепелявя немного, он сказал:
