Северная Академия. Претендентка на гильотину (СИ) - Ветреная Инга
Глава 150
В эту ночь я не сомкнула глаз. Она была звездной и тихой. Я сидела у решетчатой двери в свою камеру и сквозь прутья держала Брайана за руку. На душе было спокойно. Мне не о чем было сожалеть. Я была готова отправится за черту и встретиться с родителями, по которым так сильно тосковала.
Как только в крохотном окне камеры забрезжил рассвет, пришли тюремные охранники и принесли воду для умывания и белые одежды для приговоренных к смерти. Грубое сукно кололо кожу, но оно больше подходило к предстоящему мероприятию, чем то розовое убожество, в котором я была вынуждена находиться все это время. Торжественную прическу я расплела, распустив волосы по плечам.
Нас с Брайаном уже не оставляли одних, не давая возможности разговаривать. Да этого и не требовалось, все, что хотели, мы уже сказали друг другу ночью.
Старенький священник долго выпытывал наши грехи, чтобы отпустить их, но так не дождался ни от меня, ни от Брайана покаяний. Казалось, он бесконечно бормотал молитву Видящему, занудно подвывая себе под нос, а потом удалился, оставив после себя на душе тоскливое чувство.
Когда солнце было уже высоко, нас вывели из тюрьмы в сопровождении двух десятков знакомых мне гвардейцев, что еще недавно прибыли в Северную Академию вместе со столичными студентами. Кто бы знал тогда, что эти воины будут провожать меня в мой последний путь?!
На центральной площади столицы для нас с Брайаном был возведен деревянный помост, на котором возвышались две гильотины огромных размеров, у их подножья стояли корзины. Видимо, именно в них и покатятся наши головы после исполнения приговора. От страха в глазах все стало расплываться, а ноги отказывались идти вперед.
— Шагай, — больно ткнув в спину тупым концом копья, скомандовал бывший заместитель Брайана, которого, судя по нашивкам, за преданную службу императору повысили до капитана.
— Не трогай ее, иначе…, - прорычал за спиной Брайан.
— Иначе что? — насмехаясь, спросил новый капитан. — Ты ударишь меня? Или разжалуешь в рядовые?
— Я размажу тебя по стенке! — яростно прохрипел Брайан.
— А успеешь до того, как тебе отрубят голову? — уже не скрывая своего превосходства, хохотал Алекс, затем точно также ткнув своего бывшего друга, скомандовал: — Двигай! Его Императорское Величество не любит ждать!
Приближаясь к помосту, в первых рядах зрителей я увидела своих друзей, преподавателей и бывшего канцлера нашей империи. Их руки, как, впрочем, и наши, были скованы наручниками, каждого охраняли гвардейцы. Лица мужчин были суровы, Мадина не могла сдержать слез и молча плакала. Желая приободрить друзей, я постаралась им улыбнуться, но жалкая попытка провалилась, а в глазах появились предательские слезы. За спинами сокурсников я заметила и столичных студентов, еще совсем недавно проходивших обучение в Северной Академии. Их лица были печальны, на некоторых можно было разглядеть даже сочувствие.
Бдительный Алекс не дал мне сказать друзьям и преподавателям и слова. Больно схватив за предплечье, он грубо втащил меня на помост и поставил перед зрителями на колени. Ту же процедуру проделали двое гвардейцев и с Брайаном. До хруста выпрямив спину и подняв глаза, я увидела напротив хмурого императора, восседавшего на огромном троне, а возле него на креслах довольную принцессу Ирсану и светящегося от счастья принца Глендауэра. Последнему было совершенно наплевать на то, что происходило вокруг него, он не сводил влюбленных глаз с объекта своего обожания, принцесса традиционно держала молодого супруга за жабо, словно за поводок.
На центральной площади было столь же многолюдно, как и на вчерашней свадебной церемонии, с единственным уточнением: зрители нашей казни напряженно молчали, испуганно поглядывая на своего императора, а делегация тенерийцев находилась рядом с принцессой, готовая в любой момент прийти на помощь своей наследнице, если вдруг император Лавии решит поменять претендентку на гильотину.
