Скипетр света - Мара Вульф
Мы входим внутрь, и я тут же ощущаю дыхание вечности. Почти невозможно вообразить, что этот храм возведен людьми. Первые слабые лучи нового дня еще не достают до конца длинного двухсотфутового[21] коридора, куда мы направляемся. Справа и слева его обрамляют высокие опоры в форме фигур. Они изображают Осириса, однако имеют черты лица Рамзеса. Между ними, словно образуя живой коридор, выстроились в два ряда мужчины и женщины. Но это не обыкновенные люди – все они ангелы. И хотя на каждом из них однотипная белая одежда, крылья мерцают самыми разными оттенками. Они тяжело вооружены. На ремнях висят мечи, над головами высятся копья, и у каждого за поясом торчит нож. Я нащупываю свой, но он убран в багаж, потому что с ним нельзя лететь.
– Это личная гвардия высших ангелов, – тихо объясняет Азраэль. – Их лучшие воины.
– Зачем они здесь? – Наши шаги в пустом коридоре отдаются громким эхо.
– Чтобы защитить Скипетр света, если мы его найдем.
Могла бы и сама догадаться. Я полагаю, что солнце откроет особую подсказку на одной из трех скульптур, своего рода знак, и правда надеюсь, что скипетр хранится там. Это всего лишь теория, и не особо надежная, но я не могу себе представить, что Соломон собирался заставить нас вечно гоняться за сокровищами. В конце концов, у него он тоже располагал ограниченным запасом времени, а спрятать предстояло все три регалии. Хотя гвардейцы стоят на своих местах, вытянувшись в струну, их взгляды с любопытством следят за нами.
– Они подчиняются тебе?
Мы пересекаем большой холл, образующий главное помещение, в котором стоят еще четыре статуи богов.
Азраэль отрицательно качает головой:
– Они исполняют только приказы высших ангелов. Достаточно одного слова кого-то из них, и гвардейцы убьют нас на месте.
– Это так воодушевляет.
От большого зала отделяются два следующих, поменьше. Разделение пространства простое, но масштабы более чем впечатляющие. Перед лицом достижений архитекторов любой человек почувствует себя маленьким и жалким. Но теперь-то я в курсе, что в планировании участвовал высший ангел.
– Я серьезно, будь с ними осторожна. Джибриль и Микаил не отличаются мягкостью.
– Ну тогда они полная противоположность тебе.
– По сравнению с ними я мил, как мурлыкающий котик.
Ускорив шаг, Азраэль перемещается во главу нашей процессии.
Я разглядываю фрески. Согласно египетской мифологии, сам Ра построил Рамзесу лестницу в небо в форме восходящего солнца, лучи которого дотягивались до внутреннего пространства храма. В этих комнатах царствует Осирис, каждый день воскрешая помолодевшего Рамзеса. У нас нет времени полюбоваться вдосталь. Тем более что в детстве я уже тут бывала.
Ко мне присоединяется Энола. Прежде она держалась в хвосте группы и с тех пор, как мы улетели из Лондона, в принципе вела себя на удивление тихо. Постоянно отделялась от остальных и почти не участвовала в разговорах.
– Будь осторожна. – В ее тоне звучит надменность. – Все не то, чем кажется.
– Ладно. Спасибо за совет. Еще что-нибудь важное сообщишь?
Почему бы ей просто не рассказать, что у нее на душе?
– Скоро тебе уже не будет смешно.
– Лучше так, чем вообще не смеяться.
Пери поджимает губы. Высшие ангелы могли бы не приводить свою гвардию, Энола с превеликим удовольствием убьет меня лично, стоит только им отдать такой приказ.
– Он никогда тебя не выберет. Он… – Она замолкает, потому что другие внезапно останавливаются. Мы дошли до конца коридора и достигли самой священной части храма.
– Энола, – к нам подходит Сет, – все нормально.
И пусть солнечный свет еще не совсем добрался до нас, но я улавливаю мелькнувший у нее в глазах страх. Не относись она ко мне настолько отвратительно, я бы ее даже пожалела.
Барьер, который обычно не подпускает туристов к сидящим скульптурам, убран. На его месте сейчас стоят четверо. У двоих из них на спинах мощные крылья. У высшего ангела Джибриля – угольно-черные, сверкающие неземным светом. У Микаила – алые, но окруженные таким же свечением. К ним шагает Исрафил, расправляя белые крылья с тем же сиянием. Интересно, светились ли раньше перья у Азраэля? Он лишился этого, когда у него отняли прежний статус?
Рядом с высшими ангелами стоят Саида и Исида. Гор и Данте устремляются к ним, а мы остаемся на приличном расстоянии.
Я смотрю на Азраэля, чье лицо в этот момент выглядит словно высеченным из камня. Так и не скажешь, насколько сильно его ранит то, что он больше не высший ангел.
Джибриль отделяется от группы. Мне приходится взять себя в руки, чтобы не отпрянуть, когда он приближается к нам. Азраэль незаметно придвигается ближе ко мне, и присутствие Сета у меня за спиной становится более ощутимым. Создается впечатление, будто они оба стремятся защитить меня от высшего ангела, что странно, учитывая их вражду.
– Леди де Вески, – вежливо здоровается Джибриль, останавливаясь передо мной. Я бы могла расслабиться, не звучи в его голосе ледяной холод. – Если Скипетр света соизволит вновь вернуться под нашу опеку, мы будем в большом долгу перед вами. – Не обращая внимания на Азраэля и Сета, он не сводит с меня полночно-черных глаз, обрамленных длинными ресницами.
Я стараюсь не показывать восхищения его красотой. Всякий раз думаю, будто не может быть бессмертного еще красивее, чем тот, с которым я только что познакомилась, и снова убеждаюсь в обратном. На мгновение меня отвлекает эта мысль, пока я с небольшим опозданием не осознаю, насколько необычно он сформулировал предложение.
– А у скипетра есть выбор? Я думала, нам надо его тут где-то найти, – сбитая с толку, выдаю я.
Джибриль на пару секунд переводит взгляд на Азраэля.
– Регалии – могущественные магические артефакты. Разумеется, у них есть выбор. Мы лишь их хранители, а не хозяева.
У меня на затылке выступает пот, а ладони становятся влажными, поскольку это
