Фаворитка (СИ) - Цыпленкова Юлия

Так Лайсс Утткер оказался предоставлен сам себе. Без средств, без знакомств, без ремесла, которым мог бы зарабатывать себе на жизнь, но с привычкой к роскошной жизни. К тому же мать однажды все-таки проболталась о высокородном отце, чем поселила в душе сына уверенность, что в особняке покровительницы он на своем месте, и жить должен только так. Правда, родительница запретила говорить кому-то о своем полублагородном происхождении, иначе отношение к ним могло совершенно поменяться. Одно дело – брошенные мужем и отцом, а другое – девица, отдавшаяся хозяину.

И вот он оказался на улице. А в дополнение к этому самоуверенный и самовлюбленный дурень едва не попал на каторгу, потому что баронесса обвинила его в краже, и уйти от полиции Утткеру удалось только благодаря собственному дару. Так что история с преследованием и ложным обвинением тоже оказалась правдой, но с искаженным смыслом.

Далее след беглеца начал путаться. Ему действительно пришлось покинуть Смади, чтобы избежать новой попытки ареста и какое-то время скрываться от преследователей. Потому он забрался подальше, где его оставили в покое. Свой дар менталист теперь скрывал, потому что он стал его тайным оружием. Пытался обзавестись новой покровительницей, но подобраться к одиноким благородным дамам оказалось не так-то просто. А еще нужны были деньги.

Не умевший работать, да и не желавший этого, Утткер связался с отребьем. В домах увеселений он стал желанным гостем. Дамы были не против угостить его, приютить и приласкать. Еще бы! Лайсс исправно помогал им, направляя клиентов. Матушки даже начали грызться и перебивать цену соперницы на услуги «зазывалы». Впрочем, сдружился Утткер не только с матушками, но и с шайками, а главное, с их главарями.

Не стану утомлять вас пересказом всех «подвигов» беглеца. Их хватало. И в камере, где он познакомился с лейтенантом Декхандом, Лайсс оказался не случайно. Должно быть, он до этого усердно использовал свой дар и поисчерпался, поэтому не смог избежать ареста, но в тюрьме набрался сил и смог вернуть кортик новому знакомому. А так как в том городе Утткер успел нажить себе неприятностей, то и терять ему оказалось нечего, зато он узнал, что у капитана есть дочь, и дочь эта совершенно не имеет успеха у мужчин, а оттого должна стать легкой добычей. На горизонте замаячила та жизнь, о которой грезил сын прачки.

Далее вы знаете, и осталось только рассказать о том, что сыщики сумели выяснить о побеге. А вот тут рассказать особо-то и не о чем. Удалось установить, что карета остановилась на ночлег в придорожном постоялом дворе. Грубейшее нарушение! Конвой должен был довезти арестанта до ближайшего острога и, предъявив предписание, оставить его в камере, а утром забрать и продолжить путь. Однако тут вины конвоиров не было.

Случайность! Когда они проезжали Дерб – городок в трех днях пути от Канатора, на тракте случился затор. Несколько повозок перекрыли дорогу – возницы не желали уступать друг другу. Разразился скандал, подъехали еще повозки и несколько экипажей, сгрудились пешие зеваки. Ни объехать, ни растолкать это скопище возможности не было, и конвой был вынужден потерять несколько часов, ожидая, когда городская стража, выскочившая на шум, сумеет навести порядок. В результате, ночь застала моих канаторцев еще в пути к Бэйтсу,  где должны были заночевать.

Арестанта оставили в карете, лошадей выпрягли, часовые заняли пост, остальные ушли отдыхать, предварительно распределив время охраны. Потом отдохнувшие конвоиры сменили тех, что первыми сторожили Утткера. А утром открыли карету, чтобы вывести матроса по нужде, заодно передать ему завтрак, но… клетка оказалась пуста.

— Подкуп? — спросил Гард.

— Они все клянутся, что арестант за ночь не издал ни звука, и к карете никто не подходил, — ответила я. — Уверяют, что после последней остановки Утткер находился в карете. И когда выпрягали лошадей, он попросил вывести его, после снова сел, дверь закрыли снаружи. Вам лучше, чем мне известно, что изнутри арестантскую карету не открыть.

— Может, сумел за время пути ослабить или открыть браслеты? — Фьер в задумчивости потер подбородок. — Потом внушил часовым выпустить себя и велел забыть, что они это делали?

Я пожала плечами, слезла со стола и прошлась по кабинету.

