Когда байкер встретил варвара (СИ) - Соломахина Анна "Fjolia"

С замиранием сердца шагнула через порог…, сердце дрогнуло. Да, возможно кому-то покажется моя привязанность к куску железа глупой, нарочитой, но он – мой якорь. Мой помощник убежать от действительности, мой досуг, причём и когда работает, и когда сломается. А ещё он то, что я купила на последние деньги после развода – продала автомобиль, который когда-то подарили мне родители. Повезло, бывший владелец Харлаши продавал его за сущие копейки – торопился. Что там у него была за нужда – не знаю, но радовалась покупке, как ребёнок.

Но самым упоительным в этой авантюре было отсутствие Дилярова. В своё время он довольно обидно смеялся, требовал продать «плюшку» и купить нормальный автомобиль, говорил, что добавит денег, но я ни в какую не желала расставаться со своим Матиссом. Да, он маленький, но зато я могла спокойно припарковаться где угодно. И бензина он много не ел.

После того, как мы развелись, это единственное, что я забрала. Остальное мне купил бывший муж, и рука не поднималась к этому притронуться. Более того – меня попросту выворачивало от одного вида тех вещей, как и от его фамилии. Разумеется, я её сменила.

Сначала мне было жаль продавать Матисс, но выхода не было. Во-первых, чтобы он не смог по нему меня найти, во-вторых, родители встали на сторону Дилярова. Не то, чтобы полностью, но их мнение звучало примерно так: «в любом конфликте виноваты двое», «где ты ещё такого мужика найдёшь» и «надо уметь прощать».

В принципе, я согласна насчёт того, что была моя доля вины – я не захотела полностью раствориться в муже, пыталась строить свою жизнь, учитывая личные устремления. Из-за этого Диляров почувствовал себя ущемлённым и стал искать утешение на стороне. Окей, но в современном мире всё решается достаточно легко – разводом. Учитывая, что детей у нас не было, а на его имущество я не претендовала, то всё просто. Но нет, оказалось, что я – его собственность, которую он не хочет терять. До такой степени, что лучше убьёт сам, нежели отдаст другому.

Какому другому – не понятно, но что-то в этом роде он кричал мне в лицо, когда душил.

Меня спасли соседи. Услышали крики, вызвали полицию, а потом именно Вера – женщина в годах, жившая через стенку, помогла мне с вещами в больнице, поддержала намерение развестись и позже выступила свидетельницей в суде. Правда, только в деле о разводе, по другому иску давать показания отказалась, мол, не хочет брать грех на душу. А потом и вовсе съехала, и я подозреваю, не просто так. Копаться в мотивах у меня не было ни возможности, ни желания, тем более что я сама уехала в Сибирь ради собственной безопасности.

Жаль только, что зимы здесь слишком холодные – на байке много не поездишь.

Урлух

Было очень интересно наблюдать за реакцией Нади. Неверие, изумление, боль и радость – всё смешалось на её лице. Конечно, она старалась держать себя в руках, но эмоции прорывались.

- Спасибо! – с чувством сказала она мне, развернулась и шагнула к мотоциклу.

Провела рукой по блестящему боку, проверила какие-то толстые нити, соединявшие детали между собой, что-то понажимала.

- Вроде, в порядке, - она задумчиво потрогала колёса. – Проехаться бы, но топливо на нуле.

- Да, бензин тут ещё не изобрели, - отозвался Владимир. – Да и нефть, насколько я знаю, не добывают.

- Ничего, дома заправлюсь, - она пыталась казаться равнодушной, но я услышал в её голосе тоску.

Неужели это тоска по скорости, как у меня?

- Если хочешь, я могу дать своего зместа покататься, - да, это дело непростое, но, думаю, мы с Дартом договоримся.

Если она рискнёт, конечно.

- Я…, - Надя замялась, - я не знаю.

Она взглянула на меня своими невозможными глазами цвета тёмного пива. Кто-то, возможно, описал бы их куда поэтичнее, но я уже слегка захмелел от них, поэтому что имеем, то имеем.

- Потом, когда немного придёшь в себя, - уточнил я.

- Да, возможно, потом, - кивок вышел довольно судорожным. – Ладно, нам, наверное, пора…

Она взглянула на Трамба, поёжилась, но тут же распрямила плечи.

