Академия Магических Ремесел (СИ) - Эмилия Герт
— Нет, Полин, щи. Ты не опоздала, ты вовремя как раз, — тепло улыбнулся ей Митя.
— А пахнет ухой! Ммм, вкусно как! Я бы поела ухи, — в нетерпении заерзала Полина в поиске тарелок. Лисичка наклонилась к подруге и стала что-то шептать ей на ухо. Полина округлила глаза и покачала головой.
— Это вон ребята рыбу ели, потому и пахнет, — не внял доводам ароматов Митя.
Я поймал себя на том, что улыбаюсь и с интересом жду развязки. Поднялся и налил себе чаю, чтобы не сидеть за пустым столом. Чай здесь был хорош и разнообразен.
Митя открыл горшок и застыл памятником самому себе с крышкой в одной руке и березовой поварешкой в другой. Ребята вокруг затихли. Некоторые девчушки зажали себе рты ладошками.
Видимо, еще не до конца веря в происходящее, повар зачерпнул половником варево. Всмотрелся. Чей-то сорвавшийся смешок пискнул придушенной мышью. Затем еще один. И дружный хохот шквалом обрушился на горе — мастера.
Митя опустил поварешку в горшок и сел на лавку. Озадаченный. Сбитый с толку. Потер лоб. Почесал затылок.
— Где же я ошибся в расчетах? — прогудел отстраненно.
Посидел минуту, подперев лоб рукой и глубоко задумавшись. Мне даже стало жаль его немного. Захотелось подойти и поддержать парня. Скорее всего, у гончара на носу зачет или курсовая работа.
Полина подхватила уплывающий половник и стала накладывать уху в миски.
— Кому еще? Тарелку давай!
— Это я схему привязки к разделочному столу неверно рассчитал! — догадался мастер. — Нужно усовершенствовать. Нужно привязывать не к столу, а ко всей кухне!
Мне понравился ход его мысли и то, как он воспринял неудачу.
— Только не пойму, а лист-то капустный куда делся? — Митя в очередной раз почесал затылок.
— Может, на кухне кто съел? — чья-то неуверенная реплика вкупе со смешком помогла ему очнуться и посмотреть вокруг. Хитрые, переглядывающиеся, улыбающиеся лица. Капустный лист на рыбной тарелке. Общее веселье подтолкнуло маятник недоумения в сторону понимания происходящего. Осознание пробило заслон включенной логики и поиска решений.
— Да вы меня дурите! — наконец-то догадался Митя. Возмущенный парень опустил на стол пудовый кулак. Тарелки подпрыгнули. — Ах, вы, лешевы…
— Ошметки! — чье-то предположение попало в паузу, и все грохнули смехом с новой силой.
— Лапти вы лешевы! Вот кто, — вместе со всеми смеялся парень. — Попадетесь вы мне вечером на игре!
Я поднялся и вышел. Настроение было приподнятым. Лишь откуда-то издалека подкралось неясное, неоформленное в мысль, слабое чувство зависти к этим простым и понятным людям. К их простой и понятной в своей бесхитростности жизни. К ясности их желаний. К смелости их суждений и действий. И горькая досада. В моей жизни было, пожалуй, все. Все, кроме этой простоты и ясности. Можно ли в моем положении желать большего?
***АРИНА
В послеобеденный перерыв я с книгой сидела под дубом. Наслаждалась пением птиц, журчанием ручья невдалеке и больше размышляла, чем читала, когда негромкая незнакомая речь стала приближаться, с каждой секундой становясь все более отчетливой.
Раньше я ни за что не стала бы прятаться и следить за кем-то, но все меняется. Сейчас все эльфы для меня стали подозрительными и ненадежными. Они разрушили мое восприятие острова, как самого безопасного места в мире. Я готова была защитить остров от их недобросовестных посягательств и вывести всех на чистую воду! Положив книгу в укромное место, я спряталась за дуб.
Вскоре мимо дуба прошли двое. Одного из них я узнала — это был узкоплечий, немного сутулый, угрюмый эльф, что подал руку белобрысому, — Тернирес. Второй была высокая красивая эльфийка с роскошными формами и темно-фиолетовыми кукольными волосами, собранными в высокий хвост.
Я не понимала ни слова из их разговора, но, помня о том, что один из эльфов сегодня утром стрелял по милой моему сердцу птице, осторожно последовала за ними. Война, значит, война.
Идти пришлось недолго. Вскоре разговор их стал приобретать все более яркую эмоциональную окраску. Парень был угрюм и подавлен. В голосе девушки все чаще стали проскальзывать гневные и истеричные нотки.
Может быть, это просто влюбленные ссорятся, а мне везде мерещится вселенский заговор. Но я все же решила пока остаться и понаблюдать. Парень остановился, прислонившись спиной к дереву, лишь изредка подавая невнятные реплики. Эльфийка же была более чем красноречива.
Беспрестанно что-то говоря и жестикулируя, она положила парню руки на шею, заставляя смотреть в ее прекрасные, блестящие от слез глаза. Затем прижалась к нему всем телом и стала что-то шептать ему прямо в ухо. Парень выглядел почти безучастным, потерянным и подавленным. Было видно, что он борется с собой, но внутри уже сдался, не устоит против ее напора. В следующий момент она в поцелуе прижалась к его губам.
Мне стало совестно за свое неуместное любопытство и недоверие, и я отвернулась. Так и есть, это влюбленные. Мне здесь делать нечего. Я развернулась и, осторожно ступая, пошла за книгой.
Оставаться на поляне расхотелось, и я отправилась в лабораторию изобретать новое средство. На этот раз от сердечных болей и для укрепления памяти на основе цветков ландыша, муравьиной кислоты и белого вина с медом.
Процесс захватил меня, и я осталась бы без ужина, если бы заботливые однокашники не толкнули меня вовремя в бок и не позвали с собой.
В столовой встретилась с друзьями, бурно обсуждающими с ребятами, во что они сегодня пойдут играть.
— В горелки! — кричала Танюшка.
— В городки! — ревели Митька и Пересвет.
— Да тише вы, не орите! — пыталась урезонить всех разом Полина. — Давайте посчитаемся, кого больше, в то и будем играть.
Городки перевесили. Поляна для этой игры — ровная, с расчерченными песком линиями и квадратами — была сразу за столовой, и мы дружной толпой отправились играть.
Поделившись на две команды, ребята быстро