— Браслеты невозможно ослабить или вскрыть, ни одна отмычка такой замок не возьмет, а у Утткера под рукой даже шпильки не было, — произнесла я. — Элькос пояснял мне по этим браслетам. Он уверяет, что снять можно только имея ключ, а у конвоиров его не было. Не для того его магию блокировали, чтобы позволить ею пользоваться. То есть, выпустить арестанта из его узилища можно было только по доброй воле. Однако конвоиры клянутся, что подобного не было, даже согласились на магический допрос, чтобы доказать свою невиновность. После обнаружения пропажи они начали прочесывать окрестности, даже попросили помощи у местных полицейских, потому и не попались мне навстречу, когда я возвращалась в столицу – продолжали искать хотя бы следы беглеца.

— Маг допросил?

— Да, но это был не совсем магический допрос, скорей гипноз. Каждый повторил свои показания. Так что, возможно, всё так и было, но ведь чудес не бывает, — я развела руками. — Испариться Утткер не мог, его выпустили, но кто и как, пока остается неизвестным. Его конвоиры сидят сейчас в заточении, беглеца ищут, но вряд ли найдут. Ментальный дар, тем более слабый, не оставляет следа, по которому могли бы пройти маги.

— Боги знает что, — выругался Гард. — Мне всё это совершенно не нравится.

У меня возражений не нашлось.

Глава 26

— Я полностью с вами согласна, Фьер, — произнесла я, задумчиво глядя перед собой. — Маг, хоть и слабый, но все-таки опасный, оказался на свободе. Как и почему неизвестно, куда направился – тоже. Это человек низких моральных качеств, беспринципный и наглый. Сколько бед он еще может принести? И все-таки главное…

— Кто помог ему бежать.

— Верно.

— А еще это второй маг, который ставит в тупик магический сыск, — добавил его милость. — И второй раз дело касается вас…

— Косвенно, друг мой, второй раз так уж точно, — заметила я. — Слишком много подтвержденных стечений обстоятельств, чтобы наша встреча была спланирована. К тому же, если его кто-то и подослал ко мне, то он не знал о подарках Элькоса, а они всегда со мной. Да и подсылать в такой обстановке нет смысла. Мы были не одни, в кабинете присутствовали наместник, капитан Стиренд и один из моих гвардейцев. А всё, что пытался внушить мне Утткер, так это веру в его невиновность. Нет, Фьер, этот маг удобен для того, чтобы подобраться ко мне – к примеру, зачаровать кого-то из моего окружения, но! Дар его слаб, чары быстро развеиваются. Или его использовать в момент злодеяния, или же он должен сойтись с кем-то из моего окружения и долгое время работать с его сознанием.

— И? — Гард подался вперед. — У ваших приближенных появились новые знакомцы? Может, кто-то новый из обслуги во дворце?

— Фьер, вы и вправду думаете, что…

— Я думаю, что освободить мага-менталиста мог тот, кто знал о нем и видел в нем пользу, — прервал мое изумление королевский прокурор. — Если бы наниматель, назовем его так, собирался связаться с Утткером, он бы сделал это. Однако его освободили после того, как вы отправили арестанта к верховному магу, а потому я делаю вывод, что о нем узнали в ту пору, когда матрос побывал у вас. И если это так, то в вашем окружении шпион, и этот человек доносит вовсе не королю. — Я открыла рот, чтобы ответить, но барон жестом остановил меня: — Шанриз, послушайте. Вы – чистая душа, и ваши мысли витают в иных сферах, в то время как я погружен в мир людских пороков и преступлений вот уже шесть лет. И мой взгляд видит то, что скрыто от вас. Так вот я вижу несколько вех, за которые цепляется мой взор. Итак, — я уселась на стул, сложила на коленях руки и приготовилась слушать: — Итак, исчез незначительный по своей сути человек, мелкая сошка, но обладающий даром внушения и управления чужим сознанием. Его побег происходит после того, как маг был отправлен для разбирательств в столицу. И я вам в точности говорю, что о его даре узнали только после того, как вы обнаружили его. До того времени, Утткер вполне удачно пользовался им, не открыв никому своей тайны. А вот после того, как он предстал перед вами, дар менталиста был вами опознан и оглашен. Об этом на улицах не кричали, и отправлен он был достаточно быстро, верно? — Я задумчиво кивнула. — То есть о нем мог узнать только тот, кто находится в вашем окружении…