Я сделаю это для тебя (СИ) - Салма Кальк
Женя таким знакомым жестом стряхнул что-то с пиджака, что в глазах моих защипало. Они ещё о чём-то говорили, Анри и Женя, а я, как в тумане, открыла дверь, вышла, повернулась к ним, сделала шаг… и внезапно оказалась в темноте.
Был вечер, моя машина по-прежнему стояла на парковке у бизнес-центра, Анри держал меня за обе руки.
— Еле успел. Тебе не зря сказали, что нельзя, понимаешь?
— Что… что случилось? — почему-то не держали ноги.
— Ты шагнула к нам и начала исчезать. Я бросился к тебе и схватил. Успел. И мы оказались тут же, но в темноте.
Я достала телефон и глянула — он показывал то же число, но — почти двенадцать часов ночи. А было — почти двенадцать дня. Мы провалились на половину суток вперёд?
Ох. Ну, как есть.
— Поехали, что ли, — вздохнула я и села в успевшую остыть машину.
Парковка была перегорожена шлагбаумом, Анри мгновенно разобрался, где у него что магически взломать, и мы выехали наружу, а он опустился за машиной, как будто так и надо.
Я машинально выруливала на мост, и ощущала себя полностью опустошённой. Теперь точно — новая жизнь.
Прощай, Женя.
11. Мало спалось, да много виделось
Я поднималась в лифте на свой одиннадцатый этаж — в нашу с Женей квартиру в новостройке. У меня не было ключей, но я отперла замок магически. Наверное, дверь подъезда открыла таким же способом — подглядела у Анри.
Свет горел в большой комнате — одна из маленьких ламп на стене, Женя включал её, когда что-то допоздна читал вечером. Я там его и нашла — увидел меня, поднялся из-за компьютера.
— Женя? — схватился за стол, только б ещё ему плохо не стало, что ли.
— Да. Не подходи, не надо.
— Ты… Ты жива? Где ты была всё это время?
— Нет. И да. Для тебя и для всех, кто здесь — не жива. Нет меня. Полгода как нет. Сам знаешь, наверное.
— Теперь уже ничего не знаю. Не стой на пороге, нечего. Куда ты пропала? Почему сейчас вернулась?
— Пропала туда, откуда просто так не вернёшься. А сейчас… вышло случайно. Я не смогу рассказать, и остаться тоже не смогу. Всё будет, как и было.
Но, впрочем, я вошла в комнату и села в своё кресло — большое, удобное, с анатомической спинкой. Да и вообще сердце сжалось нешуточно — потому что квартира эта была мне родной до последнего клочка обоев и маленького гвоздика в большом коридорном шкафу.
— Ты нашёл папку с моими заметками про Котова?
— Нашёл, сразу же посмотрел. Ты молодец, как всегда. Ты как чуяла.
— Ничего я не чуяла, просто он вёл себя, как победитель, относился ко мне, как к непонятному животному, и при том косячил. Был бы безупречен — тогда сегодня состоялся бы совсем другой разговор. Да и действовал бы он тогда тоньше, подставил бы где-нибудь Лёшку, а ты бы и поверил.
Женя только вздохнул. За полгода он ощутимо сдал, интересно, похоже, секретарша Алина не добилась своего. Потому что иначе не сидел бы он дома в час ночи в одиночестве.
— Да, я… я мог поверить, ты права.
— Чем ты Лёшку прижал, что он согласился с тобой работать?
— Да ничем не прижимал. Просто, ну, что это за работа — картинки рисовать? Мы поговорили, и он согласился.
Наверное, не захотел спорить.
— Он неплохо жил на те картинки. А сейчас что будешь делать? Ты вообще его хотя бы учил? Или решил, что он должен знать и уметь всё сразу?
— Он же по специальности дизайнер интерьеров. Разбирается и в проектировке, и ещё в разном другом!
— А мы не интерьеры проектируем, а дома строим, — пожала я плечами. — Немного другое. Тебя сейчас определи картинки рисовать, ты тоже взвоешь. И ничего с ходу не заработаешь, пока не сообразишь, что там и как.
— Я всю жизнь думал о семье и о нашем благополучии. А он не желал, — надулся Женя.
— Он вполне самостоятелен и умеет позаботиться о себе, и я думаю, что не только о себе. А ты бы подумал хорошенько, и поговорил с ним — что ему нужно на самом деле.
— Да зря ты, он справляется! Начал справляться, во всяком случае. Последний месяц вообще нормально. Я даже разрешил ему в отпуск поехать в его любимый Таиланд.
— Ещё бы, он всё-таки наш с тобой сын, — улыбаюсь я. — А нас обоих мозгами бог не обидел. И деловой хваткой, и чем-то там ещё, раз всё это сделали и вытянули, и даже без одного из нас всё, как оказалось, работает.
