Алина Борисова - Город над бездной

Я молчала. Мне очень бы хотелось сказать, что это неправда, что люди на такое не способны, что их наверняка вампиры заставили. Но не могла. После сегодняшнего Совета – не могла. После того, как мою голову несколько часов торжественно преподносили в подарок вампирам…

– Вы ради этого и сидели там так долго? – имея в виду сегодняшний Совет, а не стародавнюю историю, спросила я. Но он меня понял.

– То есть что-то все же начинает доходить? – усмехнулся он. – Значит, не зря сидели. Люди по природе своей шакалы, Лариса. Способные разве что раболепно стелиться под тех, кто сильнее. И в этом раболепии доходящие до абсурда. До затаптывания своего в угоду чужим.

– Не все.

– Нет? Приведи пример.

– Ева. Декан.

– Не смеши. Она просто лучше знает, откуда дует ветер. Я знаком с Евой сорок с лишним лет. И я за многое ее люблю и уважаю. Но она всегда была прагматична до мозга костей. В любой ситуации умела подстроиться и обернуть все к собственной выгоде. Заметь, она не сказала ни слова. Хотя знала, зачем я пришел и, смею тебя заверить, догадалась, чем кончится мероприятие. Могла бы вступиться за тебя, оказалась бы глубоко права. Только тогда бы она противопоставила себя коллективу, и на нее стали бы смотреть косо, а ей это зачем? Могла бы согласиться с коллективом, но тогда она противопоставила бы себя мне…

– Ты хочешь сказать, своего мнения у нее нет?

– Есть. Она считает, что ты ведешь себя глупо, но понимает, что в личные конфликты между вампиром и человеком встревать не надо. Она не раболепствует, она живет в тех обстоятельствах, какие ей предлагает жизнь. Отталкиваясь от них, а не пытаясь их поломать. Вот поэтому она декан, а тебя исключают из университета.

– Так меня же, вроде, не исключают.

– Нет. Потому что в ближайшие несколько лет у меня будет самая отвратительная секретарша, которую только можно себе представить.

– Почему это?..

– По кочану это. Сейчас, кстати, Гоэрэ за «спасибо» придет. Чем расплачиваться будешь?

– Что? В каком смысле?

– Он натурой берет.

– Анхен!!!

– Что? Когда к начальнику приходит посетитель, он зовет секретаршу, чтобы она угостила их чаем, верно?

Я киваю.

– Так вот вампиры чай не пьют. А угощать надо.

– Нет! – я невольно обхватываю себя руками за плечи. – Это неправда, ты специально меня пугаешь!.. Я не соглашусь, ты знаешь, я никогда на такое не соглашусь! Я лучше уйду из университета и всю жизнь буду двор мести, только не так!

– Вот поэтому я и говорю: у меня будет самая паршивая секретарша за все время моей работы среди людей.

– Нет, стой, погоди. Ты что, действительно собираешься взять меня к себе секретаршей?

– Считай, уже взял. От меня пойдешь сразу к своей любимой Еве, писать заявления о переводе тебя на вечерний и о приеме на работу. Она знает, подскажет, что да как.

– А как же Инга?

– А что Инга? Она в любом случае дорабатывает у меня до конца года и уходит. На шестом курсе уже надо работать по специальности. Вопрос о ее трудоустройстве в городскую больницу уже решен.

– То есть, теперь она будет помогать тебе в больнице?

– Она педиатр, Ларис. И будет работать в детской больнице. Инга уходит навсегда, – он встал и отошел к окну. И продолжил, любуясь пейзажем. – Не просто с этого места. Из моей жизни, Ларис, совсем. Я же говорил тебе: людям нельзя слишком долго быть рядом с вампирами. Пять лет – это очень долго. Честнее было бы отпустить ее еще год назад. Но надеюсь, еще и сейчас не слишком поздно. Она справится. Она обещала.

Я могла видеть только его спину. Он молчал и не спешил оборачиваться. А ведь он любил ее, подумалось мне, действительно любил.

– Ингу ты, небось, не заставлял подписывать никаких контрактов, – вырвалось у меня.

– Не заставлял. Просто подсунул вместе с другими бумажками, когда на работу принимал, и она подписала, не глядя.

– Что?

– А ты думала? – он отвернулся, наконец, от окна и взглянул на меня. – Любая секретарша, вернее, любой человек, работающий лично на вампира, подписывает кабальный контракт. Это придумано не мной, это придумано давно, и поверь, для этого есть причины.

– Но… ты же сказал, ты ее отпускаешь. Совсем. То есть, контракт разрывается?

– Нет, он пожизненный.

– Но как же тогда?

– Имею право распоряжаться своей собственностью по своему усмотрению. Даже так. Если возникнут проблемы, требующие моего вмешательства – буду решать. До тех пор она вольна жить так, как ей заблагорассудится. Я тебе миллион раз все это объяснял. Что тебе, примеров из жизни не хватало, чтоб меня услышать? Хорошо, давай еще пример приведу: любезная тебе Ева.

– А она здесь причем?

– А она тоже была когда-то моей секретаршей. И, соответственно, подписывала кабальный контракт. Потом ушла работать в больницу. Лет через двадцать вернулась в университет читать лекции. К тому времени никто уж и не помнил, что она когда-то работала на меня. Затем стала зав. кафедрой, а потом и деканом. Нет, я ей не помогал. Ей это просто не требовалось. У нее для подобной карьеры и способности были, и личные качества соответственные. Она счастлива в браке, у нее двое детей, трое внуков. Неплохо для безвольной рабыни, ты не находишь? А для мертвой рабыни так и еще лучше.

– Я все равно не подпишу! И поить твоих гостей кровью я тоже не стану!

– Разберемся. Теперь то, что касается непосредственно работы, – он вновь вернулся за стол и продолжил, властно глядя мне в глаза, абсолютно безапелляционным тоном. – Я готов не давить на тебя с контрактом. Я готов прослыть самым невежливым вампиром по эту сторону Бездны, потому как не предложить гостю крови своей секретарши – это проявить верх неуважения. Но я требую, чтобы работа выполнялась идеально. Беспрекословно. Неукоснительно. Ты забываешь свои хамские замашки, тренируешь перед зеркалом любезную улыбку, и бываешь неизменно вежлива со всеми, что у меня в приемной, что в любом другом уголке университета. За несоблюдение моих распоряжений буду бить. Ты меня знаешь. Буду, – мрачно пообещал он, не отрывая от меня глаз. Причин не поверить у меня не было.

– Но Анхен, я же не умею, я не знаю ничего, – испуганно пискнула я.

– Вот поэтому ты идешь и записываешься на курсы секретарей-референтов. Адрес я тебе дам. И с июня приступаешь к занятиям. Кстати, чем быстрее и аккуратнее ты научишься печатать на машинке, тем больше времени у тебя будет оставаться на учебу. А чему не научат на курсах – научу я. Я не требую того, что человек не может или не умеет. Я требую только беспрекословного повиновения и четкости исполнения того, что я поручаю.