Цвет магии - чёрный. - Мария Николаевна Сакрытина
Он вдруг усмехнулся.
- Пока нет.
И это «пока» меня добило. Это было такое же «пока», как у Рая, когда он говорил, что я превращаюсь в человека, похожего на тех, кто делал ему больно.
Как долго мы сидели так с Ори – не знаю. Я отпустил его руки, потом всё же встал – ноги не слушались, в голове царила пустота.
Руки сами потянулись к шкафчику со шкатулкой. Крышка щёлкнула, открываясь. Взгляд пробежался по пузырькам с настоями трав, выбрал нужные. Я сгрёб их вместе со шкатулкой, обернулся и позвал:
- Ори, посмотри на меня.
Он вздрогнул, но повиновался.
- Ты свободен. И ты не вещь. И никогда ею в моих глазах не был. Что касается Средних миров – сам я ещё не могу тебя туда отправить. И для новой жизни нужны деньги. Однако в моём кабинете в верхнем ящике лежит, полагаю, достаточно. Если нет – чек лежит на полке слева. Обналичь от моего имени. Это всего лишь повышенная стипендия от королевы, но там более чем достаточно. Этого точно должно хватить на портал в любой мир, где ты захочешь поселиться. И на первое время там. Ключ от ящика на полке справа от двери, замаскирован под чучело паука. Прощай, Ори.
Так я его и оставил – на полу кухни, испуганного и дрожащего. А сам отправился в лабораторию – готовить зелье для направленного поиска. Я знал его в теории. На занятии в первый месяц оно у меня, конечно, не получилось. Позже, когда я делал работу над ошибками, вышло лучше, но опять же – только в блокноте.
Однако сейчас у меня и мысли не было о неудаче. У меня вообще никаких мыслей не было, руки работали сами: жгли волосы, собирали пепел, смешивали с настоем трав, добаляли толчёный жемчуг… Внутри я как будто умер. Однако хотел узнать ещё одно «почему». Я не думал, какая грандиозная это будет глупость. Пожалуй, самый глупый из всех моих поступков, включая попытку отравить Шериаду.
Я приготовил зелье – на удивление правильно. И начерченная этим зельем пентаграмма сработала. Даже портал открылся легко, как по учебнику.
Я шагнул в него – на зелёный луг под розовым небом Нуклия.
И спросил у поднявшейся навстречу Алии:
- Почему?
Да-да-да, это о-о-очень глупо. Безумно. Я ни щит не приготовил, у меня артефактов не было – ничего. Меня вчера дуэль Повелителей чуть не сожгла, у меня магия до сих пор в себя не пришла, я чувствовал.
И я додумался явиться к волшебнице, которая связалась со шпионкой Лиона и хотела убить Повелительницу. Явился с вопросом «зачем?»
У меня даже оправданий на этот счёт нет.
- Твою мать! - выдохнул Нэйт, вставая следом за Алией.
Оба сидели на траве у огромного водопада – чудо Нуклия, о котором я так много читал. У него действительно вода цвета крови. Рубиновые капли оседали на волосах Алии, и которые больше не казалось мне божественно красивыми.
- Я же говорила, что он сам придёт, - довольно улыбнулась она. – Здравствуй, Элвин. Ты всё ещё меня любишь?
Поражённый такой беспринципностью, я покачал головой.
- Жаль, - улыбнулась Алия. – А сейчас?
Мгновение голову сдавило от ментальной атаки. Я даже не сопротивлялся – ни сил, ни желания не было.
А потом всё забылось. Разговор с Ори, признание Алии – всё перестало быть важным. А она снова стала волшебно-прекрасной.
Мне всё ещё было горько, но я уже не помнил почему.
- Люблю. – Я мог говорить это вечно, и мне бы не надоело.
- Только меня? – Алия прищурилась. – А как же королева?
- Ты моя королева, - выдохнул я.
- Обалдеть, - прошептал Нэйт, с восхищением глядя на Алию. И это было правильно. На Алию нужно смотреть с восхищением.
- А где… - Я огляделся. – Где же другой твой брат? Антоний? Алия, его нужно предупредить, Шериада, то есть, королева…
- Тс-с-с. – Она прижала палец к моим губам, и я тут же его поцеловал. – Сейчас мы пойдём к Антонию, и ты сам обо всём его предупредишь. Антор, милый, не одолжишь нам лошадь?
- Лошадь? – Нэйт оглянулся. Лошади паслись неподалёку, у рощицы. – А я как же?
- А ты останешься, создашь портал, закроешься в своём имении и сделаешь вид, что ничего не видел. Как всегда, - отрезала Алия. И подала мне руку. – Элвин, любимый, идём.
Мне наконец было хорошо. И я совсем не хотел, чтобы это заканчивалось.
Мы ехали верхом, мимо недовольного Нэйта – он совершенно меня не волновал – к водопаду. Алые капли оставляли бурые разводы на моей куртке, и мокрые волосы Алии поменяли цвет на карамельный.
Мы говорили о Шериаде: останусь ли я ей верным. Алия очень собой наслаждалась.
- Мне жаль, что тебе приходится выбирать, - говорила она улыбаясь. – Но в нашем мире так всегда. Скажи, кого ты выбрал?
Она хотела знать, кому я верен. И я хорошо знал ответ:
- Тебя, моя королева.
Что-то царапнуло меня тогда – неожиданной тоской. Какое-то воспоминание. Но я отмахнулся, сосредоточившись на улыбке Алии, красивейшей в мире. В мирах.
А потом сознание уснуло.
Очнулся я в темнице – логичный итог всех моих приключений.
Правильно говорил Криденс: дундук.
Признаться, я никогда не мог понять бравады Сиренитти, с которой она рассказывает про «а вчера я проснулась в темнице – ах, так сладко выспалась!» Но это же королева. Она может упускать из виду такие мелочи, как темноту – само название, «темница», её предполагает. И холод. И сырость. И неудобства – потому что какие удобства в темнице? И если Сиренитти действительно умудряется спать где угодно – что в тряской карете, что на жёстком тюфяке, – то я так не умею. Впрочем, работать она тоже умудряется везде, а я так тоже не умею. С другой стороны, мне и не нужно.
А в тот раз темница была для меня впервые, так что я сначала мучительно пытался справиться с ужасом.
А ещё должен признаться, что боюсь крыс. А мышь от крысы ничем в темноте не отличается, так что… Это действительно было ужасно. Я бы что угодно сделал в тот момент, чтобы оттуда выбраться. Приди Алия с Антонием пораньше, взяли бы меня, как говорит Руадан, «тёпленьким».
А так, я изрядно остыл за те… Не знаю, час? Два? Время в темноте
