Средь бала лжи (СИ) - Сафонова Евгения

— А мне твои уроки никогда не нравились. Девушки, с которыми я их прогуливал, признавались мне в том же.

Мечник проигнорировал его слова — выпады, сделанные не холодным оружием, его не интересовали.

— Повернись немного боком. Мда… и правда тоща. Зато не попадёшь, — хмыкнул волшебник. — Теперь как ты держишь. Сюда иди. — Приблизившись, Лив с самым мрачным видом пронаблюдала, как Мечник перекладывает её пальцы. — Вот так. Запомни. Хватка крепкая, но одновременно лёгкая. Держать, а не стискивать. А теперь ударь меня.

Дважды её просить не пришлось. Лив воодушевлённо, со всей силы размахнулась — и рубанула воздух: Мечник уклонился от неловкого удара без малейшего труда.

— И как же я вас ударю? — возмутилась Лив.

— А кто говорил, что будет легко? — повторил Мастер с усмешкой.

Лив, стиснув пальцы, ринулась вперёд…

…и полный участия голос, слышный ей одной, ласково спросил «помочь?».

Лив успела крикнуть, прежде чем рука, внезапно переставшая ей повиноваться, поудобнее перехватила деревянную саблю.

Лив успела крикнуть, прежде чем ноги, вдруг вышедшие из-под контроля, резко скакнули вперёд.

Лив успела крикнуть…

Кес зашипел — и наступила темнота.

Мечник, не раздумывая, ушёл от удара за миг до того, как кончик сабли коснулся его кадыка. Отточенным до автоматизма движением перехватил детские запястья — но девочка не вскрикнула, даже когда руки её выкрутили за спиной, заставив деревяшку выпасть из пальцев.

— Альмон! — предупреждающе выкрикнул Иллюзионист, вскакивая на ноги.

— Не бойся, — разжав пальцы, волшебник угрюмо отступил на шаг, — не трону.

— Мудрое решение, — выпрямившись, сказал Лиар. — Малышка, правда, боли всё равно не чувствует, но лучше всё же её поберечь. — И обратил на Арона несколько даже сочувственный взгляд. — А я так надеялся, что наша предыдущая встреча пройдёт благополучно и мне больше не придётся прибегать к таким низким средствам, как заимствование тела ребёнка. Однако когда тебя перебивают столь бесцеремонным образом, как снесением головы с плеч…

— Что тебе нужно? — спокойно спросил тот.

Тёмный амадэй скрестил тонкие ручки на груди.

— Скажи мне, Арон: я что, неясно выразился, когда указал, что Ташу вам здесь не найти?

Светлый амадэй неторопливо встал — одновременно с тем, как сел Кес, следивший за происходящим глазами, в которых плясало жёлтое пламя.

— Скажи мне, Лиар, чего ты пытаешься всем этим добиться, и я тебе отвечу.

— Всего-навсего хочу сберечь ваши глупые головы. Только вы упорно не слушаете добрых советов. — Детская ножка стучала мыском сапога по сырым камням. — Я наблюдаю за вами почти весь день. Ведёте себя, как сборище школяров, отправившихся поискать приключений на свои… уязвимые места. Если я что-то говорю, то не для того, чтобы просто сотрясти воздух — сам прекрасно знаешь.

— Ты просто хочешь пустить нас по ложному следу, — прошипел Заклинатель, порядком взбешенный бесстыдной неуязвимостью врага, — мерзкая ты тварь.

Лиар обратил на него взор, бывший скорее любопытным, чем холодным.

— Вы забавный, Мастер Заклинатель, — констатировал он миг спустя. — Но всё же, будьте добры, придержите своё мнение при себе. Не то я всерьёз поразмыслю над тем, нужны ли для спасения Таши четверо Мастеров, или хватит и парочки.

Странник молчаливой тенью стоял поодаль, следя за пришельцем взглядом столь внимательным, что он казался почти материальным.

— Для спасения? — быстро переспросил Мечник.

— Неужели Ваше Темнейшество приоткрыло презренным нам завесу тайны относительно своих злодейских планов? — с неизменной иронией подхватил Иллюзионист.

— Могли догадаться и раньше. — Лиар равнодушно пожал плечами. — Люди, которые мне мешают, долго не живут. Если вы до сих пор дышите — ваши планы если не совпадают, то хотя бы не идут вразрез с моими.

Арон сплёл сухие пальцы.

— Если ожидаешь, — произнёс он ровно, — что мы будем плясать под твою дудку…

— А что ещё тебе остаётся, братишка? Повернуть назад? Предоставить всё мне? С радостью возьмусь за это. Не напомнишь мне, как там во всех сказках… — голос Лиара сделался как будто мечтательным, — награда спасителю прекрасной принцессы… Рука, сердце и полкоролевства в придачу?

Его собеседник промолчал.

— Как далеко зайдёт твой эгоизм на этот раз, Арон? Где даст трещину мираж под названием «любовь»? Зайдя так далеко, опустишь руки, лишь бы не плясать под мою дудку? — тёмный амадэй чуть склонил голову. — А она ведь ждёт тебя, Арон. Она верит в тебя. Она всегда в тебя верит… и чем ты это заслужил, не пойму?

— Она в любом случае попадёт в твои руки, — голос Зрящего казался усталым.

— И ты осознал это только сейчас? О чём ты думал, когда отпускал её из Фар-Лойла в мои распростёртые объятья?

— О том, что это единственный выход, который ты не предположил. Я не мог пойти на такое в здравом уме. Ты должен был это знать.

— Вот как. Что ж: не скажу, что в мои планы не входило свести тебя с ума. — Лиар смотрел на брата почти участливо. — Посмотрим правде в глаза, Арон. Ты знал, что рано или поздно, так или иначе, но я её достану. Не могу не достать. Спрятать её от меня невозможно, и если она не придёт ко мне сама, я найду способ доставить её другими способами. И ты решил предупредить удар… сделать шаг первым, сыграв на том, на чём собирался играть я. Затем тебе и понадобился этот летний спектакль с невестой герцога, верно? Как удобно… Заодно можно изобразить неизбежное не моей ловушкой, а твоим собственным решением. Ведь главное здесь — не её безопасность: ты прекрасно знаешь, что её жизни ничего не грозит. Главное — моральное превосходство. Широкий жест. Швырнуть карты противнику в лицо, не дожидаясь проигрыша. Скажешь, неправ?

В свете волшебных огней, рассеивавших окружающий мрак, глаза Арона были серыми, как пепел.

— Это игра, — наконец тихо ответил он. — И играешь ты не с ней. Со мной. Я думал, что если сдамся… если ты добьёшься того, чего хочешь… ты должен будешь оставить её в покое. И ты добьёшься того, чего хочешь, ибо ты всесилен. Мы оба это знаем. А когда ты выиграешь, она наконец будет счастлива.

— Она. Но не ты.

— А я проиграю. В очередной раз. Только и всего. — Арон говорил так просто, что боли в голосе почти не было слышно. — Я отыграл у тебя несколько месяцев счастливой жизни. С ней. Для неё. И это всё, на что я имею право.

Лиар долго смотрел на него. Язычки магического пламени, плясавших на камне чуть поодаль, играли бликами в его глазах; в этих бликах вишнёвые глаза на детском лице казались непривычно мягкими и самую капельку печальными.