Четвертое крыло - Ребекка Яррос

– И что теперь?

Я села на его колени и провела пальцами по волосам. Он закрыл глаза и прильнул к моей ладони – и клянусь, я почувствовала, как раскалывается мое сердце.

– Теперь я позабочусь о тебе.

Его глаза распахнулись – и боги, как же они были прекрасны. Я запомнила каждую золотую пылинку в этих ониксовых пучинах – и это хорошо, ведь я не знала, куда его отправят после выпуска. Видеть его каждые несколько дней будет не то же самое, что и касаться его, когда захочется.

Убрав руку, я опустилась перед ним на колени.

– Вайолет…

– Просто снимаю сапоги, – на моих губах играла усмешка, пока я развязывала сперва один, потом другой, и стягивала их.

Потом встала и понесла к шкафу.

– Можешь просто их поставить, – не сдержался он.

Я устроила их на пол рядом со шкафом и вернулась.

– Я не собиралась копаться в твоей одежде – будто я и так ее не видела.

Он не спускал взгляда с моей юбки, и глаза вспыхивали каждый раз, когда в разрезе мелькало бедро.

– И ты была в этом весь вечер?

– Награда за то, что пошел со мной, – поддразнила я, снова вставая между его ногами.

– Я не против и вида сзади. – Он наклонил голову, глядя на меня сверху вниз.

– Помолчи и не мешай снимать. – Я расстегнула диагональную линию пуговиц на его груди – и он скинул доспехи. – Ты сегодня летал?

– Обычно помогает. – Ксейден кивнул, когда я наклонилась, чтобы сложить доспехи на кресле. – В этот день всегда…

– Мне жаль. – Возвращаясь снять с него рубашку, я посмотрела ему прямо в глаза, надеясь, что он знает, что я это говорю от всей души.

– Ты здесь ни при чем.

Я не отводила глаз, взяла в ладони его лицо и провела пальцем по непокорным чертам, по шраму, рассекавшему лоб.

– Вызов?

– Сгаэль. – Он пожал плечами. – Молотьба.

– Большинство драконов метят своих всадников шрамом, но меня Тэйрн и Андарна не трогали, – сказала я рассеянно, ведя рукой вдоль его шеи.

– Или, может, они уже знали, что у тебя есть шрам. – Он провел пальцами вдоль длинной серебристой полосы, оставшейся на моей руке от лезвия Тайнана. – Я хотел убить их на хрен. А вынужден был стоять и смотреть, как они втроем налетели на тебя. Я уже был на грани того, чтобы вмешаться, когда приземлился Тэйрн.

– Только вдвоем, ведь Джек сбежал, – напомнила я. – И тебе нельзя было вмешиваться. Это против правил, забыл?

Но он сделал тогда шаг вперед. Пусть крошечный. Но тот единственный шаг говорил мне, что Ксейден был готов нарушить правила.

Уголок его рта искривился в одну из самых сексуальных усмешек, что я видела.

– В конце концов, тебе досталось два дракона. – Тут он помрачнел. – Через две недели я даже не смогу увидеть, как тебе бросают вызовы, не то что вмешиваться.

– Все будет хорошо, – пообещала я. – Кого не смогу победить честно, отравлю.

Он не смеялся.

– Давай, пора в постель. – Я наклонилась и поцеловала шрам на его брови. – Когда ты проснешься, будет только завтра.

– Я тебя не заслуживаю. – Его рука легла мне на бедро, и он прижал меня к себе. – Но все равно тебя оставлю.

– Хорошо, – я коснулась своими губами его. – Потому что, кажется, я тебя люблю. – Сердце неистово билось, паника разрывала грудную клетку.

Не стоило этого говорить.

Его глаза вспыхнули, объятия сжались.

– Кажется? Или ты знаешь?

Будь смелее.

Даже если бы он не чувствовал того же, хотя бы мне стоило сказать правду.

– Знаю. Я так дико тебя люблю, что жизнь без тебя представить не могу. И наверное, не стоило этого говорить, но если мы решаемся, то надо начинать с полнейшей честности.

Он впился в мои губы и притянул меня, чтобы я его оседлала. Целовал так глубоко, что я потерялась в поцелуе, в Ксейдене. В нас. Уже не нужно было слов, когда он снял мою ленту, мою блузку, расстегнул мою юбку – ни на секунду не прерывая поцелуя.