— Ваше Императорское Величество, гости и жители Лавийской империи! — торжественно раздался уже знакомый голос церемониймейстера над центральной площадью столицы, в тягостной тишине он прозвучал гнетуще. — Капитан лавийских гвардейцев Брайан Веймор и студентка Северной Магической Академии Айлин Мекер обвиняются в следующих преступлениях против императора и страны …
Нас обвиняли в измене империи, покушении на жизнь императора, оскорблениях, нанесенных отпрыскам знатных вельмож и еще каких-то глупостях. Приговор был длинным и очень подробным. Император тянул время, словно чего-то ожидая и то и дело поглядывая на наследника, но тот все так же продолжал любоваться своей новоиспечённой женой. Мы стояли уже битых полчаса, церемониймейстер по тайному знаку императора уже по второму кругу медленно зачитывал наш приговор, но так ничего и не происходило!
— Какого дьявола? Что за саботаж? — потеряв всякое терпение взревел император. — Почему мой сын все еще ведет себя, как полный болван?
— Я не знаю! — зло прорычала Мадина, пытаясь справится со слезами. — Антидот уже давно должен был подействовать!
Так вот в чем дело! Император пытался излечить Глендауэра от приворотного зелья моей соседки, но у ничего не получилось.
— Я же говорила Вам, что мы с моим любимым — истинная пара! — гордо взвизгнула Ирсана, притянув к себе за жабо мужа и с жадностью его поцеловала. Глендауэр хрипел, но даже не думал сопротивляться.
— Рубите головы! — мстительно рявкнул император, отдавая приказ палачу.
Тот деловито потянул за веревку, поднимая вверх ножи жуткого орудия казни.
— Что же Вы так спешите, Ваше Императорское Величество? — с чувством превосходства в голосе, зло ухмыляясь, поинтересовалась Ирсана у тестя.
Императора знатно передернуло, но он, будто надеясь на чудо, решил подыграть невестке:
— Приговор озвучен, чего тянуть?
— А как же последнее желание приговоренного? — напомнила старую традицию тенерийская наследница. — Посмотрим, может, нашим преступникам удастся нас удивить?!
Маниакальный блеск в глазах принцессы, поразил меня. Ирсана явно наслаждалась происходящим. Я перевела взгляд на принца Глендауэра, который восхищенно шептал ей на ушко какие-то нежности. И мне стало откровенно жалко позера. Мы-то сейчас отмучаемся, а ему с этой ненормальной всю жизнь куковать. А, зная изворотливый ум принцессы, было понятно, что сбежать от нее Глену вряд ли уже удастся.
— Брайан Веймор, — все так же бесстрастно и торжественно произнес церемониймейстер, — каково твое последнее желание?
Любимый гордо выпрямился и, отыскав взглядом бывшего канцлера лавийской империи, громко сказал:
— Я хотел бы проститься с отцом!
Когда на помост ввели господина Морвера в магических наручниках, толпа на площади, включавшая в себя, как простых горожан, так и знатных вельмож империи, ахнула и начала роптать:
— Сын? У канцлера есть сын? Не может быть!
Не имея возможности обнять друг друга, так как оба были в наручниках, Брайан с отцом, встав рядом, прислонились друг с другом лбами и о чем-то тихо шептались, словно опасаясь, что их прервут. Так и случилось, у императора быстро кончилось терпение, он почему-то был жутко недоволен, что родство Брайана и канцлера стало достоянием общественности, и хотел уже приказать увести с подиума канцлера, но тут что-то лязгнуло о помост, грянул взрыв, нас заволокло дымом, сквозь который я услышала крик Брайана:
— Айлин, быстро в портал!
Глава 151
Лихорадочно озираясь, я пыталась понять в каком направлении мне бежать и, наконец, слева от возведенной для меня гильотины разглядела огненное кольцо пространственной двери. Собрав все имеющиеся силы, я рванула к нему. Что-то обжигающее пролетело мимо меня и ударилоа прямо об огненную кайму портала, отчего тот захлопнулся, взорвав пространство рядом с собой. Меня откинуло взрывной волной на помост, больно ударив о доски. Я вскинула голову, ища глазами Брайана.
Он тоже распластался на подиуме, его голова лежала на коленях у отца, руки, уже свободные от наручников, были раскинуты в разные стороны. Они не пытались сопротивляться, так как их окружили десятка полтора гвардейцев с огненными шарами в руках. Лицо Брайана было забрызгано кровью, а в груди зияла огромная рваная рана. Любимый был очень бледен, зубы крепко сжаты от мучительной боли. Мы встретились взглядами, и Брайан беззвучно прошептал:
