Апельсиновый вереск. Дорога возврата - Вайолет Девлин
Иэн с силой стиснул зубы. Послышался отчетливый скрип. В Часовых Городках еще юный в то время всадник пытался самостоятельно смастерить лютню. Тогда занятие казалось слишком опасным. Что если отец или кто-то из старших всадников увидит его за этим бесполезным, по их мнению, делом? Всадникам не положено мечтать. Любые стремления, помимо военных, разбивались в следствии усиленных тренировок. И все же Иэну удалось создать инструмент. Иногда он даже играл на нем. Звучание, правда, оставляло желать лучшего. Однако лучше плохая музыка, чем совсем никакой.
Мелодия, которую всадник сыграл Этери, была придумана много лет назад. В Часовых Городках. То, что Фонзи был свидетелем его игры и первым слушателем, сильно раздосадовало.
Баррад развернулся к Иэну всем корпусом. На его перевязи отсутствовал меч. Непростительная халатность для хьенда. Или Фонзи так хотел показать свою позицию?
“Я не боюсь тебя”, — читалось в глубине его темнеющих глаз.
— Наиглупейший маскарад, — скривился Фонзи и громко захлопнул крышку рояля. — Преступница в роли герцогини и четыре предателя.
Внутри Иэна Кадогана взвилась ярость. Она была такой ледяной, что могла обжечь любого, кто к нему посмеет приблизиться. Всадник сжал кулаки, его голос был готов замораживать океаны:
— И этотыназываешьнаспредателями? За то, что мы выбрали другой путь, помимо жестокого убийства невиновных? А не напомнишь ли мне, друг, кто нас сдал Филберту? Из-за кого мы вынуждены скрываться? Это ты предал нас, Баррад. Не наоборот. Ты предал Авалону.
— Вы защищаете фейри! Водите дружбу с их королем! — Фонзи вскочил со стула. Он всегда загорался слишком быстро. Вот и сейчас его жар столкнулся с холодом Иэна. — Может быть, это мне надо напомнить тебе, сколько невинных людей они убили? И не просто убили, а заставили проживать последние минуты в агонии!
— Времена меняются, — покачал головой Иэн. — В Ареморике царствует жестокость. Фейри убивают людей. Люди убивают фейри. А мы, как ты выразился, предатели, находимся посередине. За нами стоит та, чье имя вписано в пророчество. Она принесет мир с собой и не только в Приморское Королевство, но во всю Ареморику.
Фонзи рассмеялся, согнувшись пополам и упираясь в колени.
— Ми-ир, — протянул он, выпрямляясь. Улыбка пропала с его лица, — Не будет никакого мира. Сущность этих проклятых тварей не изменить. Этого не понимаешь ни ты, ни Авалона. Хотя… Какое ей дело до проблем людей, раз она все это время была шпионкой королевства. Я восхищался ей, а она оказалась такой же, как все они. Мерзкой, жестокой, отвратительной сукой…
Иэн за одно мгновение очутился рядом с Баррадом и с размаху ударил его в челюсть. Звук сломанных костей стал для всадника прекрасной музыкой. Голова Фонзи дернулась в сторону. Иэн сломал ему не только челюсть, но и перегородку носа. Теперь черные доспехи заливала багряная кровь. Она лилась по разбитым губам хьенда, по его острому подбородку. Впервые мужчина почувствовал удовлетворение после встречи с бывшим соратником.
Фонзи медленно повернулся в его сторону. Облизал кровавые губы и попытался ударить в ответ. Промахнулся. Пролетел на несколько шагов вперед, а Иэн успел схватить его за воротник нагрудника и с силой прижать к роялю.
— Никогда не говори о ней так, понял? — тихо, но с угрозой в голосе предупредил Иэн. — То, что ты, мудак, струсил и сбежал, дабы сохранить себе жизнь, еще не дает тебе право так отзываться о женщине, которая относилась к тебе как к другу. Женщине, что готова была тебя защищать, не смотря на то, что ты этого не достоин. Ты думал, что любил ее, а на деле продал наши жизни Белому Ворону. Ладно, ты продал меня. Кевина. Фейт. Но ты пообещал ему сердце Авалоны. Что? Не заполучил его любовью и решил, что в таком случае оно не достанется никому? Это ты омерзителен. Вся твоя сущность — ненависть. Ты не лучше тех фейри, которых презираешь.
Всадник отпустил Фонзи и, поморщившись от вида свежей крови, развернулся, направляясь к выходу. Этот разговор его смертельно утомил. Фонзи изменился. Раньше Иэн видел в нем доброго шутника, что порой способен становиться серьезным в моменты опасности. Теперь же Фонзи Баррад представлял собой ни что иное, как один единый ком из ненависти и лжи.
За спиной Иэна раздался оглушающий смех.
— Идиот! Вы в моих руках! — смех нарастал, но мужчина не оборачивался. — Слышишь? Вы не выйдите из этого дворца живыми! Только через мой труп.
Идея Этери убить Баррада больше не казалась такой жестокой. Если придется выбирать между Этери с всадниками и Фонзи, Иэн быстро свернет шею последнему.
— Не долго вам находиться под защитой эрцгерцога. Скоро клетка захлопнется! — прокричал напоследок Баррад, прежде чем двери, ведущие в музыкальную комнату, медленно захлопнулись.
Этери
В день политического приема Этери, пожалуй, нервничала даже больше, чем в день, когда она только попала в Ареморику. Просто она знала, чего ожидать, но не знала, как это предотвратить. Прибытие делегации западного государства девушка с успехом пропустила. Она и до этого не собиралась приветствовать воинов Дэхарт иль Зоро, а теперь, после двойного столкновения с Фонзи, так и вовсе решила потратить это время на сборы.
Тина все утро стенала. Хотела, чтобы ее тоже взяли посмотреть на “заморских людей”, но в этот раз Иэн с Этери были солидарны. Дочь должна остаться в покоях с Фейт. Так для нее будет безопаснее. Тина с таким раскладом дел была не согласна, обиделась и заперлась в своей спальне. Этери с тяжелым вздохом посмотрела ей вслед. Да, никудышная из нее вышла мать. Но лучше она будет плохой мамой, чем позволит Тине рисковать своей жизнью ради сиюминутного любопытства.
Нефритовый Зал был едва ли не единственным помещением во дворце, которое не переливалось белоснежным мрамором и не сияло золотом. Отчасти оправдывая свое название, в зале разместились высокие колонны, вырезанные из нефрита. Они уходили вверх и, словно фоморы, держащие на своих плечах Приморию, поддерживали потолок. По обеим стенам от колонн тянулись ленты флажков с изображением гербов Империи Сион и Дэхарт иль Зоро. И если герб империи был хорошо знаком Этери, то изображение головы ерларда с острыми клыками она увидела впервые.
Оглядев помещение, которое только-только начало заполняться людьми, Этери отошла в маленький темный закуток и принялась наблюдать. Рядом с ней стояла Авалона, все так же закутанная в темную ткань и предельно сосредоточенная. За их спинами, облокотившись на стену, стояли Иэн и Кевин. Последний все время пытался отпустить неуместную шутку, за что каждый раз получал суровый взгляд от
