Возрожденная душа - Кери Лейк
— Дерьмо!
Нога Каллы согнулась назад, но она пнула быкоголового здоровой ногой и выгнулась между ними, пока они несли её.
Холодная твёрдость бетона врезалась ей в спину.
Цепи заковали её на месте.
Нет.
Она огляделась вокруг, выискивая что-нибудь — что угодно — но ничего полезного не оказалось в пределах досягаемости.
Райк наклонился, изогнув губы.
Калла ударила его головой, получив небольшое удовольствие от хруста кости и крови, струившейся из его ноздри.
Улыбка Райка померкла, когда он провёл по ней кончиком пальца.
— Возможно, тебе подойдет лоботомия. Мне нравятся более покорные женщины.
— Катись к дьяволу. Я никогда не подчинюсь тебе.
Уголок его губы поднялся.
— У тебя нет выбора. Ты принадлежишь мне, щеночек. И как только этот ребёнок исчезнет с поля зрения, я научу тебя знать своё место. — Развернувшись на пятке он встал лицом к лицу с Буллхедом. — Сегодня вечером мне не понадобятся твои услуги, друг. — Он похлопал палача по груди. — У меня есть несколько друзей, которые окажут мне честь сегодня вечером. — Райк подал знак позади него.
Калла напряглась. Сердце её хаотично забилось в груди.
Под аплодисменты, эхом разносившиеся в её голове, два здоровенных нефилима затолкали в клетку элегантную инвалидную коляску и поставили на ноги белоснежное сгорбленное существо на пол рядом с собой.
Прародитель.
Она видела, как они смотрели на неё из теней в кормовой, но никогда не видела никого за пределами тьмы. Его пристальный взгляд, тёмный и угрожающий с безжизненными глазами, вызывал дрожь. Темнеющая серость его лица говорила о том, что он не ел несколько дней.
— Я приберегал этот сосуд крови для другой непокорной суки из своей жизни, но почему бы и нет? Стоит побаловать себя иногда, согласна? — Калла потянула за цепи. — Эти оковы разработаны специально для тебя, — сказал Райк, поворачиваясь назад. — Серебро обычно не имеет большого эффекта. Но тебе никогда не удастся убежать из стали дьяблиса. — Он взглянул на существо. — И они чуют неестественную беременность, как акулы в воде.
Аплодисменты утихли, и Райк вышел из клетки, оставив уродливого санга смотреть на неё со своего места.
Его глаза расширились на секунду, прежде чем он начал двигаться, скользя по полу, как белый росчерк молнии на небе. Он прополз по её телу, прижав приплюснутый нос к её животу, и поднял голову. Чернота в его глазах откатилась назад, и из верхней губы вылезли клыки.
Шипение пронзило позвоночник Каллы, леденя её кости.
Длинный палец с коричневыми когтями скользнул под её кожаную куртку и, словно лезвие, рванул вверх, оставляя за собой кусок её одежды.
Калла напряглась. Лишь тонкая белая футболка отделяла её обнаженную кожу от цели существа. Эта мысль прогремела в её голове, почти заглушая пульсацию крови, текущей по венам.
— Я хочу сразиться с тобой. — Слова прозвучали отчаянно. — Отпусти меня, помёт курицы.
Он провёл пальцем по краю её футболки.
Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.
Цепи зазвенели в её ухе от тряски её тела, когда внутри неё нарастала паника.
Существо подняло её футболку, не разрывая её, скрывая от неё вид живота.
Влага скользнула по её пупку.
Калла отпрянула назад, мышцы её живота напряглись, когда она втянула воздух. Неужели он разрезал ей живот, и только милосердный шок заставил её онеметь?
Укус в бедро и прихлёбывание вызвали в её сознании воспоминание — видение, то, которое показало ей существо на стоянке Святая святых.
Нет. Нет. Нет. Нет.
Калла собрала в себе все силы и бросилась вырываться из цепей.
Металл врезался в её плоть при каждом рывке, а слабость и головокружение охватывали её при каждом длинном всасывании из бедра.
В отличие от Дрейвена, существо у её бедра сосало с бо́льшей силой.
Тем не менее, она дёргала оковы до тех пор, пока всё её тело не задрожало от этого усилия. Кровь начала стекать по её запястью, где металл частично разорвал ей кожу руки.
Наконец она оторвала наручник от цепи, и рука Каллы метнулась к её шее. После того, как быстрая проверка подтвердила, что её ошейник остался застёгнутым, она использовала свою ослабленную руку и начала царапать другое запястье, пока оно не освободилось.
Продолжая питаться, санг, казалось, не замечал ни её движений, ни рёва толпы, требующей её освобождения от бремени.
Схватив металлический браслет, всё ещё прикреплённый к её запястью, она ударила санга по макушке. Когда он отшатнулся назад, она рванулась вверх и схватила изогнутую вершину лопасти маятника над головой. Напрягая мышцы бедра и живота, она опустила лезвие вниз, пока щелканье цепи не ознаменовало освобождение её левой ноги, а над ней щёлкнул рычаг шестерни.
Бросившись к ней за спиной, санг схватил её всё ещё прикованную ногу и прикусил бедро.
— Ах, чёрт! — Калла закричала, её изувеченные руки едва ухватились за верхушку лезвия, когда маятник потянул её вверх, медленно поднимаясь. Она крепко держала, растягивая машину, и связанную лодыжку, на которой санг продолжал свой пир.
У неё закружилась голова. Ясность взгляда быстро угасает. Однако если она отпустит маятник с лезвием — это будет стоить ей ноги, а возможно, и жизни. Только чудом ей удалось удержать кончик лезвия и поднять над ним руку.
Она стиснула зубы, когда лезвие поднялось вверх, её конечности дрожали сильнее под её убывающей силой.
Машина качнулась обратно. Нагнувшись достаточно низко, чтобы подготовиться, Калла ударила существо поврежденным запястьем, вскрикнув от удара, её тело изогнулось, крепко прижавшись к бедру. И снова она обнаружила, что вытянутое лезвие в форме полумесяца раскачивается вверх.
Она вскрикнула, когда в результате растяжения манжета впилась ей в лодыжку с таким давлением, что могла оторвать ей ступню, прежде чем маятник снова по дуге двинется вниз.
Следующий удар заставил её снова присесть, всё ещё значительно ниже острого конца опускающегося лезвия. Она высвободила кулак из своей вялой руки и ударила санга, закричав от осколков агонии, пронзающих её запястье,