– Встань, – сказал он, не отстраняясь от моих губ.

– Ксейден, – мое сердце грохотало.

– Ты нужна мне, Вайолет. Прямо сейчас. А я никогда ни в ком не нуждался, поэтому не знаю, что делать с этим чувством, но стараюсь как могу. И если ты не хочешь этого сегодня, то ничего страшного, но тогда уйди немедленно, потому что иначе через две минуты ты будешь лежать на кровати голой.

Напор в его глазах, жесткость его слов должны были пугать, но не пугали. Я знала: этот человек, даже если бы утратил все самообладание, не причинил бы мне вреда.

По крайней мере физического.

– Уходи или оставайся, но в любом случае встань, – умолял он.

– Думаю, учитывая, как ты ловко управляешься с корсетом, две минуты – это преувеличение, – я взглянула на свою одежду.

Он ухмыльнулся и поднял меня со своих колен.

Я встала на ноги:

– Засекаю.

– Ты…

– Раз. Два. – Я загибала пальцы. – Три.

Он вмиг вскочил, а затем его губы прижались к моим – и я перестала считать. Слишком увлеклась лаской его языка, ощущением перекатывающихся мышц под моими руками, чтобы обращать внимание, куда делась моя одежда.

Я почувствовала сквозняк на ногах, когда юбка упала на пол, и помогла ему, самостоятельно скинув туфли, не расставаясь с его языком.

Он застонал, пока его руки метались по моей спине. Он расправился со шнурками в рекордное время – и корсет упал на пол, оставив меня в нижнем белье, поскольку больше ничего под парадную форму не надевалось.

Кинжалы – и мои, и его – посыпались на пол, когда он расстегнул ножны. Шпильки полетели в разные стороны, и мои волосы тяжелым водопадом упали на спину. Отстранился он только для того, чтобы ошпарить мое тело с ног до головы своим хищным взглядом.

– Как же ты охрененно прекрасна.

– Кажется, получается уже больше двух… – начала я, но он схватил меня за бедра и поднял, сорвал с пола. Моя спина спружинила на кровати – и если честно, это было привычным ощущением, учитывая, как ловко он клал меня на лопатки почти полгода.

– Еще считаешь? – спросил он, вставая на колени перед кроватью и подтягивая меня по мягкому одеялу к себе.

– Мне вести подсчет и дальше? – усмехнулась я.

– Да пожалуйста, – улыбнулся он, и, не успела я вставить ни слова, нырнул между моими ногами.

Я резко втянула воздух и откинула голову в чистейшем удовольствии от его языка, танцующего у моего клитора.

– О боги.

– Какого призываешь? – спросил он, не отрываясь. – Потому что в этой комнате только ты и я, Ви, и я делиться не собираюсь.

– Ты, – мои пальцы запутались в его волосах. – Я призываю тебя.

– Ценю повышение до божества, но можешь обращаться и по имени, – он наконец коснулся языком чувствительной горошины, и я застонала. – Охренеть, какая ты вкусная.

Затем положил мои ноги себе на плечи и устроился так, будто больше сегодня никуда не собирался.

А потом просто-напросто поглотил меня.

В животе нарастало удовольствие, жаркое и настойчивое, и я потерялась в этом чувстве, поднимала и опускала бедра, пока он каждым мастерским движением языка приближал меня к пику.

Мои бедра задрожали, когда он уловил нужный ритм, а потом ввел в меня два пальца, поглаживая в аккомпанементе языку. Без ума – я была буквально без ума.

Сила пронеслась по мне потоком, мешаясь с удовольствием, пока они не стали одним целым, и когда он толкнул меня за грань, я выкрикивала его имя, пока сила хлестала наружу с каждой волной оргазма.

Загремел гром, сотрясая стекло в окнах Ксейдена.

– Это первый, – сказал он, поднимаясь поцелуями по моему обмякшему телу. – Хотя нам придется поработать над фейерверками, иначе люди всегда будут знать, чем мы заняты.

– Твои губы… – я покачала головой, когда его руки скользнули под меня, перенося в центр кровати. – Словами не описать.

– Вкусная, – шепнул он, скользя