Академия Иммерсии: Портал судьбы - Алексей Герасимов
— И каким образом Бистрау смог овладеть этой древней магией? — озвучил вслух интересующий всех за столом вопрос Северрин.
— Этого я не знаю, — вздохнув, ответил преподаватель, — Гильдор говорил, что последний, кто владел магией поглощающих молний, был сам Павелий Стремительный. Но после его смерти считалось, что эти знания окончательно сгинули в небытие.
— Теперь мы знаем, что это не так! — сказала Лиана, — А это значит, что источник информации об электро-магии все же существует. И найти его можно только через прошлое моего дяди. Амерриус, вы можете это разнюхать? Ведь он продолжительное время жил в Этерии и окончил стены нашей Академии. Нужно выяснить, с кем он общался вне стен Иммерсии.
— Без проблем, Ваше… Лиана. Я займусь этим. Однако, есть еще кое-что. Милая, принеси нам свежего морса из хладобокса! — обратился трактирщик к дочери, и Лия сразу же поняла, что морс был лишь поводом спровадить Лизу из комнаты. Она напряглась. Как только рыжая макушка вышла за дверь, Амерриус положил на центр стола небольшое круглое зеркальце, окаймованное завитками желтого металла и, пробормотав что-то под нос, активировал его. Над ставшей алой поверхностью стекла появился образ головы Лии, отображенный примерно по грудь, и принялся медленно вращаться, позволяя зрителям разглядеть малейшие детали принцессы.
— И ради этого ты спровадил дочь? — удивленно спросил друга Элеррион. — Мы все прекрасно знаем, как выглядит Лиана вне маскировки.
— Это изображение вот уже почти месяц как самое популярное в изнанке магического эфира, — твердым голосом ответил трактирщик, — И не мне тебе говорить, для чего именно используют изнанку в соответствующих кругах! Кто-то сделал заказ на голову Лианы и этот кто-то совершенно не стесняется в средствах. За нашу принцессу дают сто тысяч золотых танов! Причем неважно — живую или мертвую.
За столом воцарилась зловещая тишина. Озвученная сумма поражала и впечатляла одновременно. Лиана испуганно схватилась за кисть Северрина и неосознанно сжала ее с такой силой, что тот слегка покраснел. Первым нарушил молчание нахмурившийся преподаватель.
— У Элррика нет таких средств. Значит, над ним стоит кто-то более состоятельный и могущественный. Признаюсь честно, это подтверждает мои подозрения и сильно сужает круг подозреваемых. Не в каждом роду может найтись подобная сумма…
— Ты не о том сейчас думаешь, Эл! — перебил своего друга Амерриус. — Ты понимаешь, что за Лией теперь охотятся все, я повторюсь ВСЕ наемные убийцы пяти миров. И ради такой суммы они сделают что угодно. Даже на штурм Академии решатся, если потребуется. А завтра Малая Сестра вступит в свои права, и нашей девочке будет ой как трудно скрывать свою сущность. Даже несмотря на твой мощный амулет.
— Ты прав, Риус. Как всегда прав. Северрин, — обратился к молодому оборотню преподаватель, — На период полнолуния Лиана из своей комнаты и носа высовывать не должна. Пусть прикинется больной и даже из постели не покажется. Я предупрежу учителей, что в понедельник она пропустит занятия. Риус, постарайся покопаться в прошлом Элррика и попробуй узнать имя заказчика. Я займусь тем же самым, но из стен Академии. Прошу всех повысить бдительность и не забывать, что теперь любая подозрительная личность, что объявится на горизонте принцессы, априори должна считаться враждебно настроенной. Единая, дай нам сил выдержать эти три дня…
— Кому подлить холодненького? — появление Елизаветы оборвал пламенную речь Элерриона, и разговор вновь вернулся в светское русло. Через полчаса все разошлись, но Лиана, шагая вслед за широкой спиной Северрина в сторону Академии, вздрагивала от каждого звука, что разбавлял тишину вечерних, городских сумерек практически пустых улиц. Ее внутренняя волчица принималась рычать на каждого, редкого прохожего, что попадались им на пути и, пройдя магическую защиту врат, девушка поняла, что спокойней на ее душе не стало. Она понимала, что награда, что была обещана за ее голову, была способна вскрыть даже неприступные стены учебного заведения.
* * *— ТВОЮ МА-А-АТЬ!!!
Закончив орать, я судорожно схватился за грудь и с удивлением отметил полное отсутствие на коже повреждений от когтей и… рубашки? Боль, которая еще секунду назад буквально плавила мой мозг, растворилась в неизвестности, видимо, прихватив с собой и всю одежду. Проморгавшись и осмотревшись, я словил приличную порцию дежавю, ибо вновь находился во владениях ушастого доктора, голый, прикрытый легкой, белоснежной простынкой. Не успел я соориентироваться на местности, как дверь в нее с грохотом распахнулась, и в помещение ворвалось оливковое торнадо, сверкающее клыками, горящим взглядом и двумя скимитарами, каждый из которых был длиной с мою руку. Воинственный облик девушки впечатлял и вызывал уважение. Майя мгновенно оценила ситуацию и, не обнаружив опасности, опустила сабли и радостно улыбнулась при виде меня. Из агрессивной фурии оркша мгновенно перевоплотилась в само дружелюбие и заботу.
— Ну что, седой хрыч! Как дела у Единой? Успел с ней за эти три недели наобщаться? Небось и в ус не дул, что друзья с ума сходят от беспокойства. — Майя вложила скимитары в заплечные ножны и, подойдя, крепко обняла меня. Несмотря на хруст ребер, я пытался переварить ее слова.
— Я валяюсь тут уже три недели⁈ — выдохнул я с остатками воздуха из сжатых мускулистыми руками оркши легких.
— А то! Я уже начала присматривать тебе участок на Академическом кладбище, да прощальную речь сочинять… ТВОЮ МАТЬ! Это
