Пробуждение крови - Anastasia Cliff
Маги обступили Совет. Они хотели получить объяснения.
Айра пробралась сквозь плотно стоящих людей. Прислонившись спиной к стене, она начала медленно оседать. Следовавший за ней Герион, подхватил ее на руки.
— Герион, я не могу дышать! — хватаясь за горло, тихо сказала она.
Глава VIII
Ника похоронили на берегу голубого озера. Летом будут петь птицы и шуметь листва, осень расцветит все вокруг яркими красками, зима укроет белой периной. А весны для него уже не будет. Она наступит для других, для тех, кто проводит его в последний путь, для тех, в чей памяти он навсегда останется молодым. Не расходились долго, но в конце концов толпа поредела, пока не остались лишь две женские фигуры, его прошлое и не случившееся будущее. Гриэна приблизилась первая.
— Прости меня! — она была бледна, и на ее роскошных волосах появилась тонкая белая прядка.
— Ты меня тоже! — Айра протянула к ней руки. Они обнялись и, еще немного постояв, медленно пошли обратно.
Тригон видел, как они вернулись в замок, ему хотелось подойти к Гриэне, но он прекрасно понимал, что сейчас не время, нужно подождать, и он ждал. Прошла неделя, началась вторая, но теперь он никак не мог найти предлог, чтобы заговорить, хотя тот и не был нужен. У него холодели руки и перехватывало дыхание, и Тригон машинально начинал расстегивать пуговицы на плотно обнимавшем его шею воротнике каждый раз, как он случайно встречал ее, и каждый раз он откладывал на потом, а потом никак не наступало, и, он понимал, если затягивать и дальше, не наступит никогда. Избрали новый состав Совета, а старый ожидал решения своей участи за совершенные преступления. Велось расследование, в ходе которого вскрылись все новые и новые факты не в пользу Мелотта и его последователей. Вот уже вернулся не один отправленный в Огмерт отряд магов. Велись переговоры с теми, кто остался в темном замке. Каждый день события сменяли друг друга, наступали иные времена, и лишь Тригон, казалось застыл на месте, словно врос ногами в вековой камень. И жизнь словно протекала мимо.
Он следовал за ней по сети коридоров, пока она не осталась одна. Она остановилась и обернулась, будто почувствовала. С минуту они смотрели друг на друга. Ему казалось, что разговор обязательно будет тяжелым, что слова снова не захотят срываться с языка, но, к своему удивлению, Тригон почему-то ощутил небывалую легкость.
— Гриэна, подожди! — он перевел сбившееся дыхание. — Я давно хотел поговорить с тобой.
Он сделал пару шагов ей навстречу, и она повторила его движения. Расстояние между ними сократилось до вытянутой руки.
— Гриэна… много всего случилось, и прошлое мы не исправим, но на то ведь оно и прошлое, чтобы не повторять его ошибок. И если ты не против…
Она глядела на него широко раскрытыми глазами и не верила происходящему, только тепло стало медленно заполнять грудь.
— Тригон, прости меня! — она подалась вперед, ее пальцы нашли его руку. — Знаю, я дура и сама во всем виновата, но…
Тригон прижал Гриэну к себе и усмехнулся.
— А кто сказал, что я умных люблю?!
Со дня похорон прошло почти два месяца, и должно было стать легче, но ей легче не становилось, и Герион уже не знал, что сделать. Айра не просто тосковала, что-то еще не давало ей жить дальше, то, что мешало им теперь оставаться вместе.
Он снова вернулся к себе в комнату, пустую и холодную. Поселившийся в углу потолка паук сначала с опасением косился на вновь прибывшего соседа всеми восьмью глазами, но вскоре перестал обращать на него внимания.
Так не могло продолжаться дальше, и Герион решил попытался поговорить еще раз. Она сидела в кресле, завернувшись в теплую шаль, хотя комнату хорошо прогревало солнце.
— Айра, послушай, так дальше нельзя!
Она лишь сильнее завернулась в ткань.
— Герион, скажи, разве ты ни о чем не жалеешь?
— Я думал, как бы все сложилось, если бы никогда не попал в Огмерт или если бы мама через те шесть лет, проведенные в темном замке, не сказала, что больше не хочет меня видеть. Все было бы иначе, но тогда мы никогда бы не встретились. А этого я не хочу. Если нужно было пройти именно такой путь, то я ни о чем не жалею!
— Тогда научи меня не жалеть!
Герион опустился рядом на пол, но не решился до нее дотронуться.
— Айра, я хочу тебе помочь, но ты словно стала бояться меня.
— Я себя боюсь, Герион! — сказала она. — Того, что говорю и больше всего того, что делаю! Я приношу лишь несчастье тем, кто рядом со мной!
Герион вдруг понял, своей отстраненностью, нежеланием никого к себе подпускать, даже Тригона и Мирри, она наказывает себя. Ему вспомнились ее слова в тот день, до того, как они помирились, показавшиеся полубредом. Она сказала, что не все вернутся. Тогда он решил, она боялась за тех, кого уговорила идти вместе с собой, но…
— Ты знала, что он не вернется… — наконец выговорил Герион.
Айра кивнула, из уголков глаза начала сочиться соленая влага.
— И позволила ему пойти… Он погиб по моей вине.
Наконец она произнесла вслух то, что так мучило ее.
— Он все равно бы пошел, — возразил Герион. — Ты не смогла бы его остановить. Он не простил бы себя, если бы остался.
— Я надеялась, что смогу предотвратить… Я сделала все возможное, но этого оказалось недостаточно… Мой дар обернулся проклятьем.
— Не говори так!
— Почему? — в ее глазах загорелось болезненное возбуждение. — Я ведь обменяла его жизнь и жизнь Нериса на жизни других. Скажи, имела ли я на это право?
Герион сделал паузу прежде чем ответить.
— Айра, ты спасла тысячи жизней! Ты не должна брать на себя ответственность за все! — он говорил и понимал, что его слова проходят мимо нее.
Она подняла голову.
— Тебе легко говорить!
Его взгляд словно пронзил ее насквозь. Она впервые увидела обиду в его глазах, смешанную с горечью и злостью.
— Нет, мне не легко! И если ты думаешь, что я рад его гибели, то ты ошибаешься! Ты можешь сколько угодно винить себя или придумывать оправдания, но до тех пор,