— Алексей справляется, — повторил Женя с нажимом. — Я думаю, втянулся. Или втянется ещё.
— А если всё же не втянется, посмотри на Димку Перфильева поближе. И на Лену Морозову. Любой из них будет лучше, чем Котов, понимаешь?
— Котов уже пошёл лесом, — нахмурился Женя. — Колись давай, что за мужик от тебя приходил?
— Мой хороший друг, — спокойно ответила я.
— Это ты что сейчас сказала?
— Только то, что сказала, не более того. Нет, Женя, я не изменяла тебе с помощниками, секретарями и лучшими друзьями. И как раз перед тем, как я ухнула в воду, Оля из отдела продаж прислала мне твои фотки с Алиной в каком-то ресторане, я даже не сообразила, где это было.
— Нашла, что вспомнить, — сморщился Женя. — Ну, дурак был, с кем не бывает-то? Она как прилипла потом, только и удалось после похорон отлепить.
Он глянул на меня виновато, а я вздохнула, потому что поняла, после чьих похорон. Моих, а по факту — Женевьевы.
— Да ладно, теперь-то ты совершенно свободен, — улыбнулась я. — Только совсем уж безголовых свистушек домой не води, что ли, — смеюсь, просто смеюсь. — А вообще найти бы тебе кого приличного, конечно. То есть, я тебе этого очень желаю.
— Да неужели? — усмехнулся он. — Выходит, там, где ты есть, у тебя всё хорошо, раз такая добрая? Была ведь — лучше не трогать, а то укусишь.
— Что поделать, ресурсы не безграничны, хоть у кого, — пожала я плечами. — Когда ты так устал, как я тогда, то ничего не в радость. И если меня трогали, это не радовало нисколько.
— И даже то, что на Байкал поехали, не радовало? — не понял он. — Круто же было, ну, пока ты в воду не упала.
— А я предупреждала, между прочим, что могу упасть, но кто ж меня слушал? Слушал бы меня — сейчас мы бы вот так с тобой не разговаривали.
— И Алексей не вернулся бы, и Котова я не выпер бы коленом под зад, — задумчиво произнёс Женя. — Хочешь сказать — мне это было дано для чего-то там, а я не понял?
— Да что ж мы знаем-то о том, что и для чего нам дано, — рассмеялась я. — Но нужно жить дальше и работать дальше, и Лёшку не гноби, а то внуков не увидишь.
— Как это не увижу?
— Легко. Бросит всё тут, уедет обратно в свой Таиланд — и в лучшем случае будет звонить, или отвечать на твои звонки. А то и не будет, смотря по тому, насколько нехорошо вы расстанетесь.
— Но пока же не так!
— Не так. Вот и цени, ясно тебе? Ладно, обними его от меня.
— Ты у нас теперь что — ангелом-хранителем заделалась? — он встал, подошёл близко и смотрел на меня.
— Так вот не могу обещать, что ещё раз выйдет, — покачала я головой.
— Понял. Спасибо, Женечка.
— И тебе спасибо. За всё.
Мы ещё даже за руки немного подержались, а потом я встала и ушла. Просто ушла, просто закрыла дверь.
И проснулась.
Темно, ночь. Телефон сказал, что третий час. Рядом спит Анри. Мне всё просто приснилось.
Очень интересно, что снилось Жене? И если вдруг то же самое, то… пусть так и будет, в общем.
Анри зашевелился и открыл глаза.
— Что случилось, Эжени?
— Ничего. Мне приснилось, что я была в своей старой квартире. Поговорила с Женей, мы даже без скандала обсудили всю эту ситуацию. И я ушла. И проснулась.
— Я слышал, что так бывает, иные могущественные маги прошлого как-то ухитрялись пробраться в сны нужным людям, если у них не выходило что-то донести до них иначе.
— Но я совсем не могущественный маг.
— Ты прекрасная Эжени. Спи, друг мой нежный. Кажется, утром мы собирались куда-то поехать, и ты хотела нас везти. Отдыхай. Мне кажется, ты всё сделала правильно.
Вот и хорошо. Значит, обнять Анри и спать.
12. Туда и обратно
Утром пятницы в моей голове ещё был какой-то туман, и сожаления, и как это говорится — провал морали. Я уже не была уверена ни в чём. Ночью мне не снилось больше ничего, но, но!
Наверное, я что-то не отплакала, не пережила. А теперь оно лезет. А мне уже послезавтра возвращаться в мою нынешнюю жизнь. Нужно срочно собирать себя в кучу обратно. Потому что кто его знает, что нас ждёт в Поворотнице,
