Отбор для Короля волков (СИ) - Моран Маша
Так, все хватит. Наверное, это последствия всего случившегося. Из-за потрясения она теряет концентрацию, забывая о важных проблемах. Стараясь взять себя в руки, Аглая постаралась принять максимально строгий вид, на какой только была способна. Обычно, на подчиненных действовало. Она брезгливо изогнула губы и выгнула брови, без слов спрашивая: «Ну что, насмотрелся?» Бледный красавец едва заметно нахмурился и сжал губы, как будто ему было одновременно и больно, и обидно.
— Что ты хотел, Денеш? — В голосе князя слышалось недовольство.
Аглая посмотрела на старика. Похоже, он тоже заметил внимательный взгляд вошедшего, и ему он не понравился. И только сейчас Аглая поняла, как именно князь назвал мужчину. Денеш… Тот самый Денеш, что нес ее вчера на руках, догнал, когда она пыталась сбежать, и поддерживал, пока она пыталась усидеть на лошади. Денеш, который показался ей самым странным из этой чудаковатой компании, с каким-то секретом. Сейчас, когда она разглядела его лицо, не скрытое темнотой и шлемом, то напрочь забыла обо всех своих ощущениях.
Он, наконец, отвернулся от нее и без страха посмотрел на князя.
— Прошу простить меня за беспокойство. Надеюсь, княжна чувствует себя лучше? — Он бросил на Аглаю быстрый пристальный взгляд, от которого сразу же стало жарко. — Только что прибыл посланник Волчьих сыновей.
— Как не вовремя. — Князь поморщился. — Чего хочет?
— Сказал, что будет говорить, только с вами. Но наши разведчики доложили, что они уже пересекли Йесель.
Князь посуровел. Исчез заботливый отец. Остался задумчивый правитель. Аглая снова удивилась, как быстро она начала воспринимать все с ней происходящее всерьез. Нежели действительно верит, что не сошла с ума, что не лежит с галлюцинациями? Слишком яркими были ощущения. Слишком острой — боль. Все вокруг виделось четким и настоящим. Но Аглая все еще боялась поверить.
— Проследи, чтобы ему оказали все почести, накормили и разместили. И передай, что я скоро спущусь.
— Слушаюсь, князь. — Денеш величественно кивнул и послал Аглае еще один взгляд.
Что-то в нем такое было, что ей тут же захотелось откинуть одеяло. Аглая никогда не была избалована мужским вниманием. Она знала, что далека от идеалов женской красоты. Но и уродиной себя не считала. Она ведь действительно была симпатичной, следила за собой.
Только вот мужчины почему-то предпочитали ей гораздо менее симпатичных женщин. Те, с кем она встречалась, считали ее слишком умной, «мужчиной в юбке», как однажды выразился ее первый любовник. А второй назвал ее фригидной стервой, которой сложно даже имитировать оргазм, не то, что испытать его. Но они действительно ее не возбуждали. А может просто и не пытались.
— Ступай, Денеш. — Князь с удивлением смотрел то на Аглаю, то на Денеша. В его голосе слышалось недовольство.
Похоже, она умудрилась что-то сделать не так. Денеш поклонился и, развернувшись, вышел. Аглая с облегчением вздохнула, приводя мысли в порядок. Что-то она слишком расслабилась.
— Мне нужно идти, дочка. А ты пока отдыхай и набирайся сил. — Князь снова погладил ее по голове и поправил одеяло. — Если почувствуешь себя плохо, сразу зови, у дверей дежурит стража.
Значит, ее стерегут. Аглая была уверена: заботливый родитель тревожился о том, чтобы она не сбежала. Мог не волноваться. Куда ей бежать? Да еще и в таком состоянии.
— Я могу побыть с княжной. — Вируш, о котором Аглая опять забыла, выглянул из-за балдахина.
Только не он! От одной мысли, что придется остаться наедине с мерзким хрычом, ее снова замутило.
— Да, останься. Присмотри за ней.
Аглая едва не взвыла от злости. Нет, она не позволит этому старикану торчать рядом. В памяти всплыло злое лицо Аглаиды. То, с какой ненавистью она говорила о своей жизни, полный презрения взгляд. Она точно себя в обиду не давала. Стараясь подражать здешней манере речи, Аглая спокойно произнесла:
— Не нужно. Я хочу побыть одна. И выспаться.
Вышло очень по-княжески. Надменно. Аглая мысленно поморщилась. В кого она превращается?
