Ульяна Соболева - Осколки безумия
— Эй! Вы живы?
Раздался мужской голос слева от меня.
— Да! Я застряла…по-моему у меня сломана рука, — собственный голос прозвучал странно.
Мужчина протянул руки и взяв меня под мышки потащил к себе, я помогала ему изо всех сил, пока наконец-то не оказалась снаружи.
— Пойдемте отсюда сейчас рванет, там бак пробит.
Я почувствовала запах бензина. Посмотрела на парня… и сердце пропустило один удар. Я узнала его. Но он не дал мне опомниться и потащил к дороге. Едва мы выбежали на трассу — раздался взрыв. Я вздрогнула и пошатнулась, он подхватил, не дал упасть, перед глазами все поплыло и, последнее что я почувствовала, как он поднял меня на руки.
Я приходила в сознание урывками. Слышала голоса, видела яркий свет, понимала, что меня куда-то везут. Мелькали белые халаты. Но отчетливей всего был запах лекарств. До меня доносились обрывки фраз:
— Травма головы… Нет документов. Примерно восемнадцать лет, максимум двадцать.
В руку впилась игла.
— Кислородную маску. Везите в реанимацию, готовим к операции.
Я снова погрузилась в темноту. А когда пришла в себя рядом попискивали датчики. Я села на постели. Бросила взгляд на капельницу. Черт…последнее время я все чаще просыпаюсь утыканная иглами и всякими приборами. Я слышала как рядом кто-то разговаривает. Сосредоточилась на звуке голоса.
— Виктор Андреевич, вы видели результаты анализов? Этого просто не может быть. Первый снимок показывал многочисленные переломы ребер, перелом руки, тяжелую травму позвоночника несовместимых с жизнью. Ее должно было парализовать, она должна была истекать кровью от внутренних повреждений. А вы говорите, что она помогла вам вытащить ее из машины!
— Успокойтесь, Светлана Владимировна. Скорей всего это ошибка. Результаты рентгена могли быть неправильными.
— Черта с два ошибка. Когда вы привезли ее в больницу она была без сознания… За два часа в ее организме произошли невероятные перемены. Повторный рентген показал, что нет ни одного перелома! А анализ крови. Вы видели ответ лаборатории? Они даже не могут определить группу и резус фактор.
— Светлана Владимировна, в лаборатории сегодня праздновали день рождения вам ли не знать, что все они пьяны. Идите отдохните. Уверяю вас в медицине чудес не бывает. Поверьте, если все травмы были несовместимы с жизнью — она бы умерла. Возможно, перепутали имена пациентов. Я отпускаю вас домой. Поезжайте. Я думаю вам следует взять отпуск на какое-то время. Поговорю с Фаиной она вас отпустит непременно.
— А вы? Как же свадьба вашей сестры? Выходной? — сокрушалась женщина.
— Клятва Гиппократа не признает выходных. Поезжайте домой. Я справлюсь. Пусть Настя сделает мне чашку кофе и позвонит к Ксении, извинится от моего имени.
Они появились из-за ширмы и оба в удивлении уставились на меня. Я сидела на постели, свесив ноги и смотрела на них. Особенно на Вика в белом халате, в очках. Я не верила, что это происходит на самом деле. Я только что попала снова в аварию и единственным человеком, который был поблизости и пришел мне помощь оказался…Нет, так не бывает…оказался тот о ком я вспоминала когда пришла в себя. Виктор. Он не узнал меня. Да и его теперь трудно узнать.
Я помнила его совсем другим. В кожаной одежде, патлатого, с сережкой в ухе. Удивительные перемены. Вик не стал рок музыкантом…он стал врачом, как и его родители. Женщина, которую он назвал Светланой Владимировной, вышла из палаты и прикрыла за собой дверь. Виктор подошел ко мне.
— Как вы себя чувствуете? Пошевелите правой рукой, — попросил он. Я вдруг поняла, что боль в локте отступила. Более того, я свободно ею двигала.
— Нормально…видно просто ударилась и…
— Дайте взглянуть.
Я смотрела на него расширенными от удивления глазами, даже рот приоткрыла. Но он счел это за недоверие или легкий шок.
— Ложитесь, вам пока не нужно делать резких движений.
— Скажите, мы раньше встречались?
— Нет. Раньше мы не встречались, — он усмехнулся уголком губ, — я бы вас не забыл. Как вас зовут?
Я протянула руку, и он ощупал мое запястье, локоть, плечо и даже ключицу. Очень осторожные и умелые пальцы.
— Марианна.
— Так вот Марианна, нет перелома и нет ушиба. Удивительно, когда я вез вас сюда я был уверен, что эта рука сломана по крайней мере в двух местах.
Я не сводила с него глаз, жадно рассматривая лицо, короткие волосы, заглаженные назад. Он изменился, но не стал менее привлекательным.
— Вас не тошнит? Голова не болит? — спросил он, надавливая мне на виски.
— Не тошнит, а голова болит. Но последнее время у меня часто головные боли. Это не связано с этой аварией.
— Мигрени? — Вик посмотрел мне в глаза и посветил в зрачки маленьким фонариком. Интересно он действительно меня не узнает?
— Можно сказать и так. Мое лекарство взорвалось вместе с машиной…
— Так что насчет мигреней? Как давно они у вас? — теперь он трогал мои скулы, затылок.
— Недавно…я только месяц назад вышла из комы, у меня полная амнезия. Семь лет жизни как не бывало.
Виктор бросил на меня испытующий взгляд. Казалось он очень сильно удивлен.
— Кома из-за чего? Что послужило катализатором такого состояния?
— Авария…по крайней мере мне так сказали.
В этот момент я еще верила в это.
— Я могу попросить связаться с вашей семьей. Они наверняка вас ищут.
Я отрицательно качнула головой, а Виктор ощупал мои ключицы.
— Так вы говорите травма головы, верно?
— Да…мне делали трепанацию черепа.
Он захохотал, и я дернулась от неожиданности:
— Простите, кто вам сказал подобную чушь?
— Моя…моя тетя она врач и…
— Бред. У вас не было никакой трепанации, никогда, это я вам как нейрохирург говорю. Я не чувствую никаких повреждений, никаких шрамов, неровностей.
Теперь я уже смотрела прямо ему в глаза. Он шутит?
— Не поняла.
— Что вы не поняли? Со всей серьезностью вам заявляю. У вас не было ни одной операции но голове. Ни одной или…
— Или что? — спросила я.
— Или же на вас все зажило как в фантастическом триллере. Завтра сделаем МРТ головы. И я вам точно скажу, была операция или нет. Если вы сомневаетесь в моих словах.
