Игра в Реальность. Путь - Елена Райдос
Но Алисе это место всё равно нравилось, людей здесь практически никогда не бывало, диких зверей ей тоже видеть не приходилось, зато здесь было полно птиц, а кузнечики стрекотали так громко, что заглушали даже шум прибоя. На полянке перед развалинами дома росли одуванчики, целое море пушистиков. В детстве Алиса набирала большую охапку, тащила свою добычу на обрыв и принималась запускать в море ажурные парашютики, по одной сдувая пушистые шапочки с упругих салатовых ножек.
Пару лет назад она заметила, что среди одуванчиков на лужайке начали появляться ромашки и колокольчики. Цветы были самые обычные, полевые, но на дымчатом одуванчиковом покрывале они смотрелись волшебно, словно невидимый чародей брызнул белой и голубой краской в призрачное облако. Теперь, вместо запуска парашютиков, Алиса плела венки и бросала их в набегающие волны. Зелёная вода с благодарностью принимала подношение и уносила разноцветные бублики вдаль, туда, где всходило солнце. В идеале нужно было бы добавить в венок ещё и васильки, эти похожие на взъерошенных птенцов синей птицы цветочки нравились Алисе больше всего. Однако нигде поблизости васильки не росли, приходилось довольствоваться тем, что было в наличии.
Девушка сидела на краю обрыва, свесив ноги вниз, и старательно вплетала тугие стебельки в почти готовый венок. Разноцветная колбаска уже была довольно длинной, пожалуй, даже слишком длинной, по крайней мере, для Алисиной головки, но она продолжала свою работу на автомате, не задумываясь о результате. Просто ей было сейчас не до цветов, мысли девушки витали очень далеко от этого места. Несколько дней назад она впервые участвовала в огненном ритуале, Кора уступила ей своё место. Что нужно было делать, Алисе было известно уже давно, тётя Кора начала учить её этим странным, но таким естественным практикам, когда девочке едва исполнилось пять лет. А в пятнадцать дядя Сабин уже позволил помогать ему в его Творцовских практиках. Это было здорово, делиться своей энергией было приятно и радостно. К сожалению, Кора нечасто позволяла ей занять своё место, а другие Творцы вообще не умели использовать техники слияния сознаний.
Когда Алису пригласили поучаствовать в ежегодном огненном ритуале, она сначала совсем растерялась. Девушка знала, что стоящие в круге люди просят Создателя о возвращении своего знакомого Творца, который как раз и создал мир Дачи. Кора тоже его знала, а вот Алисе он был незнаком, он умер, когда она была совсем крохой. Так за кого же ей нужно было просить? С этим вопросом девушка подкатила к отцу.
– Лиса, а ты случайно не помнишь своего ангела-хранителя? – полюбопытствовал Вертер. – Он был с тобой весь первый год твоей жизни.
Алиса смутно помнила какое-то размытое лицо, скорее, даже не черты реального человека, а сам факт присутствия кого-то рядом. Так, значит, этого человека они и пытались вернуть? Странно, что она о нём совсем ничего не знает, не просто же так этот Творец провёл у её колыбельки целый год своей жизни перед смертью.
– Почему он меня оберегал? – спросила девушка.
Папа откровенно смутился, было видно, что он уже пожалел, что вспомнил об ангеле-хранителе. Что же это за тайна такая, о которой знают все, кроме неё? Наверное, тот человек был её настоящим отцом, вот взрослые и скрытничают, чтобы не смущать сиротку. То, что она была приёмной дочерью Вертера, не было для Алисы тайной, папа этого никогда не скрывал.
– Ты была ему очень дорога,– наконец промямлил Вертер,– он знал, что тебе грозила опасность, и спас тебя от смерти, когда тебе был всего годик.
– Ладно, я буду просить за своего ангела-хранителя,– Алиса решила больше не тянуть жилы из папочки, раз уж ему так не хочется рассказывать о её биологическом отце.
Перед ритуалом девушка сильно волновалась, практически не спала всю ночь, обсасывая детали предстоящего действа и своей роли в общей медитации. Несмотря на её мандраж, ритуал прошёл штатно. То, что обычным людям было недоступно, составляло естественную часть её природы, Алисе не нужно было особо напрягаться, чтобы светить как солнышко. Ещё в раннем детстве Кора рассказала малышке, что они отличаются от остальных людей, да и вообще не принадлежат к людской расе, а являются веннами. Кто такие венны, Алиса так и не поняла и, если честно, не особо пыталась разобраться, себя она ощущала обычным человеком, если не считать практически неисчерпаемого запаса энергии, которым обладала. Но она, как и Кора, не умела использовать эту энергию, она могла только делиться ею со всеми, кто готов был принять этот щедрый дар. В этом был смысл её жизни, и именно это наполняло её радостью.
Когда сияющий изумрудный стержень проткнул конус из сплетённых огненных спиралей, Алиса впервые испытала такое блаженство, что чуть не потеряла сознание, ей с трудом удалось взять себя в руки и продолжить медитацию. Она старательно просила за своего ангела-хранителя, искренне, но безрезультатно пытаясь вспомнить, как он выглядел. Перед её глазами маячил только какой-то смутный образ, но разглядеть черты она не могла. И тут вдруг она увидела, нет, не лицо, а лишь улыбку. Это было, скорее, ощущение, чем внятная картинка, но ощущение было таким острым, что из её глаз сами собой полились слёзы.
Именно тогда Алиса впервые осознала, что вся её предыдущая жизнь была просто ожиданием. Чего она ждала? Встречи с отцом? Но Вертер был её любимым папочкой, и другого ей было не нужно, она жила полной жизнью и была счастлива, все её любили и баловали сверх меры. И всё же Алиса ни секунды не сомневалась, что это беспечное существование было лишь прелюдия к настоящей жизни. Именно такое чувство возникает, когда ты сидишь в театре перед закрытым занавесом и ждёшь представления. Гаснет свет, играет чудесная музыка, и весь зал замирает в предвкушении волшебного действа. Это завораживает и погружает в состояние радостного ожидания, состояние приятное и очень комфортное. Однако спектакль ещё не начался, там за занавесом притаилось чудо, и нужно подождать ещё совсем чуть-чуть, чтобы прекрасный волнующий мир сцены открылся тебе
