Северная Академия. Претендентка на гильотину (СИ) - Ветреная Инга
— Не томи уже! — раздраженно выдохнула я. — Что там у тебя в рабстве еще случилось? — и уселась на пригорке, давая понять расстроенному гиганту, что готова внимательно его слушать.
— Таким, как я, не просто вырваться из ловушки, в которой мы оказываемся с самого рождения. И тому причина не только жесткая дрессура, которой приручают нас наши седоки, следуя традиции Тенерийской империи, но и наши пары, — начал свой печальный рассказ ящер.
— Вот это поворот! А драконицы-то тут причем? — недоумевала я.
— Как только мы находим свою пару, с которой соединяемся на всю жизнь, то становимся от нее зависимы, и, как следствие, уязвимы. Погонщики скрывают от нас наших возлюбленных! Чтобы мы становились покорными, они за малейшие провинности наказывают не нас, а хрупких ящерок на глазах у всей стаи. А если самец особенно не сговорчив и упрям, то его самочке отрубают крылья! — рассказывая все это, Крылатый был бесстрастен, а его взгляд, словно неживой, был сосредоточен в одной точке, будто ящер, вспоминал прошлое, которое никак не удавалось забыть.
— В таком случае, где же твоя самочка? — спросила я, хотя неприятный холодок уже поднимался по позвоночнику.
— Уже пять дней, как я перестал ощущать связь с ней. Боюсь, произошло самое ужасное, и она покинула меня, — еле слышно прошептал Крылатый.
У меня защемило сердце от жалости к этому огромному и прекрасному, но такому беззащитному перед людской жестокостью существу.
— Поэтому ты смог ослушаться приказа и рвануть в горы? — догадался Верный.
— Я не просто ослушался приказа, я подставил своего погонщика под магический удар так, что ему оторвало голову. Вот только не рассчитал, и мне повредили крыло! — зло усмехнулся ящер, не сводя с нас пытливых глаз и отслеживая нашу реакцию на его слова.
Но мы никак не прокомментировали его поступок. Сложно осуждать существо, которое смогло вырваться из рабства, где его удерживали, шантажируя единственной парой.
— И что ты теперь намерен делать? — не унимался мой не в меру любопытный пес.
— Может, ты и прав! Полечу, забьюсь в какую-нибудь нору повыше и сдохну в ней! — печально прошипел, впадая в уныние, ящер.
Что-то в нем привлекло мое внимание. Я напрягла все свои силы и тщательно начала изучать лежавшую у моих ног рептилию.
— Ты как-то странно смотришь на меня, девочка! Словно на кролика, которого решила приготовить себе на обед, — грустно фыркнула на меня громадина.
— Не скромничай! Для кролика ты великоват. Тобой может отобедать вся наша академия вместе с педагогическим составом, — отшутилась я, подойдя к ящеру вплотную. — А ты пытался связаться со своей парой? Посылал ей сигналы?
— Первые три дня я только этим и занимался. Но не получил ни одного ответа! Сигнал, уходя, словно, растворяется в пустоте, — делился своей болью Крылатый.
— Можешь сейчас снова попробовать? — попросила я.
— Зачем? — насторожилась рептилия.
— Я помогу, вдруг вместе у нас получится? — предложила ему.
Глава 12
Крылатый недовольно вздохнул, но не стал упрямиться. Он прикрыл глаза и чуть слышно заурчал. Из его груди стали исходить волны, убегавшие ввысь. Я положила руку ему на горло и усилила сигнал волн. Их скорость тут же увеличилась, стремясь найти в огромном пространстве вселенной ту, по кому тосковало сердце, что стучало в огромной груди ящера. Но сигнал терялся в пространстве, не находя искомой цели.
Нужно было что-то делать. Поменять заданные параметры? Я нацелилась на рептилию, максимально схожую магически с Крылатым, но женского пола. И вот тут-то меня ждала удача. Ящерка нашлась, правда, между нами действительно было огромное расстояние. Но не это меня тревожило! Пара Крылатого была очень слаба. Именно поэтому гигант не мог с ней связаться. Ее сознание было туманным, она словно металась в бреду.
Я отшатнулась от ящера, пытаясь собраться с силами и набраться храбрости сообщить ему эту новость. Крылатый смотрел на меня потерянным взглядом, словно боясь поверить в возможное чудо.
— Она жива! — ящер шумно выдохнул. — Пока жива! — тут же поправилась я, и Крылатый вновь напрягся. — Она очень слаба и ей требуется помощь.
— Ее нужно срочно вытащить из заточения! И ты поможешь мне в этом! — приказал ящер.
— Но как? — растерялась я.
— Ты же учишься в магической академии! В ней много магов! Мы ворвемся в пещеру, где прячут наших самок и освободим их! — замысел Крылатого был прост и гениален, но невыполним.
— Твой план, безусловно, хорош, но требует некоторых уточнений, — поправила я решительно настроенную рептилию. — Дело в том, что я учусь в Северной Магической Академии, в которой преподают исключительно мирные профессии — садоводство, огородничество, растениеводство, животноводство, лекарское дело для животных, зельеварение, фермерское дело, ирригация, строительство ферм, теплиц, зданий, егерское дело. Боюсь, вояки из меня и моих сокурсников получатся очень посредственные, а вот пушечное мясо — на пятерочку, — раскрыла я глаза Крылатому на возможности магов нашей академии.
— Ты отказываешься мне помочь? — сник ящер.
— Не отказываюсь! — вздохнула я. — Но твой план — «ворваться и освободить» требует более детальной проработки. Тем более, мы даже не знаем, где находится твоя пара! И как, кстати, ее зовут?
— Никак, — вновь пряча глаза, призналась рептилия. — Как и мне, при рождении ей не дали имя.
— Ну, а как ты ее зовешь? — спросила я.
— Моя пара, — был мне очень лаконичный ответ.
— Не густо! — хмыкнула я. — Опиши, какая она.
— Изящная, легкая, воздушная! — мечтательно перечислял громила.
— Хорошо, будет проходить в плане по ее освобождению под кодовым названием «Пушинка». А там сами разберетесь, — подытожила я.
На это Крылатый лишь серьезно кивнул, соглашаясь с моим предложением.
— Кстати, а куда ты дел тело своего погонщика? Съел? — Верный, как всегда был прямолинеен, до жути.
— Почему сразу съел? — столь же непосредственно ответил ящер. — Прикопал за тем валуном. Кажется, так принято у людей хоронить своих покойников?
На детскую открытость огромной рептилии я нашла в себе силы только кивнуть.
— Сейчас мы с Верным возвращаемся в академию, чтобы не вызвать подозрений, а ты вспоминай все, что знаешь о месте, где могут прятать твою Пушинку, — скомандовала я.
— Хорошо, Айлин, — ящер явно повеселел.
— Вот! Какой прогресс! Я уже не мерзкая человечка, а Айлин! Меня явно повысили! — не смогла сдержать я свой сарказм.
— Язва! — тут же огрызнулся гигант.
— Ан нет! Не до такой степени я взлетела в глазах имеющегося у нас самодовольного ящера! — парировала я.
— Я буду ждать вас завтра утром! — прокричал нам в след Крылатый.
— Айлин, ты уверена, что нам следует в этом участвовать и помогать совершенно незнакомому нам крылатому ящеру? — как только мы отошли на достаточное расстояние от громилы с крыльями, спросил меня Верный.
— Ты прав, милосердие — это так глупо! — серьезно проговорила я. — Мне нужно было быть более сообразительной и тем злополучным вечером пройти мимо грязной бочки с затхлой водой, в которой тебя пытались утопить добрые люди.
— Ну чего ты сразу воспринимаешь все в штыки? — тут же пошел на попятную пес. — Я же просто за тебя переживаю.
— И в этом ты у меня очень большой молодец! — похвалила я друга. — В таком случае, проводи меня в душевую. В академию столько столичных остолопов прибыло, не дай Видящий, перепутают двери душевых.
Верный воспрял духом и гордо посеменил рядом, намереваясь максимально решительно осуществить свою главную охранную функцию. В женской душевой сегодня утром было непривычно многолюдно. Причем, здесь были исключительно столичные красотки в своем, так сказать, естественном изяществе, то есть без изысканного макияжа и пышных кудрей. Странно, ведь на построенном для них третьем этаже тоже имелась женская, как, впрочем, и мужская душевая. Что они тут-то забыли?
