В плену Патория - Юлия Александровна Пульс
Когда моя кожа стала чистой до скрипа и начала источать травяной аромат мыла, волчица преподнесла мне большое полотенце, и я вышла из чаши, кутаясь в него. Вернулась к кровати и присела на край, наблюдая за тем, как Хала бережно раскладывает по пледу те самые наряды, о которых говорила. В глаза сразу бросилось нечто похожее на платье. Белая ткань странного пошива с кружевом по краям была приятной и мягкой на ощупь. Я тяжело вздохнула, вспоминая одежду, которую носила в резервации.
– Мне вернут одежду, в которой я пришла в лес и сумку? – я хотела бы снова заглянуть в карту, чтобы освежить память. Вдруг удастся по очертаниям понять, куда идти, когда подвернется возможность сбежать.
– Забудь о них. Волки уже все растащили. Теперь это добыча стаи. Но ты не волнуйся. У тебя будет все необходимое для жизни, – заверила Хала, не понимая, зачем мне нужны эти вещи. Что ж, настаивать на возврате глупо и подозрительно. Придется выкручиваться.
– Хорошо, – пожала я плечами и сконцентрировала все свое внимание на белой сорочке.
– Я помогу, – предложила Хала и расправила ткань так, чтобы мне было удобно в нее облачиться. Невесомое кружево окутало тело, и спина вплоть до окончания ягодиц была оголена, а мысообразный вырез едва прикрыл соски. Свободный крой наряда не сковывал движений, а короткая спереди юбка плавно удлинялась сзади, образовывая своеобразный хвост. Хала залюбовалась моим образом, не в силах отвести от меня взгляд.
– Пойду, скажу брату, что ты его ждешь, – побежала она к выходу, а у меня губы онемели от осознания того, что скоро в шатер войдет этот огромный мужчина и мне придется его соблазнять. Внизу живота заныло от тянущей боли, когда представила, как его орган в меня входит. Чувство отчаяния и безысходности вернулось, а страх гадкими лапами сжал сердце, заставляя его трепыхаться в груди. Разум подсказывал, что нужно взять себя в руки, лечь на постель и спокойно дожидаться появления вожака, но противоречивые эмоции сводили с ума. От волнения я почти не чувствовала ладоней, потирая их друг о друга, чтобы осушить выступивший холодный пол. Посмотрела на кровать и бросилась к постели. Судорожно начала собирать оставшуюся соблазнительную одежду и складывать ее в стопку. Когда закончила, подошла к шкафу и уложила вещи на пустую полку. Эти простые действия немного успокоили мои расшатанные нервы. Я прижалась спиной к дверце шкафа, сглотнула и сделала глубокий вдох. Медленно подошла к кровати и аккуратно расправила черный плед. Легла в центр ложа, будто в гроб и резко подскочила с места. Так не пойдет! Нужно принять другую позу!
Неуклюже и нервно пыталась выгнуть спину так, чтобы первым делом голые ягодицы бросались в глаза, но ничего соблазнительного из этого не вышло. В итоге психанула и села на колени, сложив руки на животе. Принялась покорно ждать, склонив голову, разглядывая короткие ворсинки на пледе. Монотонный треск костра располагал ко сну, в котором я сейчас сильно нуждалась. Я то и дело клевала носом, резко вздрагивала и заставляла себя не спать. Ожидание затянулось до невозможности и ноги затекли под весом тела. Не выдержав напряжения, я встала с кровати и подошла к столу, на котором остыла еда. Голод дал о себе знать и, наплевав на все приличия, я села на стул и руками схватила сочный кусок мяса. С урчанием вгрызлась в него и с огромным удовольствием начала пережевывать. Наткнулась взглядом на графин с золотистой жидкостью и наполнила чашу. С жадностью припала к ней, проглатывая глоток за глотком, и вскоре на лице невольно расползлась улыбка. Перед консумацией такого волшебного эффекта я не почувствовала – страх не позволил прислушаться к ощущениям, но сейчас я сполна вкусила всю прелесть и сладость напитка. Ничего подобного в резервации нам не давали. Мой разум всегда оставался чистым до этих самых пор. Легкая дымка перед глазами и туман в голове. Все мышцы расслаблены, а внутри разливалось приятное тепло. Теперь Паторий не казался мне настолько страшным, как раньше. Волки вокруг? Ну и что? Я ведь под защитой вожака!
Где Миран?! Сколько уже можно его ждать?! Я нахмурила брови и посмотрела в сторону входа. Поперхнулась, когда увидела на пороге мужчину в белой шкуре. Кровь хлынула к щекам, и они вспыхнули. Я приложила к лицу прохладные ладони, наблюдая за тем, как он с улыбкой медленно приближается ко мне. Теперь его пшеничные волосы были собраны в хвост на затылке, а волнистая челка зачесана назад. Из-за этого его золотые глаза казались огромными, сверкнув страстным огоньком. Вожак без смущения разглядывал меня так плотоядно, будто я сочный кусок мяса. Я ощутила волнение, но не страх. Почему-то, глядя на волка, я была уверена, что он меня не обидит. В его глазах читалось нечто на грани восхищения и обожания.
– Вижу, Хала помогла тебе освоиться, – лукаво улыбнулся он, и я поднялась со стула. Оказалась так близко к нему, что дыхание оборвалось. С нежностью и трепетом Миран овил мою талию руками и медленно заскользил ладонями по спине снизу вверх, едва касаясь кончиками пальцев обнаженной поясницы, вызывая табун мурашек по всему телу. Я смотрела в золотую пучину его глубоких омутов, словно околдованная, и голова закружилась. Вертикальные зрачки расширялись, заполоняя зеркальной темнотой его глаза. Пухлые губы вожака приоткрылись, и я облизнула свои, предвкушая поцелуй. Как только перестала думать о близости, как о чем-то позорном и страшном, не осталось барьера между нами. Осмелев, я обняла его крепкую шею и прижалась к рельефной груди. Поднялась на цыпочки, прикрыла веки и потянулась к его губам. Миран страстно сжал мою талию и резко подхватил меня на руки. Понес на кровать и уложил на постель. Я часто задышала, наблюдая за тем, как он склоняется надо мной, подминая под себя. В его крепких объятиях мне было уютно, а когда он начал покрывать мою шею и губы поцелуями, я закрыла глаза от удовольствия, полностью отдаваясь его ласкам. Чувствовала, как ткань сорочки спускается с плеч под натиском горячих ладоней. Вслед за движениями рук он проводил влажные дорожки языком, задерживаясь на груди и вбирая соски, осторожно оттягивая их губами. Я замерла от новых ни с чем несравнимых ощущений, а он продолжал спускаться все ниже, осыпав короткими
