Вдова из Последнего утеса (СИ) - Бакулина Екатерина "Фенек"

Мысль о том, чтобы каким-то образом пытаться соблазнять только что овдовевшую беременную женщину ради выгоды для себя — была неприятной. Подлой. И он такого делать не будет.

Вот так, как Аурик, смотреть на нее, улыбаться ей, обещать заботиться и защищать.

Самому мерзко становилось, хотелось руки вымыть после таких мыслей.

Он ведь даже сам не сможет избавиться от ощущений, что делает это только ради власти и денег. А брак ради денег… это как-то совсем не то, что Тодд хотел.

Это будет выглядеть как ложь. Даже для него самого. Для него — в первую очередь.

И даже не потому, что он никогда о Кейлен как о женщине не думал.

Думал.

Стоит закрыть глаза и…

С того дня, как Элмер впервые привез ее в Последний пик. Она была такая веселая, живая, ей все везде было интересно… Но она была чужой женой. Не его. И так будет.

Но он не тянет руки к чужим женщинам.

Это неправильно.

И если он когда-нибудь и попытается Последний пик заполучить, то точно не этим путем. Даже если другого пути никогда не появится и не представится шанса. Не будет жалеть. Он проживет и без этого… И даже, если тут будет совсем сложно, если у Пика появится новый хозяин, Тодд просто уйдет. Может быть, даже в горы, вслед за матерью. Ему всегда было интересно, как живут там. Конечно, он куда больше человек… почти совсем человек, его не примут. Но попытаться можно.

Просто уйти… куда-нибудь.

Только для начала, передать Кейлен в надежные руки.

А может и лучше пойти к Мэйзи и трахать ее всю ночь, пока хватит сил. И не думать… И жить как жил. Ничего не изменилось, просто у него теперь вместо старого господина — новый, только и всего.

— Мессир! Вот вы где!

Хакон, откуда ни возьмись.

Тодд поднялся.

— Да?

Вид у Хакона довольно взволнованный.

— Мессир, помните, вы за домом Манаса велели следить? Так вот, дом сожгли!

— Кто?

Такое начало точно не нравилось.

— Говорят, тролли! — выдохнул Хакон. — Но толком не видел никто. Ночью метель поднялась, все по домам сидели. Слышали только, как громыхает что-то… так страшно, что не решались выходить. В окна только снег… да и еще какие-то вспышки видели. А потом метель улеглась, все стихло, а дом Манаса вовсю полыхает.

— Почему о троллях говорят?

— А кто же еще, мессир? Все это так странно.

— А жена Манаса?

Хакон покачал головой.

— Дом потушили, а их не нашли. Ни жену, ни детей, ничего, что могло бы остаться. Может быть, тролли увели их с собой.

Или ушли сами, а троллей и не было. Как-то не нравилась Тодду вся эта история, уж очень странная. Тролли пришли отомстить? Но почему так? Тихо, тайно. Если уж договор и границы действительно были нарушены, то они имеют полное право прийти сюда, в Последний Утес, и потребовать справедливости. В конце концов, обязанность лорда Утеса — следить за исполнением договора. И если лорд договор не исполняет, то его могут призвать к ответу. И кровь за кровь. Тролльи законы суровы.

Все это Тодду совсем не нравилось.

И надо бы самому поехать посмотреть, но очень уж не хочется оставлять Кейлен здесь одну. За день не успеть…

Но если выехать прямо сейчас, то к утру он будет на месте, посмотрит все, а к вечеру успеет вернуться. Написать Кейлен записку, чтобы не волновалась. За день ничего не случится. Ничего страшного не случится. Охрану оставить.

Слишком все сложно, чтобы полагаться только на чужие глаза, нужно увидеть самому.

Тодд все равно сейчас не уснет, а поехать — наверно, лучшее, что может сейчас сделать.

Или даже не записку… он ушел-то совсем недавно, Кейлен вряд ли уже спит. Подойти и сказать ей.

Она открыла сама.

Глаза испуганные.

— Что-то случилось?

Ох, не стоило. Тодд запоздало подумал, что лучше бы записку утром прочла, а сейчас спала бы спокойно. И чего его понесло? Увидеть захотелось?

Вот придурок.

Облизал губы.

