Старшая сестра его величества. Власть - Алёна Цветкова
— Ваша светлость, — к моей карете, остановившейся прямо напротив высокого крыльца, подскочил сам дворецкий, — это такая честь для нашего дома. Прошу вас.
Я царственно кивнув, положила ладонь на предложенную руку и легко спустилась с короткой лестницы. Дворецкий не тот человек, с которым мне должно было вести беседы. Хотя, если бы за нами прямо сейчас не наблюдали десятки удивленных моим появлением глаз, я бы поинтересовалась, не приглашен ли на бал его светлость герцог Юрдис. Возможно я зря волнуюсь, и он просто опаздывает.
Серый камень ступеней большой мраморной лестницы холодил подошвы ног, я поежилась и поплотнее закуталась в шубку. Дворецкий, вероятно, выбежал встречать именно меня, и был одет совсем не по погоде. Ночка сегодня выдалась морозная. Я уже пожалела, что не надела на тонкие шелковые чулки теплые шерстяные носки. Вряд ли в бальном зале будет намного теплее, он слишком большой, чтобы обогреть его целиком. Заодно прорекламировала бы продукцию своей мануфактуры. Ну, ничего, усмехнулась про себя, это не последний бал. А сегодня у меня совсем другие цели.
— Ваша светлость, — барон Грац-старший лично принял мою руку у дворецкого, встретив пряо у входной двери, — очень рад видеть вас в своем доме. Это большая честь для нас, — повторил он практически слово в слово приветствие уже сказанное своим слугой, но теперь я могла ответить.
— Ну, что вы, — улыбнулась я, — я очень благодарна вам за приглашение. И откликнулась на него с огромной радостью. О ваших балах, господин барон, так много говорят, что я не могла пропустить это мероприятие...
Слова ложились легко. Среди праздничной роскоши я чувствовала себя, как рыба в воде. Оказывается о очень соскучилась по праздникам в высшем свете. Обилие горящих свечей, тихая музыка, снующие туда-сюда слуги, щебет и смех разодетых в пух и прах женщин, сдержанное спокойствие мужчин, неспешные разговоры в ожидании танцев, заикающиеся застенчивые кавалеры, краснеющие девушки... я как будто бы окунулась в прошлое. На мгновение показалось, что мою ладонь держит не барон, а мой отец, который привел принцессу на первый бал в ее жизни. Сердце защемило, а на глазах выступили слезы.
— С вами все в порядке? — Озабоченно поинтересовался барон Грац-старший, с тревогой заглядывая мне в лицо.
— Д-да, — кивнула я, часто-часто моргая, чтобы высушить влагу, — прошу прощения. У вас так красиво, что я невольно расчувствовалась...
— Ох, уж эти мужчины, — прямо передо мной откуда ни возьмись появилась сияющая от обилия украшений женщина. Судя по смуглой коже и огромным, сверкающим, как черные бриллианты, глазам, это была уроженка Аддии... И мать Гирема. Сердце невольно запнулось. Сын был так похож на мать! А она, словно догадавшись о моих мыслях, улыбнулась и выхватила мою руку у супруга. — пройдемте, ваша светлость, я провожу вас к камину... В вашем состоянии вредно стоять на сквозняке. А там у нас собралась очень приятная и уютная компания, вам понравится, — рассмеялась она.
— Конечно, дорогая, — барон Грац расплылся в счастливой улыбке и тут же выпустил меня меня, — тебе виднее, что будет лучше дамам в столь деликатном положении, как ее светлость. Ваша светлость, — представил он мне свою жену, — это моя супруга, баронесса Грац.
— К чему такой официоз, дорогой, — радостно сверкнула глазами баронесса и взглянула на меня, — называйте меня просто Амилла... Все же мы с вами совсем не чужие друг другу люди, — ее улыбка стала еще шире и радостнее, — я так много о вас слышала и безумно рада наконец-то познакомиться с вами лично...
То, что она так открыто намекала на мою связь с Гиремом было совершенно неприемлемо, ведь сейчас я была супругой совсем другого человека. Но сердиться на мать Гирема у меня просто не получалось. Напротив, я сама, глядя на нее, начала улыбаться и радоваться, ощутив, как все мои проблемы уходят на задний план, освобождая плечи от своего многотонного груза.
— Меня зовут Абрита, — ответила я, в последний миг заменив настоящее имя на то, под которым сейчас жила. — Почту за честь, если вы будете обращаться ко мне именно так.
Я не знала, магия ли это наследницы крови Древней Богини Аддии, или просто сама баронесса была таким ярким и светлым человеком, но я, не сомневаясь ни одного мгновения, доверчиво отправилась туда, куда она меня повела.
Глава 42
В самом дальнем углу бальной залы, у большого камина были расставлены уютные диванчики, на которых восседали, другого слова и не подберешь, некоторые из гостей Амиллы.
Этот уголок ничем не был отделен от общего помещения, и вроде бы никто не загораживал его от всех желающих, однако каким-то внутренним чутьем я сразу поняла, в эту уютную компанию кого попало не допускают. А меня допустили. И дело было вовсе не в титуле, возрасте или моей мнимой беременности, в зале полным-полно было других мест, где можно было отдохнуть от танцев или провести время за разговорами.
Чем ближе мы подходили, тем больше женщин поворачивали головы к нам навстречу. Они внимательно и немного настороженно смотрели на меня. Мое появление в компании хозяйки недвусмысленно намекало, что я претендую на очень близкое знакомство.
Вип-компания Амиллы оказалась очень разнородной. Полулежала обложившись подушками и самая старая представительница Грилорсккой аристократии — графиня Монеро, которая когда-то была фавориткой моего деда. И сидела с раскрасневшимися от злости щеками юная герцогиня Юрдис... Та самая, которая была опозорена Адреем. После нашей свадьбы, отец был вынужден срочно выдать дочь замуж, чтобы прикрыть блуд. Это оказалось непросто, очередь из женихов мгновенно испарилась. И юная герцогиня стала женой престарелого вдовца — барона Описа, который годился молодой жене не просто в отцы, а в прадеды.
— Дамы, это ее светлость герцогиня Бокрей, — Амилла представила меня женщинам. — Прошу принять ее в наше общество и отнестись с пониманием, Абрита сейчас в положении и нервные потрясения ей не к чему, — улыбнулась она, пристально глядя на баронессу Опис, которая уже открыла рот, чтобы выдать что-то не слишком любезное.
Баронесса сразу поняла намек и закрыла рот, совершенно по-детски надув губы от обиды. Наверное, хмыкнула я про себя, она очень расстроена, что теперь не сможет жаловаться подругам на то, как я вероломно увела у нее перспективного жениха. Однако, не подав