- А у меня ещё в оранжерее много дел, - мне жутко не хотелось расставаться с ней, но я держал себя в руках.

В конце концов, армариец я, или кто? К тому же в трауре. Изрядно затянувшемся, но мы, северные воины, в большинстве своём однолюбы. Исключение – брак по расчёту, но таких не так уж много, а после того, как Беренгария с Уной сделали артефакт, определяющий истинную пару, их больше и не будет. Размар так и объявил Жрецу, мол, только истинных буду соединять, остальные могут даже не приходить, если не боятся божественного гнева.

Такие дела.

- Я могу?.. – она взглянула на мотоцикл, и мне не потребовалось окончание её просьбы.

- Да, конечно, заходи когда сможешь, - я строго посмотрел на Трамба, безмолвно намекая, что если он воспрепятствует…

- Только в следующий раз от меня не убегать, - угрюмо выдавил охранник.

- Тогда прошу прислушиваться к моим пожеланиям, - парировала Надя, спрятав промелькнувшую, было, неуверенность подальше и ощетинившись. – Я вам с самого начала сказала, куда именно хочу сходить в первую очередь, получила довольно грубую отповедь. Спорить не стала, но по итогу сделала по-своему. И так будет всегда, если нет действительно серьёзных причин запретить мне то или иное.

Ух, как разошлась! Кажется, мои кулаки тоже сжались, готовые ударить. А ведь я с некоторых пор предпочитаю находиться в стороне от драк.

- С таким поведением ты добьёшься лишь того, что тебя либо замуж выдадут, либо отправят обратно как можно быстрее, - Трамб недовольно сложил руки на груди.

Похоже, он ещё не привык к тем изменениям, которые были вызваны изобретением артефакта, и только я собрался поправить его, как меня опередила Надя.

- Жду не дождусь, когда вернусь домой, - усмехнулась она. – Меня не прельщает до конца жизни соблюдать ваши странные порядки. Где это видано, чтобы к женщине не мог войти в комнату мужчина? Да что это за мужчина такой, если не может держать себя в руках? Или вы нас, женщин, подозреваете в излишней несдержанности? Может, местным дамам вообще начать носить паранджу?

- Паранджу? - Трамб очевидно растерялся от её напора.

- Одежда такая, укрывающая женщину с головы до пят, только глаза видно и лоб, - Надя закрыла руками нижнюю часть лица и волосы на голове.

Получилось странно.

- Нет, такого у нас точно не водится, - отмахнулся он. – А у вас, судя по всему, да? Слово-то какое диковинное – паранджа.

- В некоторых странах, - скривилась она. – Я не оттуда, но когда-то изучала этот вопрос. По учёбе.

- Ясно, - не стал продолжать тему охранник, а вот мне стало более чем интересно.

- А где ты училась? – насколько я помню, Алёна изучала в своём мире искусство: живопись, скульптура и прочее. Порой она лепит просто потрясающие вещи.

- Название ВУЗа тебе ни о чём не скажет, наверное, - она повернулась ко мне, немного успокаиваясь от смены темы. – Когда-то я писала реферат на тему восточных обычаев, но вообще по специальности я – программист, то есть работаю с компьютерами, - видя, что я не понимаю, уточнила: - такие машины, помогающие работать практически во всех сферах жизни.

- Хм, так вот откуда у тебя особые отношения с механизмами, - я кивнул на мотоцикл.

- Наверное, - она пожала плечами, тут же напрягаясь.

И я понял, что всё куда сложнее. Мне нестерпимо захотелось разгадать её, настолько, что я захотел позвать её… попросить…

- Ты не могла бы мне объяснить, как устроен твой мотоцикл?

- Байк, - поправила меня она. – Кстати, откуда ты знаешь это слово - мотоцикл?

- Илладар сказал – он первый опознал его и остановил остальных, чтобы не навредили тебе, - её глаза округлились, но она не спешила спрашивать, кто же такой Илладар. Тогда я сам решил уточнить: - несколько лет назад старший сын Зигвальда случайно перенёсся на Землю, с ним Алёна и попала в наш мир, когда Уна с Крайлахом настроили на него поисковый портал.