История Эверис Фэлс - Екатерина Котова
— На «крайницу», а ещё в лавку Готиса. — бесцеремонно затараторила подруга, растеряв всю напускную вальяжность и стать «герцогини», — Мы спешим. Увидимся после! — толкала меня вперёд с силой взбесившейся виверны хрупкая на вид эртонка.
Парень не понял такого стремительного «прощания» и пошёл следом:
— Что за таверна–то?
— Игральная «Серебряный кубок». — крикнула, я, когда мы были уже в высоких парадных дверях.
— Хорошо! — махнул адариец и мы засеменили по мелкой брусчатке к остановке, где до десяти вечера курсировал «студенческий дилижанс» от академии до главной площади городка Даркмурта, где и располагались те самые «злачные места».
— Зачем ты ему раскрыла место погулянки? — пробурчала Лив, резко схватившись за ручку кабины, когда карета провалилась в знакомую выемку — могли бы уже давно засыпать! Но видимо это, чтобы студиозусы даже с закрытыми глазами смогли узнать путь «туда и обратно». Мышечная память она такая — вечная.
— А что такого? — не поняла ее настрой.
— Ну у него же завтра первая тренировка. А если он придет, то пить точно не будет, а значит…?
— Значит…? — недоуменно продолжила ее спич.
— Будет читать мораль! Ты будто не знаешь его.
— Да брось, ну, может, упрекнёт разок. Тебе то что?
— Мне ничего, но ты то не расслабишься.
— С чего бы? — возмутилась ее уверенности.
— Ну посмотришь.
Дилижанс остановился возле лавки Готиса. И я каждый раз входила туда с ощущением как перед поступлением в Даркмурт — чуда и праздника. Здесь было все! И даже больше! Когда я видела все эти колбочки, порошки и притирки, маленькая барахольщица во мне потирала ручки и желала приобрести и ультратонкую реторту с магической самоочисткой, и самопишущие перья, а какие сюда завозили редкие травы и порошки — любо дорого посмотреть. Особенно последнее. Цены откровенно кусались и устроить беспощадный шоппинг мешал лишь скудный кошель стипендиантки. А деньги родителей я брать принципиально не хотела, мать потом не преминет попрекнуть, что они же меня содержат и «будь добра…» и далее по списку.
Приветливо звякнул колокольчик, и мы попали в храм колдуний, алхимиков и артефакторов, где глаза разбегались на одних лишь котелках. Я могла проторчать тут вечность, поэтому стремительно направилась сразу в отдел простой канцелярии, где набрала несколько тетрадей и пару перьев с чернилами, а также нужно было купить новый магический гриф для начертательной рунометрии. В этом году начинается изучение высших рун, а мой старенький канул в пучине болотной жижи, когда «спокойный» мерин вдруг взбрыкнул на болоте, не желая скакать по кочкам.
Я подошла к остеклённой витрине, где на прозрачных подставках в выгодном свете заманчиво играли гранями грифы, выточенные из горных пород полудрагоценных камней магического происхождения в форме заострённых призм, длиной с палец. Чёрные гематиты, обсидиан и турмалин, украшенные по «ручке–держателю» черепами и всевозможной тематикой темных для некромантов. Селенит, горный хрусталь с серебром в рукояти — нейтральные — для магов светлого дара. И другие для своих нужд и стихий. А особая витрина с голубоватым сиянием для «избранных» и тех, у кого туго набит кошелёк, особо привлекала внимание, и я каждый раз разглядывала необыкновенный гриф из спектролита.
— У вас хороший вкус, миледи. — мистер Раш Готис собственной персоны медленно подошёл с другой стороны витрины, уловив мой мечтательный взгляд на умопомрачительный гриф по дичайщей цене. По стоимости сравнимый с каникулами на адарийском побережье.
— Хотите посмотреть? — поправил маленькие окуляры с толстенными линзами на переносице, что делали его глаза особенно большими, когда попадались на просвет в прямом направлении.
— Я…нет…просто…хотя… давайте…это ведь бесплатно? — усмехнулась собственной неловкости.
— Конечно. — рассмеялся старичок и особой печаткой открыл заднюю дверцу, вытаскивая в чёрных замшевых перчатках невероятной красоты гриф.
Мистер Готис протянул мне подобную защиту для ладоней, так как магические «начертатели» любили одни руки, и трогать их без разграничителей особенно не владельцам не рекомендовалось. Можно сказать, у каждого был свой характер и тебя могло шибануть разрядом, если магия войдёт в отрицательный резонанс.
Аккуратно обхватив рукоять причудливой спиральной формы, взяла настоящее сокровище в руку. Даже сквозь перчатку чувствовалось приятное тепло от камня.
— Похоже вы ему понравились, леди. — довольно заметил мэтр.
— Это взаимно. — Ласково огладила тёплый бок, поворачивая, тем самым создавая невероятную игру радуги и переливов. Казалось, что камень действительно живой, и поверхность его дышала словно перламутровый бок причудливой рыбы.
В нашем мире спектральная магия цвета особенно сильна. Каждый оттенок имеет свою частоту излучения, длину волны и определённую силу вибраций. Спектролит был самородком в своём роде. Я крутила эту невероятную игру света, все больше завораживаясь ей.
— Рис, я все! — подскочила ко мне подруга и тоже зависла, настолько прекрасным был артефакт. — Святые Стихии, небось стоит целое состояние! — ахнула эртонка.
Маэстро загадочно улыбнулся, пожимая плечами, говоря тем самым, что для кого–то состояние, а для кого–то стоимость достойного артефакта.
— Он прекрасен. — с каким–то чувством опустошения в ладони, вернула артефакт, выбрав нейтральный из горного хрусталя, и направилась оплачивать покупки.
— Рис, могла бы купить себе его. — восторгалась всю дорогу до игорного дома эртонка.
— Я не могу, ты же знаешь.
— Да помню, помню, свобода в обмен на содержание. Тьфу. — скривила милое личико девица. — Никогда не пойму аристократов. У вас все завязано на деньги. — Лив навалилась на тяжелую дверь и ввалилась в трактир, по совместительствую являвшийся увеселительным заведением с играми на разный вкус и лад. Сюда я никогда не ходила, так как распалялась в миг, поэтому от игр держалась подальше. Мама как–то рассказывала про своего двоюродного дядьку, что проиграл своё имение и эта история меня как–то сразу впечатлила.
В глаза сразу бросился сурового вида молчаливый вышибала, способный усмирить любого азартного кутену одним лишь своим взглядом и, если надо дубиной, что как экстренное оружие покоилось за его фигурой у стены. К нам тут же подскочила милая девушка из–за стоики
