Защитник Драконьего гнезда. Том второй - Айя Субботина
А пока у нас есть время, чтобы оценить собственные потери. И они, разумеется, есть. И убитыми, и ранеными. Раненых особенно много, но в основном это последствия бури, то есть абсолютная ерунда.
Ледяные копья, что раз за разом валились на замок, полностью разрушили две башни и еще несколько хозяйственных построек. А еще внутренний двор теперь – нечто вроде выгребной ямы, куда набило мусор со всей округе. И от этого мусора требуется избавиться, потому что в противном случае мы банально не сможем нормально передвигаться, а еще останемся без одного из самых важных источников воды.
При этом надо понимать, что магическая атака может накрыть вообще в любой момент, потому наши маги, хотя бы частично, но всегда на посту. И это, разумеется, проблема. Потому что мы не в состоянии прогнозировать магические действия противника и вынуждены на них лишь реагировать. Если в какой-то момент времени окажется, что наша защита недостаточна, это сразу же может обернуться большой бедой.
В замке пересекаемся с Изабеллой. Та уже во всю занята помощью раненым. Выделяем друг для друга всего несколько коротких мгновений – обняться, просто постоять и понять, что мы все еще вместе, что есть друг у друга. Этого достаточно.
В этот день нас больше не атакуют. А как только на улице темнеет, снова отправляюсь в лагерь мятежников. Там никакой паники, никаких сомнений. К тому же успеваю как раз на что-то вроде воодушевляющей речи Магистра. На самую концовку.
— И помните, Отец наш Безначальный все видит и все внемлет, - говорит он сильным вдохновенным голосом, стоя на наспех сооруженном помосте. Вероятно, использует магию, потому что его голос в равной степени слышен даже на краю лагеря. – И он примет в свой благоухающий сад каждого, кто погибнет, исполняя Его волю. Мне здесь – всего лишь песчинки в Его бесконечном замысле. И не нам, грешным, уразуметь всю грандиозность этого замысла. Но нам, в меру слабых сил наших, стараться оправдать надежду, что наш Творец возложил на нас. Да, он верит в нас, верит в нашу любовь к нему.
Не помню, что бы когда-то Великий Магистр прибегал к словам веры. Он всегда находил подход к другим, этого у него не отнять, но всегда действовал более приземленно, более жестко и, часто, прямолинейно, играя на слабостях и желаниях тех, от кого хотел чего-то добиться.
— Каждая наша жизнь – не напрасна, - продолжает Магистр. – Всевышний любит нас. Но мы должны показать ему, что достойны этой любви. Должны очистить нашу землю от грязи и разврата, что угнездились в стенах Драконьего гнезда, некогда обители наших богоизбранных правителей, а нынче – лишь змеиное гнездо, наполненное ядом и подлостью. Несчастные беженцы из земли лорда Фарфурда принесли мне страшные новости о выжженом замке и отравленных землях – то месть проклятого дракона, что нынче узурпировал трон. Он убил богобоязненного лорда Фарфурда с его сыном и всеми слугами, а земли обратил в вечное напоминание о собственной животной ярости. И за что убил?
Магистр выжидает драматическую паузу. И кругом царит полная тишина, хотя, я уверен, эту речь он в том или ином виде, произносит не в первый раз.
— За предложение обручения! – повышает голос Магистр. – Вы можете себе такое представить? Этот зверь, что сейчас попирает трон нашей любимой Артании, сошел с ума. Такое, к сожалению, бывает с драконами. Они не всегда в состоянии удержать контроль над тем, кто изо дня в день довлеет над их разумом. Слабые физически и духовно, они впадают во мрак и сдаются, предпочитая свету тьму. Они отворачиваются от Создателя нашего и пускаются в такое зло, что никому нам не привиделось бы и в кошмарном сне.
Он говорит неторопливо, размеренно, аккуратно и, надо признать, искусно подбирая нужные интонации, чтобы особенно подчеркнуть наиболее важные моменты своей речи.
— Его уже не возвернуть в мир праведников. А его падшая жена лишь покрывает эту неуемную ярость и злобу. Нам с вами предстоит избавить нашу любимую Артанию от того, во что переродилась некогда священная королевская кровь. Благо, Отец наш озаботился тем, чтобы не оставить нас в одиночестве. Ибо есть у нас законный наследник. И находится он в этом самом лагере. Рядом с каждым из вас. И если бы не бездушная тварь, что притаилась где-то здесь, я бы незамедлительно показал вам его…
Люди начинают перешептываться и переглядываться. Нет, меня им не заметить. Но что это? Он знает обо мне? Вообще, догадаться, что снова навещу все это скопище не так уж и сложно.
Кажется, что где-то далеко что-то грохочет.
Инстинктивно оборачиваюсь в сторону Драконьего гнезда. Разумеется, мы слишком далеко, что даже днем что-то рассмотреть.
— Если кто-то думает, что нас можно обмануть дважды, - Магистр обводит взглядом многочисленных слушателей, - он сильно ошибается. Напомню, под небом все видно лишь Отцу нашему Безначальному. И именно он делится с преданными чадами своими тем, что узрел.. узрел в змеином гнезде! – Повышает голос, переходя почти на крик. – И пока ты, Шаар Анвиль, обретаешься в тенях, аки презренный вампир, выискивая безнаказанную жертву, алчущий свежей крови, твоя падшая женушка со всеми, кто обманулся твоими лживыми посулами, умирают в корчах и страшных муках, ибо…
Я не дослушиваю его. Возможно, Магистр просто хочет меня напугать и тем самым отвести от лагеря ночной террор. Не знаю. Но испытывать его слова на прочность не имею никакого права. Да и не могу. А потому через мгновение меня уже нет в лагере – несусь прочь так быстро, как только могу.
И вроде снова повторяется грохот. Но слишком рассеян и неясен мир вокруг, слишком размыто мое сознание в этой форме, чтобы все чувствовать так же остро, как и дракону. И надо бы обратиться зверем, чтобы добраться еще быстрее, но тогда я не смогу стать им завтра, во время боя. А завтра, я хочу ошибиться, но уверен, Магистр ударит по нам так, чтобы не оставить камня на камне.
Там есть маги, они защитят. Они сдержат…
Пустой уговор собственного разрывающегося разума. Треклятые весы выбора.
Драконье гнездо – оно уже
