Шеррилин Кеньон - Страж
Чувствуя ком в горле, Лидия смыла кровь с его волос. Едва она намочила одну прядь, как та скрутилась в идеальный темно-рыжий локон.
Значит его волосы вовсе не прямые. Локоны были удивительно мягкими и предавали ему мальчишеское очарование, как у коллекционной куклы. Кто бы мог подумать?
Увидев его чистым и обнаженным, Лидия боялась лишь его безупречной красоты. А еще влечения. От него невозможно отвести глаз.
«Он все еще остается мучителем Солина… тем, кто убил бы его, если бы ты не появилась».
Это правда. Внешность не умаляет жестокости его поступков. Несмотря ни на что, он ее враг. И всегда им будет.
«Будь у тебя хоть капля разума, ты бы вонзила нож ему в сердце и убила, пока можешь».
Столовый нож лежал всего в паре шагов от нее.
«И чего я этим добьюсь?»
Он сказал, что его невозможно убить. У нее нет причин сомневаться в его словах. Побои, шрамы, и тот факт, что он все еще дышит, говорили в его пользу. Демон не лгал.
К тому же, если она убьет его, то не выберется из западни. Ничего не изменится. Без него она не сможет уйти или связаться с кем-либо.
Демон единственная ее надежда на освобождение.
Если бы она только могла передать кому-нибудь сообщение. Но чем больше она пыталась, тем сильнее ощущала свое заточение.
«Что мне делать?»
Никогда еще Лидия не чувствовала себя такой растерянной.
Жуткий холодок прошелся по спине, стоило ей представить свое будущее. Полностью безрадостное.
Сейчас лучше терпеть демона, которого знаешь, чем разбираться с теми, кто находится за дверью.
***Сетх медленно приходил в себя, осознавая, что лежит на каменном полу лицом вниз. Он уставился на мрачные стены собственной спальни, страшась момента, когда снова вернется боль. И тогда он вдруг понял, что под головой у него мягкая подушка, а доспехи не давят на тело.
Кто-то укрыл его покрывалом?
«Что за черт?»
Нахмурившись, он пошевелился и услышал мягкий, нежный голос.
– Осторожнее! Раны могут открыться.
Он увидел, как из тени вышел ангел.
«Ага, с острыми зубками», – напомнил он себе. Но боль, которую Сетх ощущал в губе, была не от ее укуса. За это нужно благодарить жестокие удары Нуара.
Он почувствовал головокружение, когда мучительная агония вернулась и пронеслась по всему телу.
«Да, такие вещи для него привычны. Полнейшее, мать его, страдание».
На миг Сетху показалось, что он сейчас вновь потеряет сознание.
– Вот.
Нежнейшим прикосновением Лидия приподняла голову Сетха и помогла выпить воды из кубка, который он ей оставил.
Он глотал осторожно, так как горло горело от внутренних повреждений, пока она не отняла чашу. Сетх хмуро глянул на Лидию. Он бы спросил, зачем она ему помогает, но ответ очевиден и неоспорим. Он ее единственная возможностью выбраться отсюда, и Лидия это знала.
Она не руководствовалась эмоциями. Только корыстью.
Как и все остальные.
Что ж, она, по крайней мене, не воспользовалась положением и не ранила его еще больше. Это само по себе стало неожиданностью.
Еще удивительнее то, что она захотела позаботиться о нем. Сетх нахмурился еще сильнее, заметив повязку, обмотанную вокруг руки и завязанную на костяшках пальцев.
– Я же говорил, что не могу умереть.
– Да, но самоисцеляющимся тебя тоже не назовешь. Я должна была что-то сделать. Ты истекал кровью, а от этого запаха мне становиться дурно.
Сетх не слушал ее, пытаясь устоять на ватных ногах. Обессиленный от потери крови и боли, он ощущал себя таким беспомощным…
Лидия очутилась возле него. Она положила его руку себе на плечо, и обняла тоненькой ручкой за талию, чтобы поддержать. Тепло ее тела наполнило Сетха, заставляя сердце биться быстрее. Еще лучше оказались мягкие изгибы, прижатые к нему. Изгибы, от которых рот наполнился слюной, а член стал таким твердым, что хоть гвозди забивай.
– Ну же, давай уложим тебя в постель, прежде чем ты снова свалишься.
От этих слов Сетх представил, как находится глубоко внутри Лидии, а она изгибается под ним. Губы дразнят каждый миллиметр его тела, опьяняя.
О да, он уже чувствовал ее.
Теплую. Влажную.
Мягкую…
«Не будь идиотом».
Она не заигрывает, и он, уж точно, ее совершенно не интересует. Но так хорошо иметь рядом кого-то, кто притворяется заботливым. Хотя бы на минуту.
«Неужели я настолько жалок, что поддельное лицемерие и незначительные вещи так много для меня значат?»
Да, он жалок. Жаждать женщину, которая скорее убьет его, чем ляжет с ним в постель.
«Ты не можешь раскиснуть».
За любое проявление слабости ему придется чертовски дорого поплатиться.
«И чем это будет отличаться от обычного дня?»
Испытывая отвращение к самому себе, Сетх отстранился от Лидии.
– Мне не нужна твоя помощь.
Она вскинула руки, сдаваясь.
– Отлично. Истекай себе на здоровье.
Направившись к кровати, Сетх сел, пытаясь не потерять сознание. Он провел рукой по волосам и замер, ощутив ненавистные кудри, которые никогда никому не показывал.
«Черт».
Сетх испытал такой страх, что ему стало хуже, чем от ран. Он дотронулся рукой до лица.
– Ты что, смыла…
– Да.
Он скривился, осознав, что Лидия смотрит на его истинное лицо, которое ему не хотелось никому показывать.
– Зачем?
Сетх изо всех сил сдерживался, чтобы не нагрубить.
– У тебя была ужасная рана на голове и приличный синяк на левой щеке. Я хотела убедиться, что кость не задета.
«А что если так?»
– А разве это важно?
Лидия устало выдохнула, прежде чем ответить.
– Нет, мистер-крутой-мужик, не важно. Извини, что пыталась помочь.
Он не ответил. Лишь молча провел рукой под подбородком, наткнувшись на отвратительный шрам, рассекавший кожу…
Сетх все еще чувствовал эту боль.
Его беспокоило то, что Лидия знает, как он выглядит. Когда кто-то узнавал о его настоящем облике, из этого не выходило ничего хорошего, особенно здесь. В Азмодеи всегда лучше внушать страх, а не желание. Этот суровый урок он выучил, когда Нуар притащил его сюда и, отобрав силы, бросил беззащитным на потеху остальным. И длилось это до тех пор, пока Сетх не окреп достаточно, чтобы отбиваться. Это еще одна из причин, почему в его комнату можно попасть с помощью перемещения.
Он больше никогда не будет жертвой.
Но это не касалось его хозяев. Невозможно избежать жестокости Нуара и Азуры.
Его желудок сжался при мысли об этом и от того, что он сидел обнаженный перед Лидией Это разозлило Сетха еще больше.