— Все хорошо, ваша милость, — Тодд изо всех сил попытался улыбнуться. — Я просто подумал, что вы не спите еще. Решил предупредить. Завтра утром меня не будет, вернусь к вечеру, поеду в соседнюю деревню, тут недалеко… ничего такого. Тут некоторые новые подробности всплыли, нужно с людьми поговорить.

Ее глаза темнеют, а щеки бледнеют совсем.

— Что-то случилось?

— Нет, ничего нового, ваша милость. Просто нашлись некоторые свидетели. Я вернусь и все расскажу вам.

Она кивнула. Губы вдруг дрогнули, словно подкатывали слезы.

— Все хорошо, — тихо сказал Тодд.

— Да, — согласилась она. В глазах паника.

— Не стоит волноваться…

— Простите… — Кейлен отчаянно шмыгнула носом. — Вы только возвращайтесь поскорее. А то… Элмер тоже сказал, что скоро вернется, ничего страшного. И не вернулся… — у нее подбородок дернулся. — Я просто не представляю, что делать, если останусь одна. Что тогда будет.

— Все хорошо… — сказал он.

И зубы сжал.

Вот куда его понесло. Зачем? И хуже всего, что тянет обнять и успокоить. Но это уж как-то слишком…

— Доброй ночи, ваша милость. Простите, что потревожил в поздний час.

Повернулся и быстро пошел прочь.

Чувствовал, как Кейлен так и стоит в дверях, смотрит ему вслед.

И полным идиотом себя чувствовал.

Глава 8. Сгоревший дом

— Думаю, вам есть что рассказать, — Тодд положил золотой на стол, подкинул на ладони еще два, давая понять, что за благодарностью не заставит себя ждать.

— Так эта… милорд, — староста золотой сцапал, попробовал на зуб, почесал щеку. — Я всегда готов помочь, чем смогу. Вы садитесь. Хотите эля? У меня свой, хороший.

Тодд кивнул. Ему бы еще и пожрать сильно охота, но это потом. Сначала дела.

К рассвету он был уже на месте. Бессонная ночь, конечно… но ничего, одну бессонную ночь он переживет. И парни переживут — Тодд взял с собой пятерых и еще собак, пусть прочешут лес.

Следы были, но в этих следах сложно что-то разобрать, все слишком затоптано. Причем, у дома-то понятно, там народ сбежался, тушить пытались. Но дальше… затоптано очень странно, словно специально пытались следы скрыть. А может точно специально. Уходило в лес и к реке, так, чтобы точно сбить погоню. И вот это, лишний раз наводило на мысли, что вовсе не тролли тут замешаны. Тролли, если им понадобится, придут открыто. Если кто-то из людей действительно разграбил сокровищницы или, уж тем более, причинил кому-то из горного народа вред, то они имеют законное право на месть. И за этим правом они скорее придут к лорду Утеса, чем будут шастать по деревням…

Если, конечно, не произошло чего-то, после чего с лордом они дела не хотят иметь. Или считают его замешанным… Но тогда придут все равно. Сила всегда на их стороне, как бы люди ни хотели думать иначе.

— Как давно ты видел Манаса в последний раз? — спросил Тодд.

— Да эта ж, милорд… да как сказать, — староста старательно наморщил лоб, вспоминая. — Ну, так почти месяц как. Он то ли на охоту, то ли на заработки куда подался. Больше не появлялся здесь.

— Жену с детьми здесь оставил?

— Да, милорд. Так ведь детишек-то куда с собой? Это ж оно всегда так…

— Кто к ним приходил за это время?

— Да как… — староста замялся, оглянулся как-то с сомнением, но поддержать его было некому. — Ну так, пару раз-то видели, какие-то люди приезжали, говорили, что друзья Манаса, что семью проведать. Охотники, как на вид. Ну, такие… — староста покачал раскрытой ладонью, подыскивая слова. — Я б поостерегся с такими дружбу водить. Но тут… Мы к ним и не подходили особо, милорд, кто ж их знает… А так потом… да и не замечали мы особо.

Охотники они или разбойники, или еще кто. Да, Тодд понимал. В горных деревеньках люди, по большей части, крепкие, смелые, за себя постоять могут. Но осторожность никогда не бывает лишней. Осторожные живут дольше.