Князь поджал губы. Наверное, не доверял ей и не хотел оставлять одну. Но как-то не верилось, что лекарь сможет удержать ее от побега. Скорее, он может стать его причиной. От его взгляда хотелось принять душ и бежать, куда глаза глядят.
— Ладно. Пусть будет по-твоему. — Князь шагнул к ней и поцеловал в лоб. — Отдыхай и набирайся сил.
Кивком головы он указал Вирушу на дверь. Тот забрал свой посох, или что это было, и поковылял за князем. Аглая выдохнула с облегчением. Наконец, она одна. Выждав несколько секунд, она снова откинула одеяло. Превозмогая боль, с трудом выбралась из кровати. Неловкими движениями обернула вокруг себя мятую простыню и снова осмотрелась. Ей нужно изучить здесь каждый уголок. Каждую щель. Если Аглаиде удалось притащить ее в этот дикий мир, то наверняка есть способ вернуться обратно. Должен быть! Нужно только его найти. Часть ее все еще отказывалась верить в то, что ее каким-то образом перенесло в другую реальность. Она до сих пор сомневалась во всем увиденном. Но другая часть приняла и смирилась с новой действительностью. Аглая поняла, что ей легче поверить в существование неизвестного сказочного мира, чем в то, что она сошла с ума, и все это — галлюцинации. Мозг приводил самые разные доводы того, что это реальность, но Аглая тут же их оспаривала. Есть же огромное количество пропавших без вести людей, которых не могут найти годами. Но ведь полиция особенно сильно и не напрягается.
Аглая откинула назад волосы. Ей нужен горячий душ. И несколько часов сна. Но ни то, ни другое она не могла себе позволить. Снова истерично рассмеялась: вряд ли здесь вообще существует водопровод. А сон… Не до отдыха сейчас.
Глава 3. Абигель
Аглая подошла к круглому зеркалу в необычной раме и уставилась на свое отражение. Сколько времени прошло с момента аварии? Сутки? Двое? Под глазами залегли темные тени, щеки впали, на лбу и подбородке ссадины и царапины. Губы потрескались, и вертикальные трещинки запеклись темной корочкой крови. На скуле осталась небольшая, но уродливая рана, опухшая, темно-алая.
Такие привычные голубые глаза лихорадочно сверкали. Жуткие, иссиня-серебристые волосы падали на плечи и грудь волнистыми прядями. Сейчас она действительно выглядела, как потустороннее существо. Аглая устало опустилась на мягкий пуф и уткнулась лицом в ладони. Нужно придумать, что делать. Она ведь ничего не знает об этом месте. О самой Аглаиде. А что если кто-то и впрямь догадается, что она — не она? Что с ней сделают? Опять подумалось о пытках и жутких казнях, про которые когда-то читала.
У кого выяснить об этом месте? И как понять, какой была Аглаида? Может сказать, что потеряла память?! Это же идеальный выход. Аглая снова взглянула на своего уставшего и потрепанного двойника. Она точно дура. Уже поздно это говорить. Только что она дала понять доброй половине народу, что прекрасно обо всем помнит.
— Ты же сильная. — Она горько улыбнулась зеркалу, и отражение вернуло кривоватую улыбку. — Всегда знаешь, что делать. Придумай и на этот раз что-нибудь.
Зеркало пошло рябью. Аглая испуганно отскочила назад, едва не упав на пол. Сова и ворона резко повернули к ней деревянные головы. Глаза-камни сверкнули. Птицы расправили крылья, туловища же их оставались неподвижными. По зеркалу, как по воде расходились круги.
Аглая всегда считала себя трусихой. Она была из тех, кто не пойдет в подвал, если услышит там загадочные шорохи. Нет, она соберет вещички и свалит от злополучного подвала куда подальше. Тем более, она была не из тех, кто трогает неизвестные предметы. Но сейчас все было иначе. Инстинкт самосохранения предательски молчал. Какой-то внутренний порыв, странная сила, толкала протянуть руку и прикоснуться к бурлящей глади.
И Аглая коснулась. От любопытства. От невероятного притяжения. Рябь на зеркальной поверхности магнитом притянула ее пальцы. Как только кончики соприкоснулись с ней, Аглая ощутила холод, а зеркало пошло трещинам. Нет, не трещинами… Сеточкой инея. Морозные узоры из веточек и спиралей расцвели там, где еще недавно расходились круги.